Алексей Калинин - История одного пета. Часть 2

Гарион лежал неподалеку с пламенным мечом в груди. Он уже не дышал, только красные глаза стеклянно смотрели в голубое небо. Последний Пашкин взмах рукой сделал свое дело и могущественного мага больше не существовало. Его тело начало съеживаться и опадать, а из одежды полилась черная и тягучая вода. Вскоре на его месте остался валяться огненный меч и тлеющий желтый балахон. Рядом извивался шипящий и потрескивающий кнут.

Павел уже не метался, лишь тихо стонал. Гномы отнесли его подальше от врагов и смачивали лицо намоченными тряпками. Я подошел к нему и ткнулся головой в ладонь, он инстинктивно сжал шерсть на моем загривке. « Больно, Кешка! До чего же больно! » – прозвучали его мысли, и он провалился в беспамятство.

Краем глаза я уловил движение с противоположной стороны пляжа – к лежащим мечу и кнуту подкрадывался Кан. Отчаянным мяуканьем я заставил всех обратить внимание на данный факт и над желтым балахоном встали соратники, уставшие, избитые и раненные, но готовые биться до конца.

– А ну на колени, негодяи!!! И может быть, я вас прощу!!! – прокричал Кан, но никто не сдвинулся с места. Зимор же зарычал и двинулся к отшельнику.

– Да я вас сейчас всех… – договорить Кану не дал ловко запущенный комок грязи.

– Без Гариона вы ничто, уходите отсюда, и да смилостивятся над вами боги, если мы встретимся еще раз!! – прорычал орк.

– Отдай нам одежду брата, это единственная память, – сказала старая Зара, пока Кан отплевывался и прочищал рот.

– Это трофей Павла. И только он вправе ей распоряжаться! Проваливайте прочь, и своих прихлебателей заберите, – ответил Крохм, вставая рядом с людьми и недвусмысленно поигрывая мечом.

– Мы еще встретимся, скоты! – проговорил Стохм.

Когда же Крохм двинулся в его направлении, то он первым подал пример каким должно быть быстрое отступление. Только пятки засверкали и кусты затрещали, когда противники ломанулись сквозь них. Кан и Зара с сожалением посмотрели на оставшийся на земле балахон и отвернулись, скрываясь вслед за отступившими слугами.

Внимание!

Ваше задание выполнено.

Квест закончен!

Поздравляем! Игрок с петом может вернуться домой!

Вот и всё. Никаких фанфар и плясок. Никаких поздравлений, лишь лежащий обезображенный Пашка на земле и куча народу на поляне.

Проклятия и обоюдные упреки вскоре стихли, на земле остались лежать стражники, пребывающие в бессознательном состоянии и люди в черных латах. Когда же один из узников откинул в сторону забрало шлема одного из них, то на свет появилась заросшая грубой шерстью морда полупса-получеловека. Такие же нам попались в подземелье, когда наткнулись на орков!

– Так вот что Гарион творил в своих лабораториях, и вот почему они так быстро двигались, – задумчиво произнес бывший узник.

– Ага, а неудачные эксперименты до сих пор еще бегают под землей, и на поверхности тоже встречаются, – сообщил Зимор.

– Кешка-а –еле слышно простонал очнувшийся Павел. Все повернулись к нему, а я тут же подлетел и потерся о руку: « Я здесь, Пашка! Все уже закончилось. Поверни луч на амулете и тебе будет легче! » – его рука начала шарить по груди.

На его лицо страшно смотреть, оно застыло металлической маской, в открытых местах алело живое мясо. Каким-то чудом остались нетронутыми глаза и теперь красные веки трепетали, пытаясь открыться, но боль не давала этого сделать.

Наконец Павел нащупал амулет, и я помог ему с определением нужного луча. Он повернул синий луч и затих, снова потеряв сознание.

– Тут неподалеку есть деревенька, давайте отнесем его туда. Необходим покой и отдых, – сказал один из людей.

– Надо бы его унести в наши подземелья, там быстро поставят на ноги, – смачивая Пашкину кожу по краям маски, пробурчал Крохм.

– Скорее мы дойдем до нашего поселения, там Зимор призовет всех духов, а крысиный бульон, сваренный нашими женщинами, поднял не одного тяжело раненного орка! – высказался Зимор.

– Да пока вы его донесете, он успеет пять раз скончаться. Лучше я долечу до наших, и мы принесем все нужные отвары и травы! – внес свою лепту эльф.

Я снова потерся о Пашкину руку, позвал, но в ответ была тишина. Над ним спорили представители разных рас, в этот момент они готовы были сделать все возможное, лишь бы Павел встал на ноги. Общая забота скрепила таких разных и таких одинаковых существ.

В ходе препираний так и не выяснилось – кому выпадет честь принять его у себя, было решено пока оставить здесь. Только его перенесли на кучу папоротника, который нарвали и сложили неподалеку. Гномы продолжали смазывать его лицо своей мазью, остальные же занялись перевязкой друг друга, так как невредимых не было. Я сидел возле моего поверженного друга, ждал, когда он очнется и время от времени мысленно взывал к нему.

Еще полчаса Павел не откликался. Он лежал навзничь, тяжело дышал. Я старался не допускать мысли, что он может не придти в себя. Наконец Павел все-таки очнулся и на этот раз смог открыть глаза.

– Кешка, ты здесь? Подожди немножко, еще немного и я буду в порядке. Эй, народ! Не нужно никуда меня тащить, я скоро встану. Лучше принесите лучи от амулета. Они, скорее всего, в балахоне Гариона. А кстати, где он сам? – слабо проговорил Павел.

Все наперебой кинулись объяснять, куда и как подевался Гарион, затем рассказали о бегстве его приспешников. И лишь по прошествии какого-то времени принесли два недостающих луча, добытых из кармана балахона.

– Со мной все будет в порядке, я немного полежу и тогда встану, – Пашкин голос прозвучал уже увереннее.

Павел потрогал остывший металл на лице, попробовал подцепить пальцем, закрыл глаза от накатившего приступа боли и оставил это занятие.

« Ну как ты? »

« Бывало и лучше, Кешка » – хмыкнул он, и погладил меня. Вот же мужчина! Хотя и боль колотила, но скрывал и не показывал этого.

Движение его руки все встретили радостными криками, даже от избытка чувств кинулись обнимать друг друга. Эльф летал от одного к другому и целовал всех в нос без разбору. Забавно все-таки наблюдать за проявлением их радости: то на орка накидываются вдвоем и обнимают, то гнома поднимают в воздух, то присаживаются от дружеского хлопка по плечу.

Наконец страсти слегка улеглись и все снова столпились у лежащего Пашки. Гномы его бережно подняли и прислонили спиной к большому дубу. Павел вертел в руках лучи, думая как бы их присобачить к амулету. Приставляя и так и этак, он понял, на каком месте какой должен быть луч, но как сделать так, чтобы они держались?

Он бы еще долго ломал голову, как без клея заставить их соединиться с амулетом, но тут запасливые гномы пришли на выручку. Вынув из-за воротников иглы, они размотали нитки и подошли к горящему мечу. Раскалив на его пламени иглы, они вставили их в лучи и соединили с амулетом. Белый и оранжевый лучи встали на места, как будто и не ломались. Работа заняла полчаса, и солнце начало краснеть на закате. Однако висевший на Пашкиной шее амулет был полностью собран.