Роберт Асприн - Сладостный МИФ, или мифтерия жизни

— А почему? — только и вымолвил я, не придумав ничего лучшего.

Генерал заметно нахмурился.

— Если вы имеете в виду то, что она не худышка, или нашу с ней разницу в возрасте… — начал он с глухим рычанием в голосе.

— Да нет, вы меня не поняли, — торопливо прервал я его, хотя оба упомянутых им обстоятельства вполне могли бы вызвать вопросы. — Я хотел сказать, почему вы решили поговорить об этом деле со мной.

— А… Вы об этом.

Плохсекир, кажется, смягчился. Я мысленно отметил, что любые дискуссии по двум вышеназванным вопросам следует отложить на другой раз.

— Очень просто, лорд маг, — продолжил генерал. — Понимаю, с моей стороны это выглядит весьма старомодно, но я хочу, чтобы все было как следует. Чтобы вы не сомневались в моих самых благородных намерениях, я должен объявить о них заранее. Вообще в таких случаях принято обращаться к отцу, но у Маши в этом качестве нет никого ближе вас.

Это меня совершенно ошеломила Главным образом потому, что я при всем старании не мог найти изъяна в его логике. Он был прав. Маша по возрасту старше меня, но она никогда даже не упоминала о своей семье, не говоря уже об отце. И самое главное, это дело я не мог спихнуть на Ааза. Маша моя ученица, и за ее благополучие, как и за ее обучение, в ответе только я. Если генералу и следовало к кому-то обращаться по вопросу, касающемуся Машиного будущего, то это ко мне.

— Понимаю, — протянул я, нарочно медля, чтобы подумать. — А что сама Маша думает по этому поводу?

— С ней напрямую я этот вопрос пока не обсуждал, — смущенно признался Плохсекир, — но у меня есть основания полагать, что мысль об этом не будет ей отвратительна. Честно говоря, я подумал, что сначала надо спросить вашего согласия.

— Но почему?

Мне понравилась эта затея — тянуть время, если не знаешь, что ответить, и самым лучшим способом было самому задавать вопросы.

Генерал смерил меня взглядом.

— Ну, ладно, лорд маг, — проговорил он. — По-моему, мы с вами уже давно сошлись на том, что нам незачем обмениваться колкостями. Вы не хуже меня знаете, как Маша к вам привязана. Кроме того, она еще и слушается вас, как ученица наставника. Ни в бою, ни в состязании я никогда не отступал, но ее мне бы хотелось избавить от лишних тревог. И я думаю, что мне бы очень помогло, если бы я мог, прося ее стать моей женой, сказать, что я уже поговорил с вами и у вас нет никаких возражений личного или профессионального характера против этого союза. То есть если у вас действительно нет никаких возражений.

Я какое-то время молчал, размышляя над его словами. Особенно я корил себя за то, что все время думал только о себе и о том, какие последствия для меня будет иметь решение жениться или не жениться на королеве Цикуте. Даже думая о моих друзьях и коллегах, я думал только о том, что могу потерял» их дружбу, а не о том, что это может значить для них.

— Возможно, я и тут ошибся в своих предположениях.

Слова генерала оборвали мои размышления, и я внезапно сообразил, что он все это время ожидает моего ответа.

— Простите меня, генерал… Хью, — торопливо сказал я. Мне пришлось напрячься, чтобы вспомнить его имя. — Я что-то задумался. Конечно же, у меня нет возражений. Я всегда был о вас самого высокого мнения, и если Маша к вам расположена, я ни в коем случае не хочу становиться между ней и ее счастьем. Считайте, что вы получили мое согласие… и мои наилучшие пожелания.

Плохсекир схватил мою руку и сжал (к сожалению, я не успел ее отдернуть).

— Благодарю вас, лорд… Скив, — сказал он с жаром, какой мне случалось у него наблюдать прежде лишь при разработке плана сражения. — Я… благодарю вас.

Отпустив мою руку, он широкими шагами направился к двери, распахнул ее, но на пороге обернулся.

— Если бы я не полагал, что Маша, если, конечно, она согласится, попросит вас быть посаженным отцом, то я сам попросил бы вас быть моим шафером.

С этими словами он удалился… и очень кстати, поскольку я все равно не знал, что ответить.

Маша и Плохсекир. Семейная пара.

Как ни старался, я не мог охватить мыслью этот образ… и дело здесь скорее в ограниченности моего воображения, а вовсе не в физических размерах этой пары и каждого из них в отдельности.

В конце концов я оставил эти попытки, снова наполнил кубок и вернулся к гораздо более приятным размышлениям о собственном предстоящем свидании.

Я обнаружил, что испытываю смешанные чувства, готовясь к назначенному на вечер свиданию. С одной стороны, я был не вполне уверен так ли уж это здорово провести целый вечер с женщиной, которую никогда прежде не встречал. Я, конечно, надеялся, что Вик не повесит на меня какую-нибудь совсем уж безнадежную неудачницу, но все-таки было бы лучше хотя бы в общих чертах представлять, как она выглядит. Черт возьми, даже окажись она неважной собеседницей, вечер все-таки будет не вполне провален, если на нее по крайней мере будет приятно посмотреть.

Несмотря на преследовавшее меня беспокойство, я не могу отрицать, что с приближением условленного часа начал испытывать заметное возбуждение. Как отметил Вик, мой опыт по части свиданий был невелик. То есть вообще-то это должно было быть мое первое свидание. Не поймите меня неправильно, я был знаком со многими женщинами, но наши отношения протекали исключительно в сфере бизнеса. До того как встретиться с Аазом, я жил вдвоем с Гаркином в хижине посреди леса… а это не самое бойкое место для знакомства с прекрасным полом. С тех пор как я связался с Аазом, моя жизнь стала гораздо более захватывающей, но на светские раунды времени особенно не оставалось. Все свободное время я проводил с членами нашей команды; это, в общем, вполне приятная компания, но она не оставляет места для посторонних. Таким образом, идея провести целый вечер с какой-то незнакомой женщиной просто ради совместного времяпрепровождения казалась мне по-настоящему заманчивой… и несколько пугающей.

Единственной переменной, которую я мог контролировать во всем этом деле, был я сам, а я твердо решил, что если этот вечер почему-либо не удается, то уж пускай не потому, что я должным образом к нему не подготовился. С деньгами все било просто. Поскольку я не знал, куда мы отправимся, я решил ваять две-три сотни золотых — этого нам должно было хватить на все расходы… заодно, подумал я, надо бы на всякий случай прихватить кредитную карточку, которую мне сделали на Извре.

С гардеробом было сложнее. Десять раз переодевшись с ног до головы, я в конце концов остановился на том наряде, который надевал на матч с Малышом Мятный Заход, — темно-коричневая рубашка с открытым воротом, темно-серые брюки и пиджак. Я подумал, что если этот вид произвел впечатление на публику Базара-на-Деве, то и в любом другом месте он произведет впечатление. Конечно, на Деве я тогда выступал при поддержке телохранителей и ассистентов… не говоря уже о четверти миллиона золотом.