Наталья Алексина - Волшебство с ведьминым настроением [СИ]

Похлопала его по плечу и тоже пошла в лагерь, ночь в разгаре, спать пора.

Умопомрачительный запах каши с сухофруктами вывел из дрёмы. Прямо перед моим носом стояла глубокая миска, от которой шёл пар. Вокруг раздавалось тихое шуршание и удивленное причмокивание. Тарелка выглядела до невозможности аппетитно. После нескончаемых перекусов на бегу любая горячая еда воспринималась, как деликатес, а тут ещё и сухофрукты. Либо идём на верную смерть и нас решили побаловать перед кончиной, либо у кого-то хорошее настроение. Но что-то мне подсказывает, верно первое.

Обвела лагерь взглядом и замерла. Рассвет ещё не занялся, и в серо-голубом цвете люди казались полупрозрачными тенями, духами, которые пришли на землю, чтобы подкрепиться. Их медленные движения, и какая-то неестественная тишина вокруг фигур почти убаюкивала. Отчего опять клонило в сон. Взгляд цеплялся лишь за фигуру Билла. Не такая степенно мрачная, как другие, более живая. Он, склонившись над котелком у еле теплящегося костра, споро раскладывал по тарелкам остатки. Поймал мой взгляд, улыбнулся и подмигнул.

Стало как-то неловко и приятно одновременно. Потому уткнувшись в кашу, взялась за ложку. Это было блаженство. Подъедая последнюю черносливину, заметила, что седой недобро поглядывает в мою тарелку.

— Билл, а с каких пор ведьмам особые каши раздают? Разве ж это она, если что мечом махать будет? Ей и силы-то особо не нужны. Или ты тоже ждешь её на своём лежаке? Потому нам каша обычная, а ей со сливками? Ты уж скажи, если что я тоже на твой лежак прийти могу.

Несколько человек загоготало.

— Язык попридержи, — Билл, хоть и казался живее всех, все равно выглядел хмуро и помято. — Марише награда за наши целые кости и ноги, которые ты все ещё в силах переставлять. Вчера ты сам после кружки отвара обещал вознаградить её по-королевски.

Он встал и подошёл ко мне. В руках была объёмная кружка с компотом. Билл присел на пень возле меня протянул кружку и тут же из кармана достал пряник. Немного помятый, но явно припрятанный для особого случая. При этом смотрел на меня с улыбкой и какой-то надеждой. Разочаровывать его не хотелось, да и как-то опять неловко стало. Как будто мне преподнесли что-то очень дорогое сердцу. Осторожно погрызла пряник, но он не поддавался. Посмотрела на него, явно вкусный, даже глазурь почти сохранилась. Билл со словами «надо вот так». Бережно взял из моих рук и кружку и пряник, макнул его и протянул, чтобы я укусила. Такое простое действия меня ошарашило. Не очень соображая, откусила пряник в руке малинового и, кажется, покраснела.

— На сбор две минуты, — прозвучал резкий голос мага.

Все вздрогнули, я обернулась, но увидела только очень прямую спину главаря, шедшего в сторону от лагеря.

Люди-тени преобразились, движения стали резче, звуки, как будто чётче, только сонное марево всё равно их не отпускало. Но сборы закончили вовремя. Даже я успела скатать своё одеяло и вернуть Биллу посуду.

— Брэн, нужна проверка, слева мой маяк не вернулся, увидишь его, сожми амулет дважды, — маг был собран, хмурил брови и в задумчивости потирал щёку, на которой от синяка остался едва заметный жёлтый след. — А мы идём дальше.

Билл, стоявший рядом со мной, как-то напрягся, когда чёрненький наёмник скрылся в кустах. Потом подошёл к главарю и почти шёпотом произнес.

— Скэн, я же обычно хожу в разведку, у них не такой острый глаз, сам говорил.

— Угу.

— Брэн что-нибудь пропустит, как в тот раз с лошадиной подковой, или с ведьминской настойкой, ну из-за который в нужник потом.

— Билл, сколько часов ты спал?

Бледное лицо парня вытянулось.

— Отвечу сам. Нисколько. Двое суток на ногах, и острый глаз становится обычным. Так что, извини, благодарить за кашу, на которую ты потратил время своего отдыха, не буду. А когда вернёмся в город, ещё назначу отработку. Может тогда голова встанет на место. Дохлый мерин! Нашёл время… каши готовить.

При последней фразе на меня вскользь был брошен абсолютно нечитаемый взгляд. Я же внимательно смотрела на Билла. Он и, правда, выглядел не очень. К сожалению, и помочь я ему почти ничем не могла. За кашу хотелось отблагодарить, но зелий восстановления со мной не было. Оставалась полузасохшая булочка хорошего настроения, да кое-какие сухари.

Дорога под ногами давно перестала быть дорогой и в задумчивости я шла, часто спотыкаясь о корни. От места нашей стоянки мы отошли всего ничего, когда начало расти смутное чувство тревоги. Корни. Я шла спотыкаясь.

— Стойте, — никто на меня не обратил внимания, маг шёл как обычно впереди и, видимо, даже не услышал.

— Стойте, — громче сказала я.

Но люди продолжили движение. Определенно, есть из-за чего волноваться. Я бросилась вперёд и со всей силы дернула мага за больную руку к себе. Он обернулся и с трудом сфокусировал взгляд на мне. Потом как будто проснулся и уже осмысленно посмотрел в глаза.

— Мариша? Что такое?

— Посмотрите вокруг, — он обвёл пространство взглядом, потом остановился на мне. — Лес молчит, совсем. Здесь не просто птиц не слышно, а он как будто умер. Даже не так, как там, рядом с болотом, а просто абсолютная тишина, я его не чувствую. Совсем.

— И что это может значить? — маг тут же что-то произнёс, с его пальцев сорвались огоньки. Люди вокруг нас сгруппировались, и постепенно в их взглядах тоже появилась осознанность, а не сон.

— Не знаю, но всё что лес может это не пускать нас дальше, нам туда нельзя. Корни, видите, они по всей тропинке торчат.

Наёмники выглядели сбитыми с толку и теперь просто смотрели на своего главаря.

— Нам надо отсюда уходить, лучше назад, к развилке, попробуем обойти или вообще лучше вернуться, — такой лес меня пугал, и я не стеснялась того, что мне страшно.

Если здесь была какая-то магия, то настолько же сильная насколько противоестественная. Чтобы так усыпить лес, скорее всего, убили всё живое, а сам лес теперь будет очень быстро умирать. Это было больно и отвратительно. Ведьмы слишком хорошо чувствуют природу, чтобы быть равнодушными к таким вещам. Поэтому и меня сейчас лихорадило, даже руки подрагивали. Я опять взглянула на мага.

— Пойдёмте, пожалуйста.

— Поздно, — он напряженно посмотрел за мою спину на Билла. — Брэн сжал амулет три раза.

Вокруг раздались судорожные вздохи, и задрожала земля.

В воздух полетели комья земли, а к нам, пропахивая борозду в тропинке, мчался яркий золотой свет. Маг схватил меня за плечо и со светящимися глазами зашептал заклинание. А дальше была боль, тело выгнулось так, что затрещали позвонки. Голову сдавило, а кости вывернуло, четко ощущалась только рука мага на плече. Нечеловеческий крик разорвал горло и наступила тьма.