Андрей Ангелов - Безумные сказки Андрея Ангелова — 3

Автомобиль ощутимо качнулся, и как бы отвечая, из салона запиликала музыка.

— Кажется, мобильник! — встрепенулся турист. — Так… где же он!? Тихо! — Бутербродов распахнул дверку, залез под переднее сиденье и вытащил трубку. — Твой?

— Я не брал с собой телефон.

— Ага, кто бы сомневался… Мобилу обронил Дух племени, верно?!

Не произносите Имя всуе, а также не оскорбляйте Его гаджеты… Африканец насупился:

— Не нравится мне это, Эндрюс! Почему телефон звонит!? В округе нет сотовых вышек!

Если тебе протянули руку спасения — то не столь важно, кто есть спаситель. А если и важно, то всегда можно разобраться после. Своя жизнь — та штука, которую под ксерокс не положишь.

— Брось, наверняка это выходки грабителей, — отмахнулся Андрюха. Он сбросил звонок и набрал по памяти номер:

— Сейчас я нас спасу.

— Ищу девушку для любви и секса. С пролонгацией отношений в Загсе.

— Мне не требуется чужое обожание, я самодостаточна.

Диалог случился между красавицей и чудовищем. Она цокала каблучками по тротуару, а он ехал следом на своей машинке. Дело произошло в родном городке Андрюхи Бутербродова, примерно в тот момент, когда сам доктор произнёс в джунглях сакраментальную фразу «Сейчас я нас спасу».

Юлька сильно изменилась за два года. Исчезли очки, стали видны невероятной синевы глаза, нелепые косички сменила стильная стрижка. Грудки налились и округлились, без лифчика это было особенно заметно.

Девушка неспешно шла утречком на работу, а маленький красный «Мерседес» тихо её преследовал.

— Я тебя могу просто подвезти, Юль. Без всяких втыканий, — воззвало чудовище. Внешне оно выглядело брюнетиком лет двадцати двух в гламурных очках. Модная причёска, куртка от Ричи, коллекционный шарф… Типичный околопитерский мажор.

— Я люблю жениха, болван, — Юлька даже не смотрела на настырное сопровождение. — Сколько можно повторять.

— Ты два года это говоришь, а никто твоего жениха не видел! — надул губы мажор. — Может, найдешь другую «отмазку», а?

Она слишком долго Его искала, чтобы так вот просто взять и отпустить… Юлька остановилась, игриво поправила локон и молвила убежденно:

— Он уехал, но скоро вернется, и мы поженимся!.. А ты, Иванов, найди себе женщину и не трать попусту время.

Мало объявить себя избранной — это надо еще и доказать. Чудовище ощерило идеально белые ровные зубки:

— Ты дала ему повод или надежду? — съёрничал мажор.

— Мелко мыслишь, Иванов, я буквально ему дала, — вдруг засмеялась Юлька. — Чао! — Она свернула на боковую улочку.

Иванов через час ушёл в недельный запой. Глупо заставить влюбиться, да.

Наглый громкий стук в дверь потревожил покой гостиничного номера.

— Кого там чёрт принёс!? — проворчал Бутербродов, зевая и поглядывая на гостевые часики: 5:54 утра.

Настойчивый стук повторился. Пришлось открыть.

— Интернациональная полиция, — в номер проникли двое чёрных людей в строгих деловых костюмах. Изъяснялись они на чуть ломанном английском языке.

— Вы арестованы, мистер, — оба показали документы.

— А в чём дело? — удивился турист. Он не столько понял заморскую речь, сколько догадался.

— Вы обвиняетесь в сбыте фальшивых денег. Одевайтесь. И не сопротивляйтесь, будет только хуже.

***

«Русский турист — фальшивомонетчик и распространитель порнографии!» — кричал заголовок местной периодики. Снимок преступника иллюстрировал статью.

Уинстон, сидящий на веранде кафе, отложил газетку. Хлебнул из стаканчика. Задумался.

Добиться встречи с заключённым ушлому проводнику не составило труда. Полчаса ожидания, рукопожатие, скрепленное шелестом банкнот, и в «комнату для свиданий» вошёл поникший и осунувшийся, Бутербродов.

— Уинстон, чёрт возьми! Что ты тут делаешь? — искренне обрадовался Андрюха.

— Здравствуй, Эндрюс. Я хочу тебе предложить свои услуги, — произнес африканец как ни в чем не бывало.

Доктор присел на лавку, против негра. Брякнул сцепленные наручниками руки на стол. Сказал страстно:

— Я, вообще, не понимаю, что происходит… Долбанный продавец в маркете заявил, что я всучил ему фальшивые деньги. Бред!.. Чуть позже полиция нашла в отеле кассету, где загорает дочь драного вождя, и вот я уже порноделец. У вас тут полный беспредел, наша Рээфия нервно курит…

В небесах витать хорошо до тех пор, пока не ударишься головой о небесную твердь. И тогда ты с удивлением восклицаешь: «Какая твердь? Почему?.. Нам в школе говорили, что тверди нет, а есть космос»…

— Бред или нет, но… двадцать лет тюрьмы тебе обеспечено, белый брат, — мягко произнес африканец. — Я могу доставлять хорошую еду, сигареты и одежду, пока ты будешь тянуть срок. По хорошей для тебя цене… На вот, покури.

Если не смертельно — значит, вылечить можно. Правило, не требующее доказательств. Доктор с жадностью закурил и возбужденно сказал:

— Уинстон, друг мой! Позвони в Россию, пожалуйста. Мои знакомые там — очень влиятельные господа. И вытащат меня из вонючей дыры!

— А посольство? — уточнил Уинстон. — Как понимаю, посол твой друг… только друг мог прилететь за тобой в джунгли на вертолете.

— Он устранился, сукин сын! — мрачно изрёк Андрюха. — Боится бросить тень на карьеру.

Предательство — это зачастую никакое не предательство, а инстинкт самосохранения. В Африке, где любую голову рубят просто по щелчку пальцев, сие аксиома. Негр усмехнулся:

— С великим желанием помогу. Только, белый брат, мои услуги стоят денег.

— Знаю, — не удержался зэк, — ты и покакать бесплатно не сядешь.

Африканец даже бровью не повел. Молча подвинул блокнот и ручку.

— Пиши контакты, белый брат! Я — твоя одна надежда, поэтому о сумме договоримся.

В планировании любой ситуации должно быть два варианта. Не менее. Запишем первый, а вот второй озвучим… Бутербродов кое-как обхватил ручку, зачиркал по бумаге адреса/явки нужных людей. По ходу сказал веско:

— У меня в номере, под ванной, есть тайник. Отдери третью верхнюю плитку со стороны зеркала, там лежит книга в чёрной обложке, принеси её мне. Запомнил?

— Окей, — флегматично покивал африканец. — Только деньги за свои услуги я хочу получить вперед. Извини, Эндрюс, бизнес есть бизнес.

***

— Двадцать лет без права досрочного освобождения! — объявила негритоска в чёрной мантии. — Осуждённый, вам понятен приговор?

Местное наречие узник закономерно не «врубал». Защитник в сером костюме перевёл ему решение. Юрист неимоверно коверкал русские слова, но суть Бутербродов уловил без труда.

— Отлично, — спокойно кивнул Андрюха (из глубин железной клетки). И добавил. — Эй, сэр адвокат. Передай-ка ей, что она черномазая фригидная уродина. И мне плевать на дурацкий приговор.