Анастасия Сиалана - Сердце Архаиса

Неожиданно в глазах потемнело. Я сразу попыталась найти причину. Мне будто камень уронили на грудь, так было тяжело. И тогда я начала понимать, что не чувствую собственного пульса. Кровь не течет больше по венам и не снабжает кислородом мозг. Мое сердце просто остановилось. Я потеряла слишком много крови. Вот уж чего никто не ожидал от простой раздробленной конечности. В таких случаях просто накладывают стазис, а потом спокойно возятся с раной. Но меня подрал странный и необычный монстр. Не такой, как тот, что полакомился рукой Танту. Этот успел что-то сотворить со мной, делая невозможным воздействие магии на организм. Сейчас я была как амаг, только хуже.

— Сальфо, — вяло прошептала, четко осознавая, что никто не видит остановки сердца, а я в сознании только благодаря своей силе. Тело давно в отключке. Такими темпами они меня потеряют очень и очень скоро.

— Сальфо! Твою мать! — заорала из последних сил, приподнимая голову. Не до вежливости и официального обращения сейчас.

— Что? — вскинулся пропотевший от напряжения, явно до трусов, целитель.

— У меня… Сердце… Не бьется, — выдохнула, снова опуская голову вниз.

— Что?! — не отличался оригинальностью в речах декан, как и все остальные, повторившие вопрос.

— Но она же в сознании, — шокировано принес Корпс.

— Бредит, — заключил Сальфо, делая новый стяжок.

— Да мать твою, падшую женщину! — зарычала во всю глотку, — у меня встало сердце!

Прозвучало как-то неправильно, но исправляться сил не было. Главное, что меня поняли. Или нет?

— Не может быть! — воскликнул целитель.

— Проверь, старый идиот!

— Какого орка?! — недоумевал декан, положив руку на мою грудь, и не обнаружив под ней толчков мышцы, качающей кровь, — странно…

— Точно не бьется? — усомнился некролекарь и тоже водрузил ладонь на мою грудь.

— Бред какой-то, — прошептал кошак.

— А ты иди сюда. Сам убедись, — взволнованно предложил Сальфо.

И третья рука, на этот раз Фелиса, легла все на мою же грудь. Будто скала на меня свалилась. Они делали только хуже, слепые идиоты!

— Эй, — уже чувствуя грань и теряя связь с реальностью, выдавила из себя, — может… запустите сердце, а не будете… Глупо пялиться… И лапать… А?

— Она отключается! — рыкнул Лис, сбрасывая чужие руки с моей груди, — возвращай ее, Сальфо, или клянусь Всенижним, я из тебя душу вытрясу!

О, на месте целителя я бы поторопилась, а то раненых станет двое. Злость, страх и боль Лисандра я ощущала всем телом, прижатым к нему. Эмоции считывались легко, будто были моими собственными.

Канал получился настолько ровным и естественным, что мы не испытывали неудобства от этого странного обмена. Он как воздух, не видишь, но чувствуешь и дышишь им. Если вдруг связь прервется, это равносильно остановке дыхания. Исчезновение того, без чего невозможно жить. Именно сейчас, когда я умирала на руках у любимого существа, чего уж от себя скрывать, стало очевидным, что наша связь нерушима. Когда она порвется, мы оба умрем. Душевно. В непередаваемых муках.

— Забилось! Сердце снова бьется! — радостно воскликнул Сальфо.

И вправду, в голове начало проясняться. Я сразу открыла глаза и посмотрела на оборотня снизу вверх. Лис был бледнее обычного, а его разноцветные глаза горели странным огнем. Будто буря ярилась внутри, снося все пределы, но не могла прорваться наружу, а глаза были окнами, в которые можно было заглянуть и увидеть неистовую стихию. В них сверкали молнии и вихрился ветер. Однако несмотря на такой шквал эмоций, руки мэтра очень мягко под держивали меня. Пальцы слегка поглаживали чувствительную кожу, принося успокоение. Умирать всегда неприятно, а после воскрешения постоянный упадок сил. Хотелось спать. Благо пробудившаяся во время очередной смерти сущность легко залечила раны. Яд испарился из крови, кости срослись, а кожа сошлась в местах разрывов, выталкивая ненужные более нити.

— Невероятно! — восхитился Сальфо, — да что же она такое? Необходимо провести тесты, взять анализы, подобрать эксперименты, — начал расходиться не на шутку целитель, видя во мне источник знаний и невероятных умений.

— Хоть взгляд на нее бросишь кривой и тебе конец, — прошипел Лисандр, прижимая меня крепче к своей груди, — она некр. Мы своих в обиду не даем и точно не ставим над ними эксперименты. Усек?

— Да я так, в общем… Занесло слегка, — пробурчал целитель и вышел из лазарета, пока мой оборотень не испепелил его взглядом. Умный мужик, когда дело касается спасения собственного зада.

— Ну что, ребята. На этом практика закончилась, — бодро объявил Фелис двум группам, что толпились за завешенным входом, — возвращаемся в академию, неделю приходим в себя, и вперед с новыми силами к учебе! Оставшуюся практику присовокупим к летней. Свободны.

Оборотень хлопнул в ладоши и спровадил всех не нужных наблюдателей и слушателей подальше от палатки, после чего сам вернулся к нам.

— Я, конечно, за наш принцип стоять горой за своих, но эту тварь покромсаю на куски! — зарычал кот и разнес когтями рядом стоящую кушетку.

— Ты тоже пришел к выводам, что это кто-то из наших, — произнес Лис, слегка укачивая меня в своих объятьях. А я с удовольствием в них дремала.

— Возможно, некр, но я не уверен.

Сегодня запретники действовали нагло и почти открыто. Мало того, что поставили ловушку на конкретную личность, так еще и запустили в воду гринеда. Они перестали скрывать свою цель. Неудача с Ханой сильно их задела, и теперь они хотят мести. Не будет больше мертвых девиц, Лис. Они выбрали цель, — и успокоившись, Фелис посмотрел на меня.

Я слегка улыбнулась нервному кошаку. Все же я ему небезразлична. А тварь, укусившая меня, все же ядовитая. Гринед — это огромная рыба с острой чишуей и длинными, как иглы, зубами, что содержат в себе антикоугулянт. Эта тварь как раз не откусывает от жертвы, а впивается зубами и вырывает плоть кусками.

— Теперь я буду следить за ней, — спокойно сказал куратор со странной решимостью и твердость. Будто заранее для себя что-то решил.

— Ага, так я тебе и дал. Она, между прочим, со мной любит время проводить. А с тобой только цапается, — тут же возразил задира в сереброволосом.

— Ты лишний, Фел, — грубо ответил мэтр. Больше близко подпускать оборотня ко мне он не собирался.

— Да что ты говоришь. А если так? — Внутри Фелиса тоже загорелся протест и собственнические замашки.

Кот мгновенно оказался возле меня и мягко повернув мою голову в свою сторону, поцеловал. Жадно и глубоко, правда, не долго, ибо отлетел от точного удара в голову.

— А-а-а, — тихо застонала, поскольку тату начало саднить и гореть.

Не так, как в прошлый раз, но ощутимо. Узы реагировали на близось Хрона, что сильно озадачило меня.