Дмитрий Селиванов - Соло для попаданца с оркестром [CИ]

До берега Мар'чи добрались за пару часов до ужина. Закат еще не скоро, можно спокойно обустраиваться. Орчанка не стала тащиться вместе со всеми. Отойдя в сторону она высвистала мархуна — верхового волка, своего боевого скакуна. Волчонок, как она его назвала, рыкнул на волов, которые тревожно замычали, и унес мою лихую женушку вдаль. Целый день она кружила по Степи, то приближаясь к каравану, то удаляясь к самому горизонту. Мы же потихоньку добирались к цели.

Степная дорога вывела нас к удобному броду через реку. Возле которого на обоих берегах Мар'чи выросли два города близнеца — Шлам и Хлам. Сами города расположились несколько выше по течению, чтобы в водопровод не поступала мутная вода из брода.

Городки небольшие, на несколько тысяч населения, и для нашей дюжины фургонов место найти будет трудновато. Так что остались мы на лугу возле берега. Быки, наконец, смогли поесть свежей травы. Тот комбикорм, которым мы их кормили, видать, не так уж вкусен.

А вечером я снова потерял девственность. До этого в роли двоеженца я не выступал. Так что это у меня первый раз, можно сказать.

Когда закончились вечерние хлопоты, Нах'тал затащила меня в фургон. Взяла руководство на себя. И отвертеться не удалось. Да и к этому моменту я несколько привык к своему положению двоеженца. Это с утра я еще ходил, как пыльным мешком стукнутый. Тут как будто оказаться в положении холостяка, которому после ночной пьянки говорят, что он теперь женат. Прочувствовали? Вооот! А у меня оказалось сразу две жены. Или три? А то не успел жениться на орчанке, а мне уже на эльфийку намекают. Как бы На'тин не вошла во вкус и не начала регулярно женить своего мужа.

Человек такая скотина — ко всему привыкает. Как любил повторять мой дед: «Человек не свинья, всё съест». Вот и я, пока тащились до вечерней стоянки, успел обдумать вопрос, привыкнуть к положению. И даже нашел положительные стороны такой жизни. Про отрицательные пока думать не решался.

Так что, когда девушка потащила меня исполнять супружеский долг, я и не думал сопротивляться, и даже помогал. Да и сама орчанка не уродина, чтобы бегать от неё. При высоком росте — нормальные пропорции, совсем не «швабра». Лицо с прямым носом, немного припухшие губы, глаза странного изгиба — они уже, чем у европейцев, но не так сильно, как у монголов. Бронзово-серый загар кожи. Черные прямые волосы заплетены в крепкую косу. Челюсти и брови у орчанок не выдвигаются так заметно, как у мужчин. Клыки тоже не заметны. Даже узлы мышц, которые, по моему мнению, не красят женщину, в спокойном состоянии перестали выделяться, и контуры фигуры округлились.

Когда я говорил, что Нах'тал взяла руководство на себя, я не думал, что это будет в самом прямом смысле. Через мгновение я оказался на лежанке, еще через мгновение груди Нах'тал нависали над моим лицом. Не долго думая я прикусил сосок. Девушка зарычала и задышала глубже. А потом, как писал один юморист «всё заверте…» [36] Аркадий Аверченко «Неизлечимые».

Переспать с орчанкой оказалось тем еще трюком. Это как езда на гоночном болиде без амортизаторов и глушителя. Мощно, чувствуешь, как ты сливаешься с машиной. И громко. Нах'тал не стеснялась показывать всем свою страсть.

Думаю, теперь рассказывать о том, что здесь забыла оркская воительница, уже нет необходимости. И еще думаю, что регулярно мне такое не вынести. Я просто сгорю от стыда, выходя утром из фургона.

Сюрпризом оказалось, что девушка оказалась… девушкой. До этого никто не мог победить её в бою, соответственно, и первого мужчины у неё так и не было. Когда всё закончилось, девушка выскочила наружу. Она не собиралась оставаться в фургоне на ночь. «Мне душно спать не видя небо», как она выразилась. В одиночестве я оставался не долго. В не успевшую закрыться дверь уже проскользнула На'тин. Глядя, как сильно подействовали на неё крики второй жены, я понял, что поспать мне удастся немного.

Сразу после орчанки разделить постель с На'тин стало сильным контрастом. Было привычно, плавно, удобно и тихо. И эта уютность в постели даже была по-своему приятна. Всё-таки не решившись кричать, На'тин зарылась лицом в подушку, и крики доносились сквозь неё. Наконец, последнее напряжение отпустило нас, и мы упали на постель.

Утро встретило нас с женой лучом Светила в оконце фургона. Разминая плечи, я вышел из фургона и побрел к умывальнику. Очищаться магией удобно, но не очень приятно. К тому же я не решаюсь использовать заклинание на самом себе. Не сразу до меня дошло, что при моем появлении стихли все разговоры. Все молча рассматривали меня, как какое-то чудо-юдо в зоопарке. Даже обычно молчаливый орк проходя мимо меня восхищенно помахал руками над головой и заухал.

Я дошел до Джакобо, стоящего с видом первоклашки перед железным Шварцем.

— Ну, и что означает этот цирк немых? Никогда не видели, чтобы у кого-то было две жены?

— Но не орчанку же.

— А что такого? Высокая, конечно. Но мне такие женщины нравятся.

— Не в этом суть. Есть мнение, что голодную до мужского внимания орчанку не всегда может удовлетворить даже самый мужественный орк.

— Скажу честно, мой «орган» обычного размера.

— Не знаю, не знаю… Как думаешь, где твоя жена?

— Скачет по Степи, наверно.

— Не угадал, приз не получишь! Вон она, под твоим фургоном. То, что никто не мог заснуть, пока вы не закончили, думаю, тебе рассказывать не надо?

— Ну почему же, можешь пожаловаться, как страдал всю ночь.

— Жалуюсь! Так вот, последним, что нас доконало, были слова орчанки…

Джакобо сделал длинную МХАТовскую паузу.

— Ну! Не томи!

— Она сказала «Я больше не могу!» и упала под крыльцо, — не выдержав, циркач заржал. Стоявшие недалеко гномы внимательно прислушивались к диалогу, и в конце тоже подхватили его хохот.

— Тьфу на вас! Пошляки!

Умывшись, я вернулся в фургон. Хотелось наведаться в город, и я отправился переодеваться. Может обе Наточки со мной пойдут. Кстати, Натаниэль тоже ведь получается «Ната».

Стоп, гусары!

Конечно, городок, в который я предложил пойти женам, не очень велик по Земным меркам. Две тысячи населения — это же почти деревня. Но здесь еще не настали времена мегаполисов. Лажан, в котором тридцать или сорок тысяч жителей, считается очень крупным городом. Так что двойной городок Хлам-Шлам с населением меньше пяти тысяч — не маленький населенный пункт. Думаю, что когда-то здесь проходила граница и стояла таможня. Остатки стен на обоих берегах реки, которые когда-то перекрывали брод, наглядно это показывают. После расширения границы Зиртании надобность в таможне и стенах пропала. Таверны, кабаки и постоялые дворы постепенно расширяли оба городка. Новые постройки уходили вверх по реке, оставляя брод внизу без присмотра. Стены были разобраны на постройки. Сами жители, кроме гостиниц и общепита, зарабатывали на перевозках тех путешественников, которые не хотели мочить ноги. Но слияние городов идет полным ходом. Баржи и лодки отходят в прошлое. Слишком часто жители города переходят с одного берега на другой. Сейчас попасть на другой берег можно не только по воде. Рядом с бродом видна нитка наплавного моста. Пешие путешественники могут пройти по деревянному настилу, проложенному по палубам множества барж, стоящих на приколе поперек течения. Думаю, этот мост скоро сдаст свои обязанности новому каменному сооружению — в верхней части города из воды торчат быки нового широкого моста. Нам же пока придется переправляться бродом. Высота колес достаточная, чтобы наш транспорт не затопило. Не топкое каменистое дно реки в этом месте позволяет перевезти даже тяжелогруженые повозки.