Александр Курзанцев - Завгар 2. Конец академии

- Если не секрет, какие? Госпожа гене… - но та только отмахнулась, не давая закончить, посмотрела сначала на Марину, сделавшую вид, что что-то увлеченно изучает в компе, затем на подругу, что с легкой заминкой утвердающе кивнула, а затем, снова перевела взгляд на меня, вот только куда более серьезный.

- Знаешь, Петя, тут вопрос весьма серьезный, и чтобы не сглазить, болтать о нем нужно, крайне осторожно выбирая собеседников.

Я промолчал, ожидая продолжения. Что болтун - находка для шпиона, для меня секретом не было. И дождался.

- В целом, - генерала задумчиво сощурилась, - мы сейчас всерьез рассматриваем возможность создания отдельного рода войск, противодоспешного, так сказать.

- Из меня? - удивился я.

- Ну а из кого? - с легкой усмешкой посмотрела на меня Седова, - ну конечно, не из тебя одного. Есть мнение, что подобными твоим способности есть и у других мужчин, их только надо найти. Кстати, как происходит подключение виртуальной реальности с полным погружением?

- Срабатывает протокол “тринадцать-м”, - не стал скрывать я. А смысл, когда само моё погружение уже секретом не является. Да и рассказывал я уже об этом, той самой подруге из контрразведки, что бдит сейчас за генеральским плечом.

- Значит вшитая на уровне управления возможность, - глубокомысленно произнесла генерала, - понятно. Интересно только когда и кем? - Она обернулась к полковнице.

- Выясняем, - скупо улыбнулась та.

- Ну ладно. Это вопрос больше для контрразведки, а меня волнует несколько иное, как быстро и сколько мы сможем набрать курсат мужского пола на новую специальность.

Еще раз оглядев меня с Мариной и помещение начальствующим взглядом, генерала вышла, оставляя нас одних.

- Ну что, я тоже пойду? - поинтересовался я у задумчиво крутящей в руках ручку Ржевской. На что только кивнула, оставаясь сидеть, похоже погруженная в какие-то свои нелегкие думы. Поэтому, собравшись, и одевшись, я направился к проходной с территории. Занятия окончились и там меня уже ждала бессменная Семёнова, чтобы без эксцессов сопроводить до дома.

Вот только до дома мне дойти не дали. Как из под земли возник пронырливый Рубинштейн и подхватив под ручку, активно зашептал мне в ухо, косясь то и дело на идущую сбоку Семёнову, - Петр, простите, что вот так, неожиданно, но я нашел, понимаете, нашел! - Он буквально просиял, словно находкой был как минимум сундук полный золота.

- Что нашли? - переспросил я его, - работу?

- Лучше! - махнул он свободной рукой, - лучше Пётр. Я нашел нам место, где мы дальше сможем вести наш клуб!

Мда, вот это поворот. Я посмотрел в лицо Хайму Иосифовичу, отмечая что давешний фингал полностью исчез и сложив одно с другим, понял, что сие событие, видимо, и пробудило вновь в нём порастерявшийся было азарт, после пудового кулака родной Сарочки.

- И где же это место?

- О, я вам всё покажу, - он потянул меня в сторону, - заодно и лекцию очередную проведёте. Но место надежное и, смею надеяться, тайное. Хоть, аудитория наша с вами, за время простоя и выросла в пару раз, но там площади позволяют и аренда, по сравнению с нашими заработками - тьфу.

Шли мы не долго, до очередного из Питерских глухих двориков, в котором, пройдя сквозь арку отдающую гулким эхом шагов, Рубинштейн развернулся и строго посмотрев на Илану, произнес, - Уважаемая, дальше вам нельзя, клуб строго для мужчин.

- Возражать девушка не стала, только весьма ехидно улыбнулась. Секретом наши занятия для неё не были и всю эту доморощенную конспирацию со стороны забавного толстячка она воспринимала как какой-то детский сад. Как впрочем и я.

- Позвонишь, - произнесла она напоследок, разворачиваясь обратно под арку, а мы, с незабвенным Хаимом нырнули в, не поверите, подвал.

- И это тут хорошее место? - переспросил я его, когда мы спускались по выщербленным ступеням с облупившейся на стенах краской и местами отвалившейся известкой.

- Не судите по обложке, Пётр, - чуть запыхавшись, произнес он, - главное, что внутри.

Спустившись окончательно, мы оказались перед массивной железной дверью, постучав в которую, услышали приглушенный голос, - Пароль!

- Свободу мужчинам! - бодро воскликнул Рубинштейн, а затем, спросил в ответ, - Отзыв?

- Победа над женщинами! - тут же прозвучало изнутри и, дважды лязгнув замком, дверца со скрипом открылась.

Ну что сказать про подвал. И в самом деле было неплохо. В том плане, что нигде не валялись пустые бутылки, бычки, презервативы, не было заметно ни луж мочи ни блевотных пятен, с иными отходами человеческой жизнедеятельности. Окинув расставленные по помещению стулья, я навскидку насчитал не меньше сорока. И вправду, выросла аудитория.

Мимо прошел парень, тот, что отпер нам дверь и Хайм поймав его за рукав, строго указал на стоявшие хаотичной кучкой стулья у стены, - Серёжа, почему до конца не расставил? Давай быстрее, скоро народ начнет приходить, а у нас не готово.

Еще минут через десять появились первые члены возвращенного к жизни клуба и постепенно, человек за человеком, подвал заполнился весь.

- Ну здравствуйте, - улыбнулся я всем, выходя на середину импровизированной аудитории. Часть из вас меня знает по прошлы занятиям, часть новеньких, вероятно, что-то слышала от стареньких, но на всякий случай, представлюсь снова - Пётр Иванов - фаворит, воя, курсата военной академии.

Народ сразу после моих слов оживленно загомонил, а затем раздались аплодисменты плавно перешедшие в овации.

Подождав с полминуты, я поднял руку, призывая к тишине.

- Так как был большой перерыв, пожалуй, я начну с общего, - подойдя к одной из бетонных колонн державших потолок над нами, оперся о нее спиной, сложив руки на груди, - что такое женщина. И первое, что бы мне хотелось до вас донести, - обвел я взглядом притихших мужчин, - что женщина тоже человек. Знаю-знаю, - снова поднял я руку, приглушая поднявшийся ропот, - у них магия и всё такое. Но разве именно магия определяет человека? Нет. Несмотря на нарочитую грубость в поведении, закрытость, огромное самомнение и нежелание слушать кого-либо кроме себя, то есть всё то, что здесь называется женственностью, - в душе они такие же ранимые и беззащитные как и мужчины. “Женщины не плачут”, - это досужая болтовня, не имеющая ничего общего с реальностью. Плачут и еще как, просто держат это внутри себя, не показывая другим. Поэтому-то они и такие же как мы. Тоже люди.

Минут десять я, наверно, распинался на эту тему, плавно до присутствующих донося мысль, что прекрасный, но совсем не слабый пол, не прилетел с другой планеты и точно также хочет любви, и может даже не просто любви. Как вдруг нас прервали и весьма грубым способом. Просто вышибив дверь. Ну как вышибив, взрывом вырвав из стены, подняв параллельно тучу пыли и щедро сыпанув битым камнем.