Терри Пратчетт - Творцы заклинаний

— Ладно, — кивнул он.

Зима сделала поворот и начала медленно ползти к весне. Большую часть своего времени Эск проводила у матушки Ветровоск, обучаясь ведьмовской науке.

Похоже, эта наука состояла в основном из вещей, которые нужно было запоминать.

Теория сопровождалась практикой, которая включала в себя мытье кухонного стола и основы траволечения, уборку навоза у коз и применение грибов, стирку и вызывание Мелких Богов. Одним из основных предметов был уход за большим медным перегонным кубом в буфетной и навыки перегонки. К тому времени как подули теплые краевые ветра и снег остался лишь в виде маленьких полосок слякоти с пуповой стороны деревьев” Эск уже знала, как приготовить целый ряд растираний, несколько видов бренди, применяемого в медицинских целях, пару десятков специальных настоев и несколько таинственных отваров, назначение которых, по словам матушки, ей предстояло узнать в свое время.

Чем она совсем не занималась, так это магией.

— Всему свое время, — неопределенно повторяла матушка.

— Но ведь предполагается, что я ведьма!

— Ты еще не ведьма. Назови мне травы, полезные для кишечника.

Эск заложила руки за спину, зажмурилась и отбарабанила:

— Цветущие верхушки крысиного горошка, сердцевина корня львиного зада, стебли графинки, стручки…

— Хорошо. Где растут водяные огурцы?

— На торфяных болотах и в застоявшихся прудах, в месяц…

— Прекрасно. Ты делаешь успехи.

— Но это не магия.

Матушка уселась на кухонный стол.

— По большей части магия — это вообще не магия. Нужно просто узнать соответствующие травы, научиться наблюдать за погодой, познакомиться с повадками животных. И с повадками людей тоже.

— И все? — в ужасе воскликнула Эск.

— Все? Довольно большое “все”, — хмыкнула матушка. — Но нет, это не все. Есть еще кое-что.

— Ты можешь меня научить?

— Всему свое время. Пока тебе лучше не вылезать.

— Не вылезать? Откуда? Взгляд матушки метнулся к теням, скопившимся в углах кухни.

— Неважно.

Вскоре последние сохранившиеся клочки снега исчезли, и в горах забушевали весенние грозы. Воздух в лесу наполнился запахом перепревших листьев и скипидара. Несколько ранних цветков бросили вызов ночным заморозкам, и из ульев вылетели пчелы.

— Вот пчелы, — сказала матушка Ветровоск, — это настоящая магия.

Она осторожно приподняла крышку первого улья и продолжила:

— Пчелы — они тебе и мед, и воск, и пчелиный клей, и маточное молочко. Замечательные существа, эти пчелы. И ими правит королева, — с оттенком одобрения в голосе добавила она.

— А они тебя не кусают? — поинтересовалась Эск, отступая.

Клубящаяся масса пчел выплеснулась из сот и растеклась по грубым деревянным стенкам улья.

— Очень редко, — ответила матушка. — Ты хотела магии. Смотри.

Она сунула руку в гущу копошащихся насекомых и издала горлом пронзительный, слегка жужжащий звук. Пчелы зашевелились, и одна из них, длиннее и толще всех остальных, забралась к ней на ладонь. За маткой последовало несколько рабочих пчел, которые поглаживали ее и по-всякому за ней ухаживали.

— Как это у тебя получилось? — полюбопытствовала Эск.

— А-а, — отозвалась матушка. — Хочешь знать?

— Да. Хочу. Именно поэтому я и спросила, матушка, — строго ответила Эск.

— По-твоему, я воспользовалась магией? Эск посмотрела на пчелиную матку и подняла глаза на ведьму.

— Нет. По-моему, ты просто хорошо знаешь пчел.

Матушка ухмыльнулась:

— Совершенно верно. И это одна из форм магии.

— Что-то знать?

— Знать то, что другие не знают, — поправила матушка, заботливо вернула королеву подданным, закрыла крышку улья и добавила:

— И, мне кажется, тебе пора познакомиться с парой-другой секретов.

“Наконец-то”, — подумала Эск.

— Но сначала мы должны засвидетельствовать уважение улью, — предупредила матушка, причем последнее слово ей удалось произнести с большой буквы “У”. Эск, не подумав, сделала реверанс. Матушка влепила ей затрещину и беззлобно заметила:

— Надо кланяться. Ведьмы кланяются. Она продемонстрировала.

— Но почему? — жалобно провыла Эск.

— Потому что ведьмы должны отличаться от других, и это часть нашего секрета, — ответила матушка.

Они сидели на выбеленной солнцем лавке с краевой стороны домика. Перед ними колыхались Травы, достигающие уже фута в высоту, — зловещая коллекция бледно-зеленых листьев.

— Ну ладно, — сказала матушка, устраиваясь поудобнее. — Помнишь ту шляпу, что висит на крючке у двери? Пойди принеси ее.

Эск послушно прошла в домик и сняла с крючка матушкину шляпу, которая была высокой, остроконечной и, разумеется, черной.

Матушка перевернула шляпу и внимательно осмотрела ее.

— Внутри этой шляпы, — торжественно объявила она, — скрыт один из секретов ведовства. После того как девушка узнает этот секрет, назад пути нет. Что ты можешь сказать мне об этой шляпе?

— Можно я ее подержу?

— Сколько угодно.

Эск заглянула в шляпу. Она увидела проволочный каркас, который придавал шляпе форму, пару шпилек. И все.

Шляпа ничем не выделялась, если не считать того, что другой такой в деревне не было. Но это не делало ее магической. Эск закусила губу, и ей представилось, как ее с позором отправляют домой.

Шляпа на ощупь была самой обычной, и потайные карманы в ней отсутствовали. Это была типичная ведьмовская шляпа. Матушка всегда надевала ее, направляясь в деревню, однако в лесу носила обыкновенный кожаный колпак.

Эск попыталась припомнить то, чему неохотно, скрепя сердце, учила ее матушка. “Дело не в том, что знаешь ты, дело все в том, чего не знают другие. Магия бывает подходящей в неподходящем месте, а бывает — неподходящей в подходящем. Она может быть…”

Уходя в деревню, матушка всегда надевала шляпу. И просторный черный плащ, который уж точно не был магическим, потому что большую часть зимы служил покрывалом для коз, и весной, как правило, матушка его стирала.

В мозгу у Эск начал вырисовываться ответ, и ответ этот ей очень не понравился. Он был похож на многие матушкины ответы. Словесный фокус. Матушка говорила то, что вы все время знали, но говорила по-другому, так что изрекаемые ею слова обретали огромную важность.

— Кажется, я догадалась, — произнесла Эск.

— Выкладывай.

— Секрет состоит вроде как из двух частей.

— Ну?

— Это ведьмовская шляпа, потому что ты ее носишь. Но ты — ведьма, потому что носишь эту шляпу. Гм-м.

— И… — подбодрила матушка.

— И, увидев тебя в шляпе и плаще, люди сразу понимают, что ты ведьма. Поэтому твоя магия действует, — закончила Эск.

— Правильно, — похвалила ее матушка. — Это называется головология.

Она похлопала по своим серебристым волосам, которые были стянуты в такой тугой узел, что им можно было колоть камни.