Елена Никитина - Баба-яга Бессмертная

– Может, хоть ты меня проводишь? – попросила я хищника, поднимаясь на ноги.

Звук собственного голоса действовал на меня как всегда успокаивающе, и мне даже показалось, что желтоглазая зверюга меня поняла. На морде появилось выражение некоторого удивления, даже бровки поползли вверх, и… честное слово, он ухмыльнулся. Да уж… Даже волки надо мной насмехаются. Дожила…

Поняв, что есть меня все-таки не собираются, я подобрала меч и направилась в сторону замка, уже не обращая на животное внимания, благо немного представляла, в какую сторону ноги направлять.

Меч был безумно тяжелый, поэтому пришлось тащить его волоком за рукоять, конец ножен оставлял на земле достаточно глубокую борозду. Бросить его мне было жалко. Столько волнений и нервов из-за него потрачено, что рука не поднималась зашвырнуть в ближайшие кусты.

Волк последовать за мной не пожелал, проводив взглядом до опушки, и скрылся в зарослях. Ну и не надо. Ну и пожалуйста! Сама доберусь, без хвостатых.

И я потопала домой, предварительно приведя себя в порядок в ближайшей более-менее чистой луже. Да уж… Видок у меня еще тот, будто из могилы только что вылезла. Хотя данное сравнение не очень далеко от истины.

Нет, ну каковы друзья у меня, а? Бросили на произвол судьбы. А князь вообще хорош… Ничего, теперь он от меня не отделается, я умею быть очень злопамятной. Мне ведь пешком тащиться придется, а путь не очень близкий. Не могли подождать. Ну я им устрою… восстание из преисподней.

Подбадривая себя подобными мстительными мыслями, я бодро прокладывала путь через густые заросли, пока не вышла на хорошо наезженную дорогу. Как нарочно, на всем протяжении моего пешего пути мне никто не попался. Такое впечатление, что вся Трехгория вымерла или, по крайней мере, решила вести исключительно затворнический образ жизни. Ау! Народ! Люди-и-и… И тишина была мне ответом. Вот так вот, значит, да?

Добралась я до замка только поздно вечером. Сказать, что испытала море счастья и океан радости, когда в быстро наступающей темноте узрела знакомые и такие родные зубчатые стены, было бы откровенным враньем. Я была злой, голодной и до чертиков уставшей. Нет, конечно, какие-то доли счастья и радости в моей душе присутствовали, но настолько крохотные и так глубоко, что я пока их даже не ощущала. Еще бы! Переться через всю Трехгорию с тяжеленной железкой – это вам не на карусельках кататься.

Я обессиленно прислонилась к плотно закрытым воротам и перевела дух. Ура! Дома!

На мой стук долго никто не то что открывать, а даже просто поинтересоваться поздним посетителем не удосуживался. Мне что, ночь тут под дверью сидеть, пока кому-нибудь не приспичит за чем-нибудь сгонять? Нет уж! Сегодня я планирую спать в своей теплой мягкой постельке, и если меня не пустят, то Александру придется опять заказывать новые ворота. Но наконец смотровое окошечко приоткрылось.

– Кого еще несет в ночь глухую?

Любезным стражника назвать было можно только с очень большой натяжкой, да и то лишь за то, что он вообще удосужился снизойти до разговора.

– Открывай, свои! – устало вздохнула я.

– Свои все дома давно, – хмыкнул блюститель кащеевской таможни. – А чужие нам тут не нужны. Повадились ходить, понимаешь, все кому не лень. Не замок Кащея Бессмертного, а проходной двор какой-то…

Я задохнулась от возмущения. Ах, все свои дома, значит?! Ах, проходной двор?! Ах, ходить тут все повадились?! Ну я тебе сейчас покажу, как меня не пускать!

– Открывай ворота, гад! – рявкнула я так, что чуть сама не свалилась. – Баба-яга вернулась! А не откроешь… – под конец я перешла на трагический шепот, чтобы у стражников не осталось сомнений в моих не совсем дружелюбных намерениях по отношению к ним.

– Какая Баба-яга? – возмущенно перебил меня стражник. – Нет у нас больше никакой Бабы-яги… – Ему осталось только платочек достать и всплакнуть.

И как это называется?! Что значит, нет больше никакой Бабы-яги? А я кто тогда? Дюймовочка, что ли?

– А ну открывай, сказала! – снова рявкнула я, понимая, что начинаю постепенно звереть. – Совсем слепой, что ли? Не узнаешь?!

– Темно, не видно, – честно признался мой невидимый оппонент…

По его усердному сопению я поняла, что он очень силится разглядеть хоть что-нибудь через крохотное оконце, но особых сдвигов, кроме ломания глаз, пока даже не намечалось.

Все, они меня достали! Иду на риск, и пусть потом не говорят, что я никого не предупреждала!

Занесенная рука, особая комбинация пальцев, несколько пассов, парочка волшебных слов – и ворота просто осыпались мелкой стружкой. Правда, я немного от злости переусердствовала, и результат получился несколько отличным от ожидаемого. Ворота не просто осыпались, а еще и неплохо при этом дымились. Да, во зле со мной лучше не связываться, могу ненароком напортачить. Ничем хорошим это, как правило, не кончается. Вот и сейчас я все равно не могла войти, несмотря на отсутствие видимой преграды – дым заволок весь проход. Когда же завеса немного рассеялась, я сделала несколько неуверенных шагов во двор, не переставая махать у себя перед носом рукой. Из чего они ворота делают? Помойкой прямо воняет, а не нормальными крепкими досками.

Стражники встретили меня во всеоружии. Я их, собственно, тоже. Только мое оружие имело вес, сильно превышающий мои поднимательные способности, а оттого осталось опущенным. Я еще и облокотилась на него, как на тросточку.

– И как это понимать?! – зловеще произнесла я, обводя тяжелым взглядом охрану в полной боевой готовности.

– Господи! – запричитал самый глазастый. Свет факела из охранного домика давал хоть какую-то, но все-таки видимость. – Это же и вправду она… Баба-яга…

Вот и славненько! Меня признали, уже прогресс! Надо им за это премию выдать. Хотя нет, лучше по головке поглажу, это гораздо страшнее. От меня и так не знают чего ожидать, а тут такая невиданная щедрость. Но это потом, сейчас у меня несколько иные планы на вечер…

Я гордо выпрямилась, насколько это позволяло сделать мое уставшее и голодное тело, и отправилась к замку. Меня провожали ТАКИМИ взглядами, что я почувствовала себя ангелом, сошедшим с небес, даже по спине себя похлопала, проверяя на наличие крылышек. Вроде не отросли еще, но это нисколько стражников не смущало. Хотя Сенька как-то обмолвился, что мне все эти ангельские прибамбасы по статусу не положены. Ну и не надо, без них спокойнее. Не удивлюсь, если впечатлительный народ еще и на колени бухнется для пущего эффекта. Но вроде все обошлось. Гробовая тишина и всеобщий ступор были единственными проявлениями их какого-то прямо суеверного ужаса. Возникло даже искушение остановиться и толкнуть какую-нибудь душещипательную проповедь. Никогда не замечала за собой раньше ничего подобного. Но времена меняются… Правда, ума у меня все-таки хватило не отвлекаться пока на такие просветительские пустяки.