Дмитрий Суслин - Супербабушка

– Смотри-ка, чемпион! Во дает! Ты куда бежать собрался? Эй, спортсмен, смотри, штаны не потеряй. Ишь, как работает.

Особенно старались парни. Видимо им хотелось выглядеть перед девушками остроумными и веселыми. Девушки тоже весело смеялись и с одобрением смотрели на юного чемпиона.

Даша не обращала внимания на насмешки и продолжала разминаться. Она приседала, подпрыгивала, делала глубокие вздохи, в общем, все то, что делают спортсмены перед стартом.

Молодежь продолжала веселиться. Особенно старался один рыжий парень в дорогих джинсах и с толстой золотой цепочкой на шее.

– Ой, не могу! – вопил он. – Куда он с такими худыми ногами бежать собрался? Вокруг фонтана? Коротышка!

Даша дождалась, когда он засмеялся особенно громко, затем вдруг прекратила разминаться, уверенным шагом подошла к парню, ткнула в него пальцем и спросила, щуря глаза:

– Ты хочешь сказать, что я плохо бегаю?

От такой самоуверенности парень даже перестал смеяться.

– Что?

– Спорим, на что хочешь, что тебе меня не догнать! – продолжала Даша. – Пробежимся до собачьей площадки?

Рыжий вытаращил на нее глаза.

– Чего?

– Ага! – торжествующе заметила Даша. – Слабо? Так кто теперь должен смеяться?

Все тут же с интересом уставились на рыжего парня. Особенно его девушка. Тот опомнился.

– Кому слабо мне? Малявка! Да я тебя… на что будем спорить?

– Это и вас всех касается, молодые люди, – Даша теперь обратилась ко всем парням. Их кроме рыжего было еще трое. – Вам меня тоже не обогнать. Я бегаю быстрее всех в этом городе.

Парни засмеялись:

– Ну, ты даешь, пацан! Ладно, если ты нас обгонишь, то…

– Каждый из вас даст мне полтинник, – быстро сказала Даша.

– Согласны, – сказал рыжий и усмехнулся и положил Даше руку на плечо, – но если ты нас не догонишь, то отдашь нам свои трусы.

Даша заморгала глазами и задохнулась.

– Что, малыш, струсил?

– Нет, – Даша быстро опомнилась, – я согласен.

– Раз, два, три!

И Даша, а с ней и четыре парня пожали друг другу руки, затем Даша разбила рукопожатие, и они побежали по дорожке. Ошеломленные девушки только и успели, что посмотреть им вслед, как они скрылись за поворотом. Последней за поворот забежала Даша. Девушки заулюлюкали ей вслед.

– Ну вот, остался малыш без штанишек! – с жалостью и со смехом заметила одна из девушек, симпатичная блондинка.

А Даша и не собиралась догонять взрослых и длинноногих парней. Она убедилась, что никто из них не оглядывается, и нырнула в кусты, где и надежно спряталась.

Парни же добежав до собачьей площадки, обнаружили там Сашу, который делал вид, что не может отдышаться.

– Я выиграл, – сказал он и вытер спартаковской полоской якобы потное лицо. – Гоните монету.

Парни поворчали, погрозились, что поколотят наглеца, но спор есть спор, деньги они отдали и понуро поплелись к своим девчатам. Саша дождался, когда они уйдут из парка, и побежал на условленное место, где его с пакетом обычной одежды ждала Даша. Они переоделись, в этот раз в разную одежду, и пошли в кино.

Таким образом, они набегали денег еще два раза, а на четвертый раз их поймал парковый милиционер. Он, оказывается, за ними все это время наблюдал и давно заподозрил, что ребята занимаются чем-то не очень честным. Тут все и выяснилось.

Вот это был скандал! Близнецов чуть было не поставили на учет в детской комнате милиции.

В тот день мамина чаша терпения переполнилась. Она посмотрела на сына и дочь, которые угрюмо стояли в разных углах и ковыряли пальцами обои, и глаза ее наполнились слезами. Слезами по своей загубленной жизни.

– Сначала они хулиганили в подъездах, потом стали обманывать свою мать, а теперь вот и до мошенничества докатились! Что будет дальше? Воровство и бандитизм! – произнесла она целую речь. – Нет! Все! Хватит! С меня хватит! Я так больше не могу!

– Чего ты не можешь? – спросил папа, оторвавшись от газеты с кроссвордом.

– Жить так больше не могу. Не хочу быть домохозяйкой. В конце концов, у меня два высших образования. Я работать хочу. А не сидеть с этими неблагодарными детьми.

– Работа это хорошо. Человек не может жить без работы. Но, дорогая, если ты пойдешь работать, кто будет воспитывать наших детей? Они хоть и злодеи, как ты говоришь, но их все равно должен кто-то растить и воспитывать. Кто будет кормить их три раза в день, не считая полдника, кто будет водить их в школу, готовить с ними уроки, гулять, наконец? Кто? Пушкин? Или может быть Лермонтов?

Саша и Даша фыркнули в своих углах.

– Во всяком случае, не я! – твердым голосом заявила мама. – Сколько можно? Сначала они были младенцами, и им требовался особенно тщательный уход, потому что они близнецы. Ладно. Я сидела с ними до трех лет. Потом возникли проблемы с садиком. Они могли оставаться там только на половину дня, и ты сказал, что придется мне ждать, пока они пойдут в школу. Пошли они в школу. И что? Первый класс решающий! Конечно, я как проклятая сидела с ними весь год, и вместе с ними закончила первый класс. Второй раз в жизни. Потом пошел второй класс. Он почему-то тоже оказался решающий. Дети привыкли, что мама всегда рядом с ними. Как можно их бросить? Ведь они такие домашние. Потом третий класс, самый решающий, потому что выпускной в начальной стадии.

– Дорогая, но ведь это ты сама же и говорила и сама принимала решения! – с удивлением и возмущением воскликнул папа.

– Да, это моя вина. Я сама сделала себя их рабыней! Служанкой. Нянькой. И каков результат? Никакой самостоятельности. Только проказничать умеют, да еще, как выяснилось, мошенничать, а как в магазин сходить или мусор вынести. Так ничего не умеют. Все хватит. Больше я им потакать не буду. Пусть другой их воспитывает.

– И кто же? – папины брови удивленно поползли вверх. – Кто этот другой?

– Я звонила в институт, в котором работает моя мама, и мне там сказали, что она выходит на пенсию. Так что, дорогой, вопрос отпадает сам собой. У детей есть бабушка. Вот она ими и займется.

– Бабушка? – воскликнул папа. – Анфиса Николаевна? Будет заниматься детьми? О чем ты говоришь? Разве не она подбросила тебя через полгода после твоего рождения своей маме?

– Вот именно! Я росла с бабушкой. Чем они лучше меня? – Мама кивнула в сторону детей. – У меня тоже должна быть личная жизнь. Карьера. Я не хочу быть заживо погребенной в четырех стенах. Я хочу работать и жить полноценной жизнью!

– Хорошо, все, что ты говоришь, верно. Но ты забыла самое главное.

– Что?

– Согласится ли твоя мать жить с нами и воспитывать этих разбойников?

– А что ей еще делать на пенсии? Может быть семечками торговать? Или ходить в клуб для престарелых? Или может быть петь в церковном хоре?