Братислав Байдалин - Как стать злодеем [СИ]

После короткого объяснения, Монстролли вывел Генри в коридор, а сам скрылся за дверью.

Ещё со вчерашнего дня Генри решил, что пропустит празднование Хэллоуина, как пропустил банкет по случаю начала учебного года. Но сейчас, после разговора с доктором Монстролли, он пребывал в таком хорошем настроении, которое этот злодейский праздник не в состоянии был испортить. Поэтому он изменил своё прежнее намерение и, полный оптимизма, спустился вниз.

Сегодня Общий зал просто утопал в оранжевом свете, а всё благодаря новым плафонам на уличных столбах в виде оранжевых тыкв. Мало того, света добавляли расставленные по периметру фонари Джека.

Многие студенты переоделись в костюмы своих именитых предков, тем самым чтя их память, но были и подобные Генри — те, кто пришли на банкет в форменном черно-золотом или сине-серебряном плаще.

Парень сел за стол первокурсников. Он очень проголодался, а потому его абсолютно не волновал отвратительный вид праздничных блюд — будь то тягучая зелёная подливка, тухлая рыба или покрытый пушистой плесенью сыр… он накладывал в тарелку всё подряд, будучи уверенным в съедобности того, что есть на столе. Так, например, белые черви в куске баранины оказались мармеладными, а подозрительная чёрная масса с красными крапинками — лишь ежевичным пудингом.

Генри наливал себе в стакан томатный сок, когда вдруг на пороге зала возник Реджинальд Гиблл вместе с человеком, одно появление которого заставило всех вмиг умолкнуть.

Этим человеком оказался не кто иной, как министр зла Оливер Гад. Одет он был далеко не по моде — чёрный фрак, лакированные туфли, цилиндр на голове, но всё же соответствующе своему статусу.

Посмотри на него кто угодно, сказал бы, что перед ним скорее труп нежели живой человек. И правда, тёмная грива засаленных волос с проседью, пепельно-серое лицо с впалыми щеками и тонкими губами придавали министру могильный вид. Кроме того, Оливер Гад был слеп на правый глаз, отчего взгляд его казался холодным, подозрительным и скверным.

Вслед за министром и Гибллом в зал прошли четверо телохранителей с автоматами. Двое из них тут же закрыли двери и встали по обе стороны от них. Другие — проследовали в конец зала за хозяином.

Подойдя к преподавательскому столу, Гиблл негромко бросил мадам Гриндилоу несколько слов. Та кивнула и, выйдя из-за стола, прошла за ним и министром в комнату, дверь которой располагалась под гербом Селтфосса.

Стоило им скрыться из виду, как зал захлестнула новая волна разговоров.

— Это же сам министр зла!

— Что он делает в Селтфоссе?

— Хочет поздравить всех с Хэллоуином?

— Вряд ли. Заметили, какой у него встревоженный вид? Тут явно другая цель визита…

Через десять минут дверь отворилась, и все участники тайного совещания вышли. И снова воцарилась тишина.

Реджинальд Гиблл и Гортензия Гриндилоу заняли свои места за столом, а министр с двумя охранниками встал за профессорскую трибуну. Он снял цилиндр и обратился к студентам:

— Всем вам, безусловно, известно, кто я. Знаю, никто не ожидал увидеть меня сегодня, даже мистер Гиблл, которому я сообщил о своём визите всего за час до прибытия в Селтфосс. Я здесь, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие. Известие, которое потребовало моего личного присутствия. Дело в том, что за последнее время мировая чаша весов резко склонилась в сторону добра. Начиная с июля, последовала череда крупных разоблачений злодейских логов в Праге, Осло, Берлине, Бухаресте, а также нескольких заводов «Зло Компани». И вот сегодня утром мне сообщили, что Лигой Героев был обнаружен Парималь — университет, скрытый в парижских катакомбах. Нарушение ли это правил секретности? Не думаю! Слишком велики утраты за столь малый отрезок времени. Отсюда появилось предположение, что в злодейских кругах завёлся предатель, и, наверняка, у него есть сообщники. Мне очень не хочется, чтобы Селтфосс постигла печальная участь, поэтому призываю всех отныне быть бдительней, присматриваться к своим сокурсникам и преподавателям.

Джонатан Барк и ещё несколько профессоров, сидящих рядом, недовольно фыркнули. Очевидно, они были возмущены таким завуалированным обвинением в их адрес. Да как вообще можно подозревать профессорский состав университета в предательстве!

— И если заметите в их поведении что-то неладное, — продолжал министр, — докладывайте декану своего факультета мистеру Гибллу или мадам Гриндилоу. Я знаю, им точно можно верить.

Оливер Гад хотел что-то добавить, так как вновь раскрыл рот, но не успел. Из Жерла перемещений донеслись оглушительный грохот и звуки разбитого стекла, заставившие всех вздрогнуть.

— Малоу! Дойл! — крикнул министр через весь зал двум охранникам у двери. — Проверьте, что там случилось!

Те, не мешкая, выбежали наружу, а через пару секунд раздались автоматные очереди.

Студенты, паникуя, повскакивали с лавок и бросились к преподавательскому столу. В этот момент двери Общего зала со страшной силой сорвало с петель и они, расколовшись на несколько крупных частей, рухнули на пол.

Послышалось странное хихиканье вперемешку с тявканьем, а затем в зал ворвалось существо с телом гремлина и головой гиены. Генри сразу узнал в этом гиганте чудовище доктора Монстролли. Он видел, как оно отшвырнуло в сторону когтистой ручищей кучку застопорившихся студентов, среди которых оказался и Мэт Маккинли: он взмыл в воздух и, перелетев через стол, шмякнулся на правое плечо. К счастью никто серьёзно не пострадал — удар когтями пришёлся прямо на гитару Мэта, которую он как всегда взял с собой.

Телохранители министра открыли огонь по существу, а вот сам Оливер Гад подобно трусливому цыплёнку поспешил спрятаться под преподавательский стол. Гиена-гремлин, видя, что по нему начали стрельбу, сорвал с ближайшего столба плафон и метко запустил в одного из стрелков, который вмиг упал без сознания. Его же товарищ тщетно пытался хотя бы ранить монстра, принявшегося метаться по залу с такой скоростью, что позавидовал бы даже кролик. В несколько больших прыжков чудовище настигло жертву, проткнув её когтями.

По залу пронёсся дьявольский смех. Все замерли на местах от ужаса. Даже те, кто сейчас стояли в некотором отдалении от этого существа, не решались шелохнуться — до выхода из Общего зала всё равно было не добежать, а привлекать к себе лишнее внимание тоже никто не хотел.

Казалось, всё кончено, защитники повержены, а мерзкая тварь вот-вот начнёт своё кровавое пиршество. Но вопреки ожиданиям многих, чудовище Монстролли не спешило вновь нападать. Вместо этого оно стало принюхиваться, а затем вдруг устремило взгляд прямо на Генри. Парень недоумевал, чему обязан таким вниманием. Может, он выглядит аппетитнее остальных?