Ирина Смирнова - Госпожа поневоле или раб на халяву

Машинально помахивая палкой, я наблюдала, как Владис подошел к дивану, оглянулся через плечо. Встал ко мне спиной, лицом к своему ложу, расправил плечи, словно красуясь. Ноги тоже чуть расставил, для устойчивости, наверное. И все это под странные, оценивающе выжидательные взгляды через плечо. Это он высматривает, любуюсь ли я неземными красотами или нет? Ну-ну.

В ответ на очередной взгляд оценщик скептически подняла бровь и улыбнулась черту, безмятежно и немного насмешливо.

Он хмыкнул, улыбнулся, чуть ли не послав мне воздушный поцелуй, и быстро нагнулся, упираясь руками в диван. Ага, "рабочее поле" выставлено в потолок, можно приступать?

Господи, интересно, я где-то неправильно дорогу перешла, или бродячему гиппопотаму на хвост наступила и не извинилась? За что мне эта…задница?!

Владис:

Когда я увидел эту трость, то сразу понял, что именно она мне и нужна. Во-первых, ударов двадцать-тридцать — и миадерпиан удовлетворенно сопит сутки. Во-вторых, после ударов будут тааакие синяки, что мышь на меня тюбик спасателя выдавит, а это ласка, жалость и муки совести. Мышиной. Ей все равно, а мне приятно. В-третьих, мне казалось, что научить новичка пороть тростью гораздо проще, чем плеткой или флоггером…

Черти… сгрызите ту палку, как бобры, и поимейте мышь в мозг через задницу… ласково… этой самой палкой… ну или меня, потому что это я ступил, марбхфхаискорт!

Я считал, что даже до мыши допрет — логично лупить сначала по левой, потом по правой ягодице! Хаааискорт! А не стучать по моей несчастной заднице, как заяц по барабану, в одном ритме и в одно место! Леееший все палки переломай!

Но это все были цветочки… ягодки… звездочки начались, когда она с размаху два… ДВА, бесы ей очки протрите! Два раза подряд вдарила мне по бедру!

Миадерпиан, черти его разбей, сжалился и не дал мыши переломать мне все кости, издав ехидное тренькание. Сейчас… сейчас я выдохну… и кого-то отымею этой палкой!

— Ты… женщина… ты безнадежна! — смог процедить я спустя минут пять, когда все нецензурные фразы были аккуратно заблокированы мозгом.

Мне сейчас только повтора порки не хватало!

— Сам дурак! — обиделась мышь. — Я тебя предупреждала!

— О чем?! Мажь короче скорее… компенсируй моральный и физический урон, — я крутил задом, чтобы хоть как-то унять расползающуюся по всему телу боль.

Мало того, что мышь мне бедренную кость чуть не сломала, так она еще после удара протягивала тростью по коже… вместо того, чтобы резко ее отдергивать… Хаискорт! Ладно, внутри все мышцы болят, так еще и кожа горит, содрала, не иначе… Страшно подумать, что бы она успела со мной проделать плетью, пока миадерпиан не удовлетворился.

— Да мажу-мажу уже! Ущерб ему! — мышь полезла на диван, перегибаясь через меня, чтобы дотянуться до оставленного на спинке дивана тюбика. — Это у меня ущерб! Я чуть инфаркт не получила, когда ты взвыл, а там все почернело и кровь выступила!

— Инфаркт… а потеряв сознание, ты еще раз залепила палкой мне по бедру?! Кстати, — я сравнил ощущения от прошлых раз и понял, что меня кто-то попытался лишить процентов сорока законного послепорочного антистрессового кайфа, — давай тюбик обратно в холодильник положим. Холодным оно приятнее.

— Надо было не строить глазки мне и в шею дышать интимно, а объяснять по-человечески! Ты сравни размер дивана и своей… кормы, как думаешь, по чему легче прицелиться? — Мышь шипела и фыркала, но руки при этом оставались по-прежнему ласковыми. — В холодильник так в холодильник. Только надо сначала аптеку ограбить, этот тюбик почти кончился.

— Ты мне два слоя обещала, помнишь? Так что не увиливай!

— Я тебе сейчас вторым слоем палку твою уложу! — мышь, похоже, рассвирепела. — Извращенец, блин! Нашел чем свои тылы уродовать! Причем сам, САМ нашел и купил! А я за него чуть любимую сковородку на Светлюка не потратила, думала, садист! Оба хороши, только ты еще и безмозглый, на свою же задницу назаказывал палок! Второй слой ему… — уже тише, и я почувствовал, что она действительно выдавливает новую порцию мази на самое больное место.

— Учти, купил палку, теперь она будет отрабатывать! — пригрозила мышь. И добавила мстительно: — Зато кто-то разом забыл про соблазнительные позы и призывные взгляды! Вот и буду на тебе дальше тренироваться, на свинтусе ушастом!

— Ну я же не знал, что ты настолько… — я в последние секунды поймал слово "тупая", чуть прогнулся чтобы мыши было удобнее мазать, решил что "безнадежная" мыши тоже может не понравится, а сейчас у нее в руках слишком много всего: и моя задница, и палка, и… спасатель, опять же. Так что я закончил фразу вполне вежливо: — …не проникнешься процессом. Ну ничего, освоишь потихоньку. Регулярными тренировками меня не напугать!

Тут я слегка надулся, больше для порядка, конечно:

— А за свинтуса могу и обидеться. Тебе же потом меня больше пороть придется, — еле удержался, чтобы язык мыши не показать.

— Все! — эта вредная мышь взяла и… шлепнула меня! Хорошо, не по искалеченному заду и не по бедру, а как-то сбоку и ниже, но сам факт!

— Спать! А на свинтуса будешь обижаться, когда пятачок отвалится и уровень вреднючести хоть чуть-чуть понизится. А я пошла… Работать. Ой… — мышь разогнулась и схватилась за поясницу.

— Елки-иголки, я с тобой еще и радикулит заработаю такими темпами. Спи, несчастье полосатое. Спокойной ночи.

Я посмотрел на скульптурную композицию "мышь закорюченная, одна штука" и со вздохом поднялся с дивана:

— Ложись, теперь моя очередь тебя спасать.

— Чего? — очень удивилась мышь и подозрительно сверкнула на меня своими окулярами. — С какого боку ты собрался меня спасать?

— Смотреть на тебя печально… — хмыкнул я, искренне наслаждаясь ее прозорливой предусмотрительностью. — Я же не только гадостям обучен, но и пользу приносить могу. Массаж вот сделать, — и я состроил самое невинное выражение лица, на которое был способен.

Мышь посмотрела на это лицо… И осторожно отступила еще на пару шагов ближе к двери.

— Знаешь что… ты когда в следующий раз пакость задумаешь, не делай такую ангельскую рожицу, — мне показалось, или глаза за стеклами очков смеются? — А то сразу хочется стукнуть как следует и убежать подальше!

— Да ладно! — я наклонился и поднял с пола штаны. — Искренне же помощь предлагаю!

И тут миадерпиан пилиликнул, демонстрируя, как его деления сократились в количестве, плавно расползаясь по шкале в новом составе.

Мы с мышью вдвоем уставились на это чудо, как два барана на новые ворота.

— Тебе кажется тоже, что и мне? — опасливо уточнил я, а то может у меня глюки от перепоротости.

— То есть… — так же осторожно продолжила мысль мышь, — градуснику можно верить и ты действительно без задней мысли предложил помощь? И за это…