Терри Пратчетт - Движущиеся картинки

В университетском коридоре замаячило пламя свечи.

Казначей, разумеется, не считал себя храбрецом. Единственное оружие, с которым он виртуозно управлялся, были колонки цифр, но именно это умение возвело его на такие вершины иерархии Незримого Университета, которых достигал не всякий волшебник. Однако сидеть и дальше сложа руки было сейчас немыслимо.

…Уамм… уамм… уамм уаммуамы УАММ-УАММ…

Казначей присел на корточки за колонной и принялся отсчитывать шарики — их оказалось одиннадцать. Одна за другой вырывались из мешков струйки песка. Интервал между шариками составлял теперь две минуты.

Совершив стремительную пробежку, казначей приник к мешочному редуту.

Реальность не всегда и не везде одинакова. Это — начало начал магического знания. В Плоском мире плотность реальности была относительно низкой. Именно поэтому здесь так легко прижилась магия. Устройство, созданное Риктором, было задумано им, в сущности, с целью определения изменений в реальности и обнаружения тех точек, где реальное стремительно превращалось в нереальное. Каждый волшебник знал, что может случится, если на месте реальных вещей вдруг возникнет нереальная дырка.

«Однако, — размышлял казначей, не смея поднять голову над мешками, — на такие изменения требуется колоссальное количество магии! Мы должны без труда обнаружить утечку. Ведь это… это… это очень много магии».

До следующего залпа — пятьдесят секунд.

Он внимательно осмотрел вазу и окружающие ее мешки.

О.

А он так надеялся, что, может, ошибся…

Но нет, все шарики были выпущены в одном и том же направлении. Полдюжины мешков были усеяны дырками. А ведь Числитель Риктор установил, что выделение уже двух шариков в месяц служит признаком критического уровня накопления ирреальности.

Казначей мысленно провел линию, которая начиналась от вазы, проходила через истерзанные мешки и заканчивалась где-то в дальней оконечности коридора.

…Уамм… уамм…

Казначей отпрянул, но тут же сообразил, что бояться ему нечего. Ведь шарики выскакивают из разукрашенной слоновьей морды, смотрящей сейчас в противоположную сторону. Он позволил себе расслабиться.

…Уамм… уамм…

Ваза отчаянно раскачивалась, растревоженная спрятанным в ее чреве непостижимым механизмом. Казначей решился наклониться поближе… Да, действительно, такой странный шипящий звук. Словно воздух сжимается и…

Одиннадцать шариков, один за другим, вспороли мешки с песком.

Ваза начала падать — в соответствии со знаменитым физическим законом. Но вместо того, чтобы упасть на мешок, она упала прямо на казначея.

Минннь… минннь… миннн…

Казначей мигнул. Сделал шаг назад. И тоже упал.

Странные изменения реальности, возникшие в Голывуде, дали незаметные, но коварные побеги, которые добрались до самого Анк-Морпорка. Над головой казначея внезапно возникла пара певчих пташек, покружила с минуту и, прочирикав свое «фью-фью», так же внезапно испарилась.

Гаспод лежал на песке и натужно сипел. Рядом, захлебываясь от нетерпеливого лая, выплясывал Лэдди.

— Ну, все хорошо, что хорошо кончается, — проговорил наконец Гаспод, вставая на лапы и стряхивая с себя пыль.

Лэдди продолжал фотогенично лаять и прыгать.

— Ну хватит, хватит уже, — вздохнул Гаспод. — Давай подумаем лучше, что у нас сегодня на завтрак. Потом отдохнем часок-другой, ну а затем…

Лэдди зашелся лаем. Гаспод опять вздохнул.

— Ладно, ладно, — протянул он. — Будь по-твоему. Только спасибо тебе за это никто не скажет, помяни мое слово.

Лэдди взял с места в карьер. Гаспод вразвалочку поковылял следом. Настоящим сюрпризом для него стало то, что Лэдди, вдруг развернувшись, осторожно подхватил его за загривок и помчался дальше.

— Ну да, ты большой, а я маленький, вот ничего и не могу сделать, — жаловался, болтаясь из стороны в сторону, Гаспод. — Да нет же, не туда, не туда! Людей в это время суток лучше ни о чем не просить. Нам помогут только тролли. Они уже успели продрать глаза, а кроме того, лучших копщиков не найдешь. Так, теперь направо. Берем курс на «Голубую Лаву», там мы все… вот проклятье!

До него наконец дошло, что ему придется прибегнуть к речи.

Причем сделать это публично.

Можно пускаться на чудеса изобретательности, скрывая свою ненормальность от людей, но обязательно наступит день и час, когда тебя припрут к стенке обстоятельства, когда тебе волей-неволей придется заговорить. Если он будет молчать, Виктор с этой любительницей кошек навсегда останутся в той усыпальнице. Ведь Лэдди просто опустит его к чьим-нибудь ногам и уставится на него с выжидательным видом. И в эту минуту ему, Гасподу, придется объяснить суть дела. В общем, свои дни он будет доживать этаким цирковым уродцем.

Лэдди рысью промчался по улице и влетел в «Голубую Лаву», битком набитую завсегдатаями. Просочившись сквозь частокол колодообразных лодыжек к стойке, он разразился призывным лаем, а потом бросил Гаспода на пол.

И вид у него действительно был выжидательный.

Гул разговоров немного стих.

— Это пес Лэдди, — заметил один из троллей. — Чего хочешь, пес?

Гаспод, неверной походкой подобравшись к ближайшему от себя троллю, деликатно подергал за полу ветхой кольчуги.

— Прошу прощения, — сказал он.

— Это умная собака, понял? — проговорил другой тролль, с ленивым зевком пиная Гаспода в бок. — Видел вчера его в клике. Он умеет исполнять команды и считать до пяти.

— Это ровно на два больше, чем ты умеешь!

Острота имела шумный успех [22].

— Подожди, закрой пасть, — велел первый тролль. — По-моему, он хочет нам что-то сказать.

— Прошу…

— Ты бы только видел, как эта собака прыгает и лает!

— Точно. Я и видел. В одном клике. Там дети в пещерах заблудились, и он к ним людей привел…

— Дело в том, что…

Ближайший к нему тролль наморщил лоб:

— Зачем? Чтобы съесть их?

— Нет, чтобы вывести наружу.

— То есть типа барбекю?

— Прошу прощения…

Тут Гасподу снова врезали ногой по башке.

— Ты посмотри на него, может, он опять детей нашел? Туда-сюда ходит, на улицу зовет. Он ведь умный пес.

— Пойдем, разберемся, — сказал первый тролль.

— Здорово. Давненько я не…

— Слушай, есть людей в Голывуде категорически запрещено. Это создает нам дурную репутацию! Кремневая Лига по Защите Троллей тебя в порошок сотрет.

— Точно, а так ведь можно премию получить или ценный подарок.

— ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ…

— Правильно! А потом, если мы спасем детей, это будет… это будет… создание положительного имиджа тролля, хороший, как его, публичный рилейшн.

— А если никого не спасем, в конце концов можно сожрать пса, правильно?

Трактир опустел. В нем остались лишь вечные облака дыма, котлы с плавящейся троллевой снедью, Рубина, лениво соскребывающая застывшие остатки лавы с мисок, а также мелкий, изъеденный блохами, затравленного вида пес.