Анастасия Сиалана - Двойное попадание

— Охренеть! — больше слов у меня не было.

Тим медленно подковылял к нам, широко расставляя ноги. Шарики явно мешали ему двигаться нормально, к тому же еще и пищали, дезориентируя в пространстве.

— Они живые?! — повторно удивилась я, замечая маленькие лапки, что цеплялись за босса, как за мамочку.

— И сильные, — обречено произнес начальник, тяжело вздыхая. Поражена, как он вообще не задохнулся.

— Да что они на тебе делают? — возмутилась и за каким-то лядом полезла их отрывать от Тима.

— Мы лечили животных. Практика по целительству, — начал рассказывать босс, пока я пыталась отцепить хоть одно существо от него.

Провально, ибо эти писклявые шарики прицепились к мужчине, как репей. И это почти в буквальном смысле, поскольку через минуту та тварюшка, которую мне не повезло ухватить, выпустила шипы.

— Ау! Шарообразная гадина! Это что, помесь ежиков с бубонами?

— Это рвахи. Очень редкие и недружелюбные животные, — ответил за босса Дантэ.

— Рвахи? Рвут все, что к ним прикоснется? — не сдержалась от колкости я.

— Меня угораздило залечить рану их матери. Никто из целителей не мог к ней подойти, она сразу атаковала, а, как оказалось, рваха ― тварюшка редкая. Вот меня и заслали, только забыли упомянуть, что эта мамашка размером с кровать. Благодарила она меня примерно так же, как и ее детишки, — Тим передернул плечами, отчего вся шерстяная конструкция завибрировала, — только через десять минут меня смогли вытащить из-под нее. В проход громадина не пролезла. А вот детки увязались следом.

Мне, конечно, было жаль босса, но вот смешнее больше. Отцеплять рвахов я не бралась, понимая тщетность попыток, а вот от хохота чуть ли не хрюкала.

— Давай, смейся, — пытался пристыдить меня брюнет, — а я себя ощущаю в ужастике, где эти твари — зубастики.

От такого сравнения я еще больше захохотала, опираясь на улыбающегося Дантэ.

— Ой не могу-у-у, — простонала и выдохнула, чтобы прийти в себя.

Почти помогло, пока на ум не пришло более подходящее сравнение.

— Знаешь, они мне больше напоминают смешариков. Ежик, — я указала на красненького с иглами, с которым тесно познакомилась, — Бараш, — беленький с кудрявой шерсткой, — Крош, — палец указал на самого непоседливого, — Лосяш, — этой клички удостоился желтенький и растрепанный шарик.

Остальные клички я раздала по схожим внешним качествам. Однако когда последняя рваха повернула ко мне свое лицевое полушарие, я тут же окрестила ее Совуньей. Острые ушки и огромные глаза, как у совы. Много позже я узнала, что все рвахи обладают подобной мордочкой.

— Отлично. Раз ты дала им имена, может, заберешь к себе? — раздраженно высказался Тимофей, явно теряя терпение, — с меня уже пять потов сошло! — последнее было почти криком.

Именно после него животинки запищали и стекли со звереуста, как вода. Когда Тим остался без своих изящных мехов, то всем стало видно, насколько вспотел мужчина. Он был насквозь мокрый, а под ногами растеклось целое море.

— Использовал магию воды? Находчиво, — одобрил блондин, изучающе осматривая лужу.

— Само собой получилось, — буркнул босс, так и не пошевелившись.

Кажется, он осознавал ситуацию, как и я в свое спонтанное использование огня. В его голове это тоже укладывалось с трудом.

— И почему стихийная магия проявляется в вас только при выбросе сильных эмоций и только в присутствие друг друга? — громко спросил идущий к нам по коридору Сайм.

— Ваши стихии не взаимосвязанные. Тогда что с вами не так?

Вопрос повис в воздухе. Никто не мог на него ответить. Ответа просто не было.

Как оказалось, Сайм искал нас, чтобы отдать учебники. Маг пристально осмотрел мокрого Тима, потом раскрасневшуюся меня, сделал какие-то выводы и сам себе кивнул.

— Вытяните руки ладонями вверх, ― отдал приказ испанец.

Я недоуменно на него посмотрела и, естественно, не удержалась от вопроса:

— Зачем?

— Милая, кажется, я предупреждал, что мои указания необходимо выполнять сразу, — и он снисходительно на меня посмотрел.

Начальник тут же вытянул руки, а я все еще хотела получить ответ.

Глупая, могла бы догадаться, что от зама глав гады ничего хорошего не жди.

Через секунду из ниоткуда на руки босса приземлилась увесистая стопка книг, заставив того крякнуть. Тим свою ношу удержал, в отличие от меня. Одновременно с его книгами мне на голову и ноги посыпались мои. Я, конечно, прикрыла стратегически важный объект руками, но первым увесистым томиком все равно получила по макушке. И это была «Некромантия», кто бы сомневался.

— А Страшила быстро учится. Прошлое падение на каменный пол не прошло даром, — одобрительно отозвался маг и перевел взгляд на меня, — бунтаркой быть весело и сексуально, но в твоих обстоятельствах, непростительно. Могут быть смертельные последствия, — предостерег Сайм и оставил нас.

Я тут же принялась собирать учебники под взглядами Дантэ и Тима, в душе кляня властного испанца на все лады.

Очевидно, что нас пытаются выдрессировать и в дальнейшем контролировать. Здесь не нужны отщепенцы, и, по какой-то причине, верхушка академии уверена, что мы поддадимся влиянию. Должен быть еще какой-то подвох, но я его, увы, в упор не вижу.

— Я сама, — огрызнулась на парней, что решили мне помочь.

Сейчас мне проще было собрать все самой. Унижения я всегда сносила довольно спокойно, сдерживая рвущуюся лавину злости в себе. Именно она и выливалась в неконтролируемые приступы агрессии. Без возможности спустить собак на обидчика, я травина их на других, кто не был властен над моей судьбой. Все-таки, вопреки мнению психиатра, я расставляла свои приоритеты и могла сдержать свои позывы, когда это было жизненно необходимо. Этого в моей истории болезни не было. Однако позже я сама смогла разобраться со всем, имея подходящее образование. Дело в том, что моим вторым высшим была психиатрия, но практиковаться в этой области мне было запрещено. Я проходила лишь теоретический курс в медицинском, без допуска к пациентам. Я поступила то только тогда, когда стала кандидатом наук психологии. До этого даже не хотели рассматривать мои документы. У моего бывшего психиатра было громкое имя, а я стала показательным случаем, на котором он сделал себе карьеру. Так что никто в мире психиатрии не стал бы со мной иметь дело, только если бы я пришла в качестве пациента.

— С магистром Ренцом лучше не спорить, — посоветовал блондин, — он дважды свои просьбы не повторяет.

— Скорее, приказы, — исправила Дантэ я.

— Такой уж он хаши. Они все чересчур властные и гордые существа, — продолжал говорить однокурсник, не обращая внимания на мое высказывание.

— Кто такие хаши? — вклинился в разговор Тим.