Александр Курзанцев - Как я учился в магической школе

— Тёмный, — продолжал он, — тебе нас не обмануть, что бы ты сейчас ни сказал. Слишком многое есть дело твоих рук. И пусть ты под защитой академии, но я, как такой же студент первого курса, по всем законам имею право вызвать тебя на дуэль. До гибели одного из нас, здесь и сейчас, немедленно!

Что тут началось, стоило ему заткнуться…

На гордо замершего в мужественной позе остроухого обильным дождем пролились восхищённые взгляды женской половины собравшейся вокруг нас толпы и полные уважения с лёгкой толикой зависти взгляды мужской половины.

Мои же… Кто-то из девчонок отпрянул, кто-то наоборот, насупившись, подошёл ближе, а Мерв, что всё это время крепко держала меня за руку, вдруг порывисто встала передо мной.

— Нет! — звонко воскликнула она. — Вассал имеет право выступать на дуэли за своего господина!

Я опешил, глядя на девушку, что, будучи ниже на две головы, сейчас пыталась собой прикрыть меня. Это, пожалуй, могло бы выглядеть даже комично, если бы речь шла не о форменном смертоубийстве, которое мне собирался учинить беловолосый нечеловек.

Эльфу, впрочем, тоже смешно не было.

— Девочка, — обратился он к ней, покачав головой, — ты действительно хочешь защищать его? Этого тёмного, что совершил уже столько злодеяний? Ты понимаешь, что мне придется убить тебя? Ведь только так я смогу снова бросить ему вызов.

— Понимаю, — упрямо склонила та голову, — и готова!

— А ну стоять! — рявкнул я, всерьёз испугавшись, что Мерв сейчас действительно влезет в смертельные для неё разборки. Я видел, что эльф нисколько не шутил, когда говорил, что убьет её. Настолько спокойно и безэмоционально могут говорить лишь профессиональные убийцы, каким он, вне всякого сомнения, и являлся. Уж не знаю, чем он занимался до поступления в академию, но это точно было не выращивание деревьев и прочей травы, традиционно считающееся основным эльфийским занятием. Холодные голубые глаза были глазами даже не воина, а самого настоящего киллера, убивающего по приказу.

Девушка обернулась, поднимая голову и вглядываясь мне в лицо. Сказала тихо, — Я не дам ему убить тебя.

— Нет! — рявкнул я снова. Только грёбаного самопожертвования мне не хватало!

— Я смогу, — твёрдо ответила она. — Я смогу защитить тебя.

— Нет!

Я попытался схватить её за край робы, но девушка отскочила.

— Я смогу, я смогу, я смогу… — словно заклинание продолжила сквозь зубы упрямо шептать Мерв, а затем вдруг глаза её заволокло серой хмарью, и сила, чистая сила проклятий будто взрывом выплеснулась из неё, обволакивая плотным, струящимся словно языки пламени коконом.

— Покров тьмы!.. — с толикой неверия прошептал знакомый голос совсем рядом, и, обернувшись, я увидел Элеонору, прошедшую через почтительно расступившееся кольцо студентов прямо ко мне. Показалось, что и Глушаков мелькнул где-то позади, но ручаться за это я не мог.

А эльф неуловимо изменился, как-то мгновенно собравшись. Похоже, этот самый покров был штукой серьёзной.

— Что это? — спросил я у подошедшей ко мне завкафедры, что с неподдельным интересом замерла, разглядывая первокурсницу, чей силуэт для нас был почти скрыт серой пеленой.

Тут я заметил, что Элеонора что-то шепчет одними губами. Прислушавшись, с удивлением различил:

— Двадцать один, двадцать два, двадцать три…

На цифре «двадцать семь» пелена спала, а Мерв, покачнувшись, стала заваливаться на меня. Бросившись к ней, я подхватил девушку и осторожно положил на траву.

Кто-то из старших курсов бросил диагностическое заклятие, после чего коротко сообщил:

— Магическое истощение, не опасно.

А Элеонора, вдруг фанатично сверкнув глазами, произнесла:

— Двадцать семь секунд. Она держала его двадцать семь секунд.

— Что это было вообще? — спросил я снова.

— Покров тьмы, — магистерша бросила на меня задумчивый взгляд и негромко продолжила: — Одно из заклинаний, обязательных для мастера проклятий. Обязательных, понимаешь? Это показатель сродства с силой, ей даже теоретически такое не могло быть доступно.

— А что оно делает?

— О-о, — протянула Элеонора, — это то, из-за чего нас очень сильно не любят другие маги. Пока мы под Покровом, нас нельзя поразить ни магией, ни оружием. Жаль только, что даже сильнейшие мастера не могут держать его долго.

— Эта девочка уже не сможет защитить тебя, тёмный, — снова раздался ублюдочный эльфийский тенорок.

— Я… — дернулась было Эльза из-за моей спины, но чаша терпения была уже переполнена, и я, зло ощерившись, влепил ей раскрытой ладонью в лоб, отчего та с ойканьем отлетела, приземляясь на задницу.

— Мне не нужна защита! — я почувствовал, как холодный комок в груди вдруг перерождается в полную злости и ярости волну, и ожёг остальных девчонок взглядом. — Дуэль со мной и только со мной! А тебя, тварь остроухая, я забью вот этим самым ведром!

Глаз эльфа после моего оскорбления явственно задёргался, а я выхватил у Эльзы свой артефакт-накопитель и, примерившись, пару раз приложился им об ладонь, заставив тот гулко громыхнуть.

— Такое смывается только кровью! — прошипел беловолосый.

— Ничего, омою. Твоей, — вернул я ему злобный взгляд.

В следующий миг я вышел вперёд, ища выход переполнявшим меня чувствам. Надоело бояться, надоело улыбаться этим недоделкам. Я хотел драки, жаждал её, а ещё я хотел высказать всё, что думаю о клятом эльфийском племени. И поток брани буквально полился из моих уст, поминая и эльфов передо мной, и всю их родню до десятого колена, и где я видел их светлое королевство, и куда они могут засунуть свои мэллорны.

Где-то с середины моего экспромта я заметил, как окружающий народ начинает разбегаться, а парочка эльфиек с более тонкой душевной организацией оседает на брусчатку в глубоком обмороке.

А затем, стоило мне замолкнуть, как события и вовсе понеслись вскачь.

Короткая фраза-активатор дуэльного купола, протолкнутая сквозь сжавшиеся в тонкую белую линию губы эльфа, и я тут же укатываюсь в сторону, на одних рефлексах уходя от чего-то мне неизвестного, но явно смертельного. Кувырок обратно. Третье заклинание буквально отбиваю адамантиновым ведром, а дальше дно с рельефно выдавленным серпом и молотом, преодолев какую-то личную защиту, встречается с аристократически высоким эльфийским лбом. Не ожидал сучёныш, что ведро у меня окажется непростое.

Я примерился было вдарить ещё, да только разошедшаяся от эльфа кругом ударная волна отбросила меня к противоположной стенке купола.

Мы замерли друг напротив друга — я с ведром перед собой, а он с согнутыми в локтях и выставленными вперёд руками. С лёгким злорадством я заметил, как над правым глазом у эльфа начинает алеть чуть расплывчатое изображение советского герба…