Виктор Эрленеков - Зародыш мира. Начало

Ножа в шее не было. Поэтому я пошёл к месту, где висела гарпия, и нашёл свой нож на полу грота. Странно, но на ноже были чёрные тонкие разводы. Судя по всему, свойства ножа поменялись. Присмотревшись, я увидел следующее:

«Гордость мясника. Острый. Не тупится. Придаёт бодрости. Идёт на зов хозяина. Неразрушимый».

Нож, вобравший в себя кровь злого божества, принял проклятие и не может более использоваться в мирных целях. Жаждет крови.

Жаль, хороший был нож. Придётся делать новый. Не думаю, что есть смысл вставлять его в ножны, и получить вероятность того, что и ножны тоже испортятся. Глядя на чудовищную гарпию, я подумал, что возможно она такая же живучая, как и Маатхи, значит нож ещё сослужит мне службу. Странно, а почему копьё не испортилось? Может быть потому, что оно изначально было агрессивным? А почему оно не впитало кровь гарпии? В любом случае, надо заканчивать. Свежевальным ножом я вспорол грудину монстра, и вытащил изнутри сердце. Оно так же, как и сердце медведя едва заметно сокращалось? Пытаясь протолкнуть зловонную кровь по огромным сосудам. Я обрубил тянущиеся за сердцем вены и артерии, с крепко сдавил сердце, не давая ему больше биться, мне даже стало казаться, что гарпия пытается встать и дотянуться до меня, а между тем сердце всё сильнее твердело, пока, наконец у меня в руке не оказался чёрный, как уголь кристалл. Совсем как у сбежавшего неандертальца. Но что-то в нём было не так. Я решил узнать о камне побольше:

«Камень души Гарарх»

Не было во всём мире силы, способной сопротивляться ужасающей воле Гаррах. Но однажды в жажде наживы, Гаррах пробралась в соляной грот, но великий Маатхи подстерёг её, и смог запереть в гроте, не давая выйти на свет. Каждый раз, когда Гаррах прерывала свой вековой сон, Маатхи запирал выход из грота своей силой. Даже после смерти Гаррах, тёмная душа не смогла успокоиться до конца, поэтому для существования ей нужны силы. Камень всегда будет тянуть жизненные силы из того, кому не пощастливилось обладать им.

Ну вот, в моём мире появились проклятые души. Мне кажется, я уже чувствую влияние камня. Слабость и головокружение не отпускали меня с тех пор, как я вырвал сердце из чудовища. Что ж, если Маатхи мог противостоять Гаррах, то отнесу ему камень её души. Может быть он сможет развоплотить её. Заодно и нож отдам. Кстати, голову тоже нужно взять с собой. В прошлый раз я сжёг голову медведя, и нашёл камень души, может и сейчас чего такое будет? Значит ещё придётся поработать поганому ножечку.

Я быстро отделил здоровенную, мерзкую башку гарпии, из которой вывалился язык, а так, как я тащил голову, ухватившись за рог, то язык волочился по земле, как помойная тряпка, оставляя за собой грязные разводы. Тащить к могиле Маатхи я голову не стал, просто поднялся по тоннелю сам. Было немного необычно, ведь серебристый туман над холмиком достаточно заметно мерцал, чего раньше не наблюдалось. Я подошёл к могиле, поднял пару камней на самом верху, и в образовавшуюся ямку положил сначала нож, а потом камень, и закрыл булыжниками сверху.

Через какое-то время весь могильный холм начал светиться всё ярче, пока не достиг почти солнечного света. Смотреть на такое представление было невозможно, поэтому я вынуждено отвернулся и зажмурился. Только через несколько минут я почувствовал снижение свечения, и посмотрел на могилу Маатхи. Всё осталось неизменным, и насыпь, и еле заметное свечение, только на могиле лежал круглый как блин камень, на котором разводами была изображена битва двух титанов — Маатхи и Гаррах. Причём Маатхи стоял на задних лапах, а Гаррах висела в воздухе с широко раскрытыми крыльями и выставленными вперёд задними лапами с раскрытыми когтями. Медведь был в красных тонах, гарпия в чёрных, и всё это было на фоне розоватого адаманта. В общем картина маслом. Но самое главное — я избавился и от камня, и от ножа. Осталось закончить с головой, и можно продолжать стройку. Голову я запланировал спалить недалеко от входа. Поудобнее ухватив рог гарпии, я потащил башку на выход. Причём бык трёхлеток позавидовал бы размерам этой рогатой уродины.

На выходе из грота меня ждал сюрприз: как только голова оказалась на солнечном свете, она начала испускать белый дым и скворчать, как кусок сала на сковороде. Не прошло и минуты, как на земле лежал потрескавшийся, уродливый череп. Естественно, я его пнул. Облако серого пепла взмыло в воздух, так, что едва успел увернуться от него. А на земле остались лежат два рога, и четыре клыка. Если рога определялись как «рог гарпии, ценный поделочный материал», то клыки обозначились как «клыки гарпии». Всё, никакой больше информации. И ни каких камней. Облом. Ладно, забираю то, что есть. Один клык подарю копью.

Очень удачно у меня с собой оказался небольшой кусочек проволоки. Поэтому один конец я накрутил на здоровенный клык, толще моего большого пальца, а второй к торчащему возле наконечника шнурку. Золото, как и в прошлый раз поплыло, и соединило намертво шнурок и клык злобной твари. Осталось только проверить свойства копья:

«Копьё молодого бога.

Когда бог был молод, наг и беззащитен, он протянул руку в великую пустоту и взял оттуда копьё, ибо ему нужна была защита. Копьё взяло от камня абсолютную остроту, от лягушки эластичность и подвижность, от лесного ореха твёрдость и прочность. Копьё стало надёжным другом богу, и больше никогда его не покидало.

Когда руки молодого бога окрепли, он встретил старого Маатхи. И хотел Маатхи пожрать молодого бога, и стать великим и покорить весь мир. Но бог пронзил копьём его сердце и забрал силу Маатхи себе.

Когда молодой бог исследовал свой мир, то в одном из подземелий он встретил ужасную Гаррах, но не убоялся её мощи и силы, и пронзил копьём её глотку, забрав себе её жажду и волю.

Улучшает координацию.

Помогает в защите.

Абсолютно острое, не тупится.

Обладает силой молнии.

Неразрушимо.

Принадлежит Тору.

Увеличивает силу и волю Бога во время битвы.

Подчиняет волю жертвы при нападении. Способно пить жизненные силы.

Всегда возвращается с своему хозяину».

Вот это мегадевайс! Покруче кольца всевластия! Только вот чего я с этим буду делать? Ладно, теперь в каменоломню, поэтому копьё на плечо и пошли! А на шнурках возле наконечника моей глефы теперь болтались два клыка в золотой оплётке…

Придя в каменоломню, я первым делом восстановил свой нож. А то ножны есть, а ножа нет, благо, что изготовив один раз что-либо, потом всегда можно воспроизвести точную копию. Копчёного мяса было ещё много, поэтому обед прошёл вполне сносно. Хотя я уже начал скучать по варёным, тушёным и жареным блюдам. Может быть займусь этим позже. Вообще, необходимо сделать первый этаж и обязательно оборудовать в нём кухню.