Елена Кароль - Практическая демонология [LitNet]

Вскинула голову, мигом нашла причину всеобщего изумления и пару раз сморгнула.

В дверях столовой стоял шеф.

Лысый.

Наши взгляды встретились и время словно замедлило свой бег. Он смотрел на меня, не мигая. В его глазах застыла решимость и мрачная ярость. Я медленно отложила ложку в сторону, освобождая руки, если придется защищаться, и обманчиво расслабленно откинулась на спинку стула. Томми, сообразив, что что-то происходит, оторвался от своего обеда и обернулся. Нашел взглядом Киршина, восторженно присвистнул и следом поцокал, вполголоса хихикнув:

— Лысые мужики — такие брутальные! Но не все, не все…

Бес говорил тихо, но из-за того, что в столовой установилась практически звенящая тишина, услышали его абсолютно все. Даше Киршин едва уловимо дёрнулся и помрачнел ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше.

И тут он сделал шаг. Второй…

Когда он сделал десятый и остановился напротив нашего столика, мы остались единственными, кто ещё сидел. Остальные сотрудники, явно куда лучше меня знающие тяжелый характер своего шефа, уже успели сбежать. Трусы!

Хотя признаю, мне тоже стало не по себе. Особенно когда Киршин с противным скрежетом отодвинул стул и сел. Молча.

Ещё с минуту просто буравил меня взглядом, и я как раз успела рассмотреть, что бровей у него тоже нет, а лоб прикрывает едва уловимая полоса морока.

Молчание начинало уже надоедать, к тому же я ещё не притронулась к умопомрачительно пахнущему второму, поэтому решила ускорить события.

— Добрый день, господин Киршин. А со лбом что?

— Надпись, сделанная краской из пыльцы элиндия, — глухо процедил шеф.

— О… — я кивнула с умным видом. Такую краску просто так не сотрёшь. Или сама через год рассосётся или срезать только вместе с верхним слоем кожи. Или особым раствором, но на живую жжётся он почти как кислота и достать его куда сложнее, чем саму краску. Ну девочки, ну затейницы! — А какая?

В глазах Киршина мелькнуло недоумение, словно он никак не ожидал от меня такого феерического спокойствия. Ну, не говорить же ему, что я максимально спокойна именно в моменты повышенной опасности?

Но вот он снова посерьёзнел, пришиб меня к полу грозным взглядом (ну, это он так думал) и с глухим рычанием мазнул пальцами по лбу, стирая морок.

«Козёль», сияла на его лбу изумрудная надпись, переливающаяся перламутровыми бликами. Надпись — блеск! Во всех смыслах слова. Но с грамотностью у пикси беда.

Я почти без труда удержала ровное выражение лица, что нельзя сказать о Томми — бесёнок гоготал, катаясь по столу, и сучил лапками. Мои губы тоже дрогнули, так что я поторопилась опустить взгляд в тарелку, чтобы не расхохотаться в унисон с бесом.

И тут мне в голову пришла мысль…

Пока эта плутовка не ускользнула, я вновь взглянула на мрачного шефа и вкрадчиво поинтересовалась:

— А надпись только на лбу или ещё где-то есть?

По тому, как яростно сверкнули глаза Киршина, а по лбу зазмеилась чешуя второй ипостаси, я угадала.

— Серьёзно?! А где? И какая?

По столу раздался противный скрежет — это шеф портил мебель отросшими когтями. Взглянула на него с осуждением и поджала губы. А вот Томми не удержался и гнусненько пропищал:

— Шеф, может вам сладенького? От нервов, ага? Тыквенный пирог со сливками, а?

Выдержать и это оказалось выше сил начальника. Он подскочил, на ходу окончательно меняя ипостась и, едва не опрокинув на меня стол, гневно взревел:

— В мой кабинет! Оба! Живо!

— Как скажете, господин Киршин. Но через десять минут. У меня обеденный перерыв. — Ответила я спокойно, мысленно сдерживая Вонга, который уже приготовился дать отпор противнику, угрожающему его хозяйке.

— Жду! — рявкнул Киршин и, развернувшись на пятках, вылетел прочь из столовой.

— Как думаешь, нас уволят? — лениво поинтересовалась я у беса, цепляя вилкой кусочек азу.

— Неа, — хитро прищурился искуситель и важно поднял пальчик к потолку. — Нельзя уволить того, кто уже уволился.

Точно! Так и сделаю!

Но сначала я поела. Жалко было оставлять труд Дерека не оценённым, так что к окошечку, куда уносили грязную посуду, я подошла с абсолютно пустыми тарелками. На выход прошла мимо раздачи и бледного повара, поблагодарила за очень вкусный обед, в ответ заработала сожалеющий взгляд и нервный вздох.

Зашла к себе, написала заявление на увольнение по собственному желанию и только после этого выдвинулась в сторону кабинета начальника. Прошла мимо непривычно притихшей миссис Хрипкинс, во взгляде которой заметила несвойственную ей жалость, и бесстрашно вошла в логово Киршина.

Успевший снять пиджак и галстук шеф, мрачно восседающий за своим столом, всё ещё был демоном. На иссиня-чёрной броне оскорбительная изумрудная надпись мерцала особенно ярко, и я поторопилась переключить внимание на что-нибудь другое. Например, на стол.

Приблизилась, положила перед Киршиным заявление, сделала шаг назад и выжидающе замерла.

— Что это? — глухо рыкнул полудемон.

— Прочитайте, — спокойно произнесла я, так и не подняв глаза выше его груди. — И подпишите.

Послышался отчетливый скрип зубов, и я не увидела, а скорее почувствовала, как он углубился в чтение моего заявления. Ему хватило десяти секунд, чтобы пробежаться по тексту глазами, после чего он поднял лист… И медленно разорвал его сначала пополам, а затем ещё несколько раз.

— Мне не сложно написать ещё и заверить копию у секретаря, — предупредила я строго и всё-таки посмотрела ему в глаза. — Я нахожусь на испытательном сроке, вы не имеете права отказывать мне в увольнении.

— На каком основании? — Едва сдерживаясь, процедил Киршин и я возмущённо вздёрнула брови, так что он через силу добавил: — На каком основании, мисс Дарх, вы хотите уволиться?

— Вы на меня накричали.

— Я накричал?! Я? — Шеф всё-таки сорвался и грохнул по столу обоими кулаками так, что прочное дерево не выдержало и дало трещину. — Ты что натворила, девчонка глупая?! Я из-за тебя из дома не мог выйти! На работу опоздал! Да мне пришлось спасателей из магконтроля вызывать, чтобы они помогли мне выйти! А это!? — Он ткнул себя когтем в лоб. — Ты понимаешь, как это унизительно! Год! Носить это на себе целый год!

— У нас был договор. — Я спокойно выдержала его взбешённый взгляд и напомнила: — Вы не кричите и не жалуетесь, если у нас всё получится. Вы его нарушили.

— А вот тут ты ошибаеш-ш-шься, юная пакостница! — зло прошипел демон, поднимаясь из-за стола медленно, но неумолимо. — Договор касался лишь проникновения! А никак не этого!

Его коготь вновь обличительно упёрся в надпись.

— Это ответ на ваше желание, оскорбившее мои честь и достоинство. — В моём голосе тоже прорезалась злость.