Юлий Буркин - Сегодня, мама!

— Должен же быть способ. Помнишь, мы читали книжку, не то «Трое с Мочамбы», не то «Три Мамбы»?

— Ну?

— Там двое пацанов и девчонка попали в космос и несколько суток летели. Они что делали?

— Ничего, — угрюмо сказал Стас. — Я еще удивился. Терпели, наверное.

— Значит, и мы потерпим, — твердо сказал я. — Пока сможем.

— На несколько суток не рассчитывай, — огрызнулся Стас.

Мы помолчали. Я почувствовал, как укрепила наше братство общая проблема и обнял Стаса за плечи.

— Двигатели надо включить. — сказал Стас. — Прыгать к Земле и высаживаться. Или искать местных жителей.

— Знать бы, где здесь жители, — сказал я, оглядывая пульт. — Вот если я эту кнопку нажму…

— Не надо.

Мы замолчали. Нет, плохая все-таки работа: быть космонавтом. Любая мелочь превращается в проблему. Как же они все-таки…

— Ты у нас фантастику любишь, — сказал Стас. — Ворочай мозгами. Вспоминай.

— Ты тоже любишь, — ответил я.

— Я Стругацких люблю, а это не фантастика, а литература, — папиной фразой ответил Стас.

— Может, как раз в литературе наши проблемы и описаны… — не выдержал я.

— Не говори этого слова! — быстро сказал Стас. — Лучше вспомни, где обычно инопланетяне рации устанавливают.

— В скафандрах.

— А еще?

— Они телепаты.

— Тогда как из таких ситуаций выпутываются?

— Так! — заорал я и ткнул обеими руками по кнопкам.

Нас слегка тряхнуло, под потолком загорелись желтые лампочки, а звезды в иллюминаторах затянуло голубой дымкой.

— Это мы силовое поле включили, — сообразил Стас. — Хорошо, теперь нас метеориты не продырявят. Дай-ка, я попробую…

Возможно, мы бы куда-нибудь прилетели таким образом. Или взорвались бы, не знаю. Но Стас уставился через мое плечо в иллюминатор и начисто забыл о своих экспериментаторских настроениях.

Я тоже посмотрел в иллюминатор. К нам приближался самый настоящий инопланетный корабль.

Больше всего он напоминал имперский крейсер из «Звездных войн». Весь угловатый, блестящий, большой как стадион, и ощетиненный пушками. В разных местах на корабле мигали разноцветные огоньки. Потом корабль остановился, и несколько пушек стали разворачиваться в нашу сторону.

— Это очень агрессивная цивилизация, — с тревогой сказал Стас. — Костя, если нас захватят, мы не должны выдавать расположения Земли. А то они всех сошлют на урановые рудники.

— Ты что, знаешь где Земля находиться? — спросил я.

— Знаю. Возле Солнца, чуть ниже Марса.

Из одной «пушки» вырвался яркий белый луч. Ударил прямо в нас — и, отразившись от голубой дымки защитного поля, исчез в космосе.

— Ура! — завопил Стас, — Нас голыми руками не возьмешь!

На пульте замигали разноцветные огоньки. Я подумал и нажал наугад какую-то кнопку. Ничего не произошло.

— Торпедировать их надо, — забормотал Стас, склонившись над пультом. — Пока дезинтеграторы не включили…

«Крыша едет», — подумал я.

Из вражеского корабля, явно озадаченного нашим сопротивлением, вырвался еще один луч.

— Съели?! — злорадно засмеялся Стас.

Но голубая дымка вокруг нашей капсулы погасла. Как будто батарейки кончились.

— Съели, — подтвердил я. — Стас… Ты извини, что мы ругались.

Стас шмыгнул носом. Виновато сказал:

— Ты тоже извини, Костя. На прошлой неделе я тебе в сочинение лишних запятых наставил…

— Каких лишних? Я же четверку получил, потому что трех запятых не хватало…

Но разобраться с запятыми мы так и не успели. В борту вражеского корабля открылся огромных размеров люк. И нашу скорлупку потащило внутрь инопланетного крейсера. Именно потащило, потому что нас со Стасом прижало к спинке кресла. «Искусственное тяготение», — догадался я.

— Будут пытать, — сказал Стас.

Огромное, ярко освещенное пространство — внутренности крейсера, где мы оказались, на мгновение мелькнуло в иллюминаторах. Затем они потемнели, словно их окатили из ведра густой черной краской.

— Ослепили, — печально сказал Стас. — Теперь уже недолго…

Словно в подтверждение его слов стены нашего кораблика задрожали. По линии закрытого люка пробежал тонкий лучик света.

— Лазером, что-ли, вырезают? — с неуместным любопытством спросил меня Стас. — Как ты думаешь?

— Не знаю, — пробормотал я, не отрывая глаз от люка. — Какая, фиг, разница?

— Лазером, — однозначно решил Стас. — Как в фильме «Чужие».

И зачем только Стас вспомнил про этот фильм! Я пихнул его, но было уже поздно. Мы оба замолчали, старательно пытаясь не вспоминать тех жутких инопланетян, и то, что они обычно с людьми делали.

И в этот момент… в люк постучали!

— Заходите, — машинально пискнул Стас, и зажал рот руками. А люк, вырезанный из петель, с грохотом вывалился наружу. Мы закрыли глаза и попытались спрятаться друг за друга, не вылезая из кресла.

Совсем рядом раздались шаги. Я чуть-чуть приоткрыл один глаз и увидел что-то высокое, желтое, маслянисто блестящее, обросшее поверху зелено-белым мхом. Почти так же страшно, как если бы вошел Чужой…

— Братки! — жизнерадостно сказал вошедший, — с чувством глубокого удовлетворения встретили мы вас! От имени всей шараги…

Мы со Стасом, вылупив глаза, смотрели на говорящего. Это был высокий крепкий мужчина лет сорока в желтом комбинезоне. С пояса у него свисала пара жутко выглядевших пистолетов и широченный нож. На лице играла радостная полуулыбка, с трудом пробивающаяся сквозь толщу коротенькой, но густой бороды. И борода, и пучки сохранившихся на голове волос, были смешанного зелено-белого цвета. Словно бы от рождения были зеленые, а нынче поседели.

— …и уполномочены заявить, — проникновенным баритоном продолжал мужчина, — что мы рады приветствовать вас у нас. Ух, как я припарился переводить торжественную речь для нашего командующего!

Последнюю фразу полузеленый произнес все тем же торжественным тоном. И до меня дошло — он заученно повторяет переведенный кем-то текст, не зная самого языка.

— А вы по-русски говорите? — осторожно спросил я.

Мужчина протянул руку, потрепал меня по щеке, и торжественно произнес:

— Не волнуйся, крошка, сейчас придет дядя-переводчик, все скажет.

— Они что, по штатовским боевикам русский учили? — слабым голосом произнес Стас. Заерзал, слезая с моих коленок, и с воскресшим оптимизмом сказал: — Они гуманоиды, а это дает нам шансы. Зеленые волосы не беда, мы не расисты. Видимо, в них хлорофилл…

— А в оранжевых — апельсиновый сок? — поинтересовался я, глядя на еще одного входящего. Стас поперхнулся. Новый инопланетянин, действительно, имел волосы ярко-оранжевого цвета, перетянутые над глазами узким белым бинтиком. Сам он был молод, костляв и носил очки вполне земного вида. Этим привычные человеческие черты исчерпывались. Из непривычных были: очень большие и оттопыренные уши, шишки на висках и перепонки между пальцами рук, как у лягушки.