Виктор Эрленеков - Зародыш мира. Начало

Странное чувство — пульсирующий гул в ушах, ватные ноги и вкус крови на языке. Я покачнулся, и сел на задницу, прямо перед смотрящей на меня толпой, причём в какой-то момент все неандертальцы упали на колени, и бухнулись лбами в землю, несмотря на грязь, так как погода была не самая хорошая. Вытянутые руки символизировали полнейшее смирение и покорение чужой воле.

Один только побледневший Гаврила, трясущимися руками пытался поднять меня с земли.

— Высытавати мастерры. Попритеся мою рукай.

— Чего? Ты когда говорить научился?

— Гаррарлла усегада могла гыррари.

— Понятно. Помолчи пока. Всё равно не совсем понимаю, чего ты бормочешь, — я ухватился за руку Гавриилы и смог подняться.

— Про, что за хрень! Раньше такого не было.

— Тор, вы изменили параметры всех племён континента. А это больше десяти разных типов.

— Как такое возможно? У меня же всего три единицы силы? — я не мог поверить информации, выдаваемой Про.

— Вы сохранили три единицы божественной силы, но изменения произошли только благодаря вашей воле. Мир полностью подчинился.

— Так значит я теперь могу причинять чудеса направо и налево?

— Можете, только недолго, так как за все чудеса вы будете платить своей жизненной силой.

— Так ведь она вроде как бесконечна?

— Это в теории. На практике вам понадобится длительная реабилитация для восстановления жизненной силы.

— А единицами божественной силы я могу пользоваться? У меня же сохранились единицы божественной силы?

— Единицы сохранились, но доступа к ним у вас теперь нет. Мир изменил правила игры.

— Спасибо. Мне нужно подумать над этим.

Да уж, подумать есть над чем. Так вот захочу помочь кому-нибудь сильно нуждающемуся, а потом пупок надорву, скопычусь повторно или ещё чего приключится. Теперь аккуратнее хотеть всякого надо. И со стадом, то есть с паствой, чего-то делать нужно. Они ж теперь не Неандертальцы, помёрзнут нафиг все. Что ж, нужно принимать решение. Хорошо, что хоть потолок закончил.

— Гаврила, скажи всем, чтобы вставали, а то морды замёрзнут, и пошли за мной.

Гаврила смешно потрусил с остальным, теперь уже людям, хотя ещё не изменённым, и что-то начал бубнить, дёргая из-за плечи и заставляя подняться. Скоро вся чумазая гвардия выстроилась передо мной.

— Гаврила, вы охотится умеете?

— Умема. Токма ненака хоца.

— Почему? Куда все животные делись?

— Зимам случай. Нямняма бежай спай.

— Понятно. Тогда скажи всем, чтобы прошлись по окрестности и набрали сухой травы. Тут её много должно быть.

— Пыны… — Гаврила смешно поклонился, и пошёл объяснять сородичам что и к чему, а потом они все разбежались в разные стороны. Я же подошёл к двери, открыл её и оставил открытой. Я знал о защитных свойствах дома, поэтому нужно было всё проконтролировать. Лучше всего обратиться к земному духу. Он точно сможет заняться вопросами безопасности и контролировать вход и выход.

— Земной дух! Ко мне пришли мои сторонники. Пока у них нет домов, они поживут у нас. Проследи, пожалуйста, чтобы дом их не убил. Хорошо? — по дому прошла небольшая световая волна. Вроде бы всё. Если понял — значит будут жить, а не понял — сейчас проверим. Между тем один из новичков подошёл ко мне с просто огромной охапкой сена. Я посмотрел на него и сказал:

— Ты, пойдём за мной! — И вошёл в дом. Сгорбленный мужичок пошлёпал за мной голыми ступнями. Я прошёл через большой холл, и открыв дверь прошёл в центральный приёмный зал, думаю буду знать его так. Через зал я пошёл в будущую кухню, так как зал был абсолютно тёмным, я достал светящийся кристалл, и так повёл гостя за собой. Я затылком видел, как трясутся ноги, вроде бы крепкого, мужика. Но он не смел испугаться и удрать. А я дошёл до «кухни» и открыл дверь, махнул рукой и зашёл в помещение.

Тут было заметно теплее, чем на улице. Сам Адамант, казалось, производил внутреннее тепло, поэтому перезимовать в таком помещении можно было очень даже неплохо. Я показал рукой на пол около стены в углу:

— Положи траву сюда, будешь тут спать. Остальным скажи, чтобы несли траву сюда. Устраивайтесь. Если травы мало — принесите ещё. Понял? — я строго посмотрел на мужика, его незамутнённые глаза были наполнены слезами. — Выполняй!

Мужик сбросил траву в угол и как испуганный олень умчался на улицу. Кстати, надо бы найти еды моим новым подопечным. Если я мог обойтись восстанавливающими купаниями, то вот остальные, подозреваю, нет. Кормить целый взвод одним жареным мясом неправильно, значит нужно сделать большую кастрюлю или скорее казан, чтобы можно было комбинировать с мясом овощи, коренья или злаки. Кстати, надо бы показать им, какие злаки надо собирать и стаскивать в хранилище. Какие-то коренья и злаки есть в моём шалаше в горшках, ещё там есть копчёное мясо, а также шкуры, инструмент и много чего ещё полезного. Так что теперь точно надо делать переезд. Поэтому я накинул капюшон, и пошёл за телегой. На выходе из дома я встретил несколько человек с охапками соломы. И там же первого новосёла, так как я уже общался с ним то обратился к нему снова:

— Ты, подойди ко мне.

Мужичок, не бросая своей ноши подбежал ко мне.

— Укладываете лежаки, обустраиваетесь и ждёте меня. Срать и ссать на пол в доме нельзя. На улицу бегайте. Меня не будет пару часов. Понял? — мужичок, вытянувшись как рядовой перед генералом, немигающим взглядом смотрел на меня.

— Пыны…

Меня начал разбирать смех, поэтому я решил добавить колориту в эту пантомиму:

— Оставить! Не Пыны, а — Так точно господин главнокомандующий! — Я как можно страшнее зыркнул на мужичка.

— Так точн гыспыдына гылаванакам!

— Вольно, выполняй поручение!

Мужик стрелой ринулся к своим товарищам, а с ближайших опушек стали подтягиваться другие собиратели.

Что тут можно сказать? Вроде бы пустые оболочки, а всё равно приятно. Если раньше я разговаривал только с голосом в голове, навроде шизофреника, то теперь можно поговорить с разумным, пусть даже в таком зачаточном положении. Даже какая-то забота появилась. Думал сразу их накормить, но думаю, что пару часов они подождут. Наверное. Краем глаза заметил Гаврилу.

— Гаврила, любезнейший, подь сюды… — я подозвал бледнеющего на глазах подопечного, который чуть ли не спотыкаясь ломанулся ко мне.

— Гаварила туть, хазана! — неуклюжие поклонился мне Гаврила.

— Не гаварила, а Гаврила. Понял?

— Пыны, хазана, Гаварила, хазана.

— Тьфу ты ёп твою мать, — меня странный суржик уже начал раздражать.

— Пыны хазана, ту ты оп тава мат, хазана! — меня начало корёжить, я понял, что поводов поржать теперь у меня будет много.

— Гаврила, вы жрать хотите? — меня очень интересовал этот вопрос, так как я понял, что зверья теперь рядом мало.