Сергей Панченко - Жорж - иномирец

- Поднимаемся. - Пояснил Антош.

- Как ты догадался? - Спросила кошка.

- Язык меняет цвет. - Змей высунул язык.

Его цвет из темного, почти черного, превратился в алый.

- Не язык, а настоящий альтиметр. А если вниз пойдем, какого цвета будет?

- Фиолетовый. Особенности жизни в горах. Кровь меняет свой состав в зависимости от давления воздуха.

Снаружи загремело. Сфера завибрировала. Место контакта воды со стеклом покрылось рябью. Над головой блеснула полоска света и стала расширяться. По поверхностям забегали солнечные зайчики, отраженные от водной поверхности.

- До них дошло, что мы не животные, которых держат в неволе? - Я обрадовался тому, что нас поднимают на поверхность.

Воздух в сфере сразу показался спертым, и бедным на кислород. Прошло не меньше пяти минут, прежде, чем всплыли на поверхность. Я ожидал увидеть открытое море, но мы оказались в бассейне, окруженном деревянными берегами. Сферу зацепили манипулятором за проушину на верхней части и подтянули к берегу. Кто и откуда управлял механизмом я не увидел.

Сфера стукнулась о дерево и замерла. Манипулятор что-то нажал и верхняя часть сферы, обозначенная герметичной прокладкой, поднялась и отошла в сторону. Путь наружу был свободен. Ляу прямо с коряги выпрыгнула на берег. Змей тоже перебрался на него и только я примерялся, не зная, как допрыгнуть до края.

- Не похоже, что ты от обезьяны произошел. - Кошка ощерилась во весь свой рот, насмехаясь над моей неловкостью.

- Я, точно не от обезьяны. Я на цыпочки встаю, у меня уже начинает голова кружиться. Эволюция меня не пощадила, забрала все, что связывало с далекими предками. В отличие от вас.

Сфера дернулась, точно собралась возвращаться под воду. Для меня это послужило дополнительным стимулом прыгнуть. Я оттолкнулся, как мне показалось, как пружина, и прыгнул. Мне не хватило каких-то тридцати сантиметров, чтобы перелететь горловину сферы. Я соскользнул и упал в воду, окатив брызгами Ляу и Антоша.

- Ты прыгаешь, как ленивец. - Кошка подала мне руку.

- Спасибо на добром слове.

С меня натекла целая лужа. Признаться, я под это дело опорожнил мочевой пузырь, стесняясь сходить по-маленькому в сфере. Так что, я использовал свой конфуз с пользой.

Деревянная конструкция находилась посреди воды. От горизонта и до горизонта берег не наблюдался. Ширина «палубы» по всему периметру была одинаковой и составляла пять моих шагов. Доски между собой были склеены и обработаны, правда, довольно грубо. Видимо, рыбам незачем было париться над этим. Вряд ли для них это было полом. Внешняя часть конструкции для них была внутренней. Я бы сказал, что с нашей точки зрения их цивилизация была перевернута с ног на голову.

Стеклянная сфера захлопнулась и погрузилась под воду. Мы остались одни, совсем не понимая, что это значит для нас.

- А ну-ка Антош, скажи нам, чувствуешь ты чужой взгляд или нет? - Поинтересовался я.

- Чувствую, выпить хочется, все остальное притупилось.

- Ясно, откуда ты брал вдохновение для экстрасенсорики. Будем надеяться, что нас не вялить на солнце вытащили. - Я присел на внешний край палубы и погонял рукой морскую воду.

- Я думаю, они спрятали нас от ненужного взгляда, или же до них дошло, что нам нужна привычная среда обитания. - Предположила кошка.

- Абсолютная тюрьма. Какой там Шоушенк и Алькатрас, тут даже вариантов никаких.

- Есть выход. - Змей растянулся на солнце в длинную «колбаску» и впитывал солнечное тепло. - Надо научиться самим ходить по мирам.

Меня насмешила его попытка выдать бредовую идею за подходящий вариант.

- Ну-ка, попробуй. Что для этого нужно? Тужиться сильнее, или впасть в нирвану? Ты хотя бы элементарно представляешь этот механизм? Я, например, совсем не представляю.

- А что ты так реагируешь, как будто я тебя заставляю это делать? Кто-то же может это.

Ага, один на миллион. - Я вспомнил, что именно такую статистику приводил Вольдемар.

- Один из миллиона сам дошел до этого, а мы точно знаем, что это возможно. - Змей спорил со мной, не открывая глаз, еще больше раздражая меня своей невозмутимостью.

- Тише! - Заткнула нас кошка.

Из-под воды доносился глухой протяжный звук. Он приближался, возвещая о том, что скоро мы увидим его причину. Вода по центру бассейна надулась пузырем и опала, оголив огромную сферу, наполненную водой. Она была намного больше той, в которой держали нас. В сфере находились несколько рыб, и все, как один, при париках-ирокезах.

- Ну, я считаю это проявлением уважения. - Мое мнение опиралось на очевидные факты, воздушная атмосфера и круг собравшихся «шишек».

- Это будут переговоры. Давайте сразу решим, что нам врать. - Прошептала мне на ушко Ляу.

- Спокойно, Ляля, врать буду я, а вы кивайте головами в знак согласия.

- Ляля?

- Ты знаешь, я подумал, что Жорж и Ляля звучит очень театрально, хотя и немного по-фраерски. Ты не против?

- Ляля? Мелодично. Не против.

- А про меня, как всегда, не вспомнили. - Обиделся змей.

- Ладно, Жорж, Ляля и змей-искуситель. Библейский расклад. Не хватает только Эдема. Но туда с нашими грехами...

Сфера, тем временем, поднялась метра на три и замерла. На внутренней стороне ее висела какая-то растяжка с каракулями. Я решил, что это приветствие, предназначенное нам.

- Здравствуйте! - Раздался голос из динамика сверху. - Мы рады вас приветствовать на своей воде.

- Здравствуйте. И мы рады безмерно встрече с такой замечательной цивилизацией. - Ответил я пафосно.

- Мы все...

Я прервал динамик.

- Одну секундочку, извините. Какого плана это мероприятие?

Динамик долго молчал. Рыбы, до этого стройно уткнувшись в стекло, суетливо замахали плавниками и зашлепали губищами, выпуская пузыри.

- Мы считаем это переговорами. После того, как нам стали известны причины вашего появления, у нас появились некоторые идеи, реализацию которых хотелось бы уточнить. - Разродился динамик. - Вы понимаете?

- Разумеется. Переговоры делают нас умнее, а войны - мертвее. - На ходу придумал я афоризм.

Я предполагал, что они захотят поговорить о том, чтобы мы обеспечили им преимущество в войне. По крайней мере, политики и военные из моего мира, спят и видят, когда инопланетяне подгонят им «вундервафлю», чтобы с ее помощью поставить остальной мир на колени.

- Мы очень рады, что в некоторых вопросах у нас есть точки соприкосновения. Позвольте нас представить...

Начался процесс представления одинаковых лиц, различающихся только «ирокезами». У одной рыбы от интенсивного поклона, плавник сполз набок. Она быстро водрузила его на место.

- Накладка. - Понял я.

Теперь я был точно убежден в том, что «ирокез» служил для демонстрации официального статуса. Когда у общества нет дифференциации плавников, то нет и цели. В голове у меня переиначилась фраза из одного любимого фильма. Ляля толкнула меня в бок.