Ольга Валентеева - Тьма наступает, или Академия для властелина тьмы - 2 [СИ]

— Я согласен с вами, Эрин, — ответил Рен, щурясь. — Клянусь, что мои действия не станут поводом для новой войны между нами.

— Как и мои.

— Как вы смотрите на династический брак, Эринальд? Моя сестра Агнесса…

— Уже говорил, что не женюсь, — перебил демона на полуслове. — Тем более, вон там стоит моя невеста, и если бы она вас слышала, то, боюсь, Демониум бы вас потерял.

Рен усмехнулся и посмотрел на Лайлу.

— Что ж, тогда остановимся на руднике, — сказал он. — И передайте моему брату, что если он захочет вернуться, я жду его. С его темной или без.

— Я передам, но Кай нужен Тервину, — а сам подумал, что так и отпустил первого советника. — Рад, что мы достигли согласия. А можно личный вопрос?

— Да, — Рен выглядел удивленным, словно ждал от меня подвоха.

— Откуда у вас такие глаза?

Демон рассмеялся — звонко и задорно. И улыбка тут же преобразила его лицо.

— Эринальд, вы неподражаемы, — сквозь смех пробормотал он. — Жаль, что мы оказались по разные стороны границы, иначе я бы считал честью называть вас своим другом. А глаза… глаза от матери. У нее в роду были драконы. И, предупреждая ваш вопрос, у нас с Каем разные матери. Отец всегда был излишне любвеобилен, так что я — единственный полудракон среди королевского рода.

— Тогда зачем отец выставил вас против меня? Он же понимал, что могу убить, — допытывался я.

— А кого выставлять? Это во-первых, — потер Рен повязку. — Во-вторых, отец не подозревал, что вы выйдете на поле. У меня был приказ убить вашего брата, чтобы лишить трон наследников. Осталось бы всего два принца, и с ними бы мы легко расправились. Увы, магия их высочеств уступала вашей. Отец до последнего не понял, что я сражаюсь с вами. Пока вы не выпустили свет. А потом было поздно.

Я вздохнул. Вчерашний день вспоминался каким-то набором картин одна ужаснее другой. И пока что я был не готов осознать произошедшее.

— Что ж, рад, что мы достигли взаимопонимания, — сказал Рену. — Решите посетить Тервин — буду рад видеть.

— Взаимно, — кивнул демон. — Хотя, вы вряд ли захотите приехать в Демониум.

— Отчего же? Жизнь длинная. Все может быть, — я улыбнулся и пошел обратно к приближенным. Первое, что увидел — перекошенное лицо Лайлы. Она вцепилась в спинку моего кресла и, кажется, так и простояла все время нашего разговора.

— Все в порядке, — шепнул ей, присаживаясь. — Успокойся.

Договора мы подписали быстро. Хотя я, конечно, вчитывался в каждую букву. И Наариэн тоже, поэтому можно было быть уверенным, что эльфийка не пропустит подвоха. С демонами попрощались пусть прохладно, но без вражды. И не возвращались в лагерь, пока они не исчезли за горизонтом.

— Ты мудро поступил, мой мальчик, — тихо сказала Наариэн. — Таких, как Ренарен, лучше иметь среди союзников, чем среди врагов.

— Я понимаю, но от этого не легче, — признался только ей.

— Все будет в порядке, — теплая рука эльфийки опустилась на мою. — Ты справился. И можешь собой гордиться.

— Нет, не справился, — ответил со вздохом. — Но на ошибках учатся, да?

— Конечно, — Наариэн улыбнулась в ответ. — Давай закончим тут со всем и вернемся домой. Кажется, ты приглашал меня в столицу.

— С удовольствием, — поспешил заверить бабулю, предвкушая, какой фурор произведет в Тервине появление эльфийского посольства.

А затем мы предавали огню павших. Огромные костры запылали вдоль поля. На самом высоком из них покоилось тело Эвара. Я заставлял себя смотреть, как пламя забирает тех, кто заплатил своими жизнями за одну — мою. Стоило ли оно того? Моя жизнь — нет, а Тервин — стоил. Тогда же впервые после смерти Эвара увидел Илению. Она стояла во всем белом в знак траура, только черная лента вилась в волосах. Невеста Эвара не плакала. Огонь отражался в ее пустых глазах. Жуткое зрелище. Я отвернулся. Наверное, этот день выпьет те силы, что не забрал вчерашний.

Когда костры догорели, мы медленно двинулись обратно в лагерь. Мрак снова пришел на помощь, и я ехал впереди, посадив позади себя Лайлу. Она тоже устала. И мне так было спокойнее. Мысли перепутались в тугой клубок. Что теперь делать? С чего начать? А дел накопилось много, и я не знал, за что браться. С эльфами не мешало бы подписать новые договора. Навести порядок в собственном дворце. Решить вопрос с академией, потому что Редеус все равно приедет жаловаться. Поговорить с Ремедисом и узнать, по какой причине братец все-таки решился нанести визит. Заключить официальную помолвку с Лайлой — как раз бабуля будет присутствовать. Поговорить с Ником, Лави, Каем, Элионом — мне есть, что им сказать, но я боялся того, что могу услышать в ответ. О, тьма беспросветная! Как же все запутанно.

Но сначала… Я нашел Илению в ее палатке. Она сидела на кушетке и смотрела в стену, кажется, даже не замечая моего присутствия. Холодная, бесстрастная, истинная темная.

— Лени, — позвал тихо.7bcf23

— Эрин? — она вздрогнула и обернулась. — Зачем подкрадываешься?

— Прости, не хотел напугать.

Девушка поднялась навстречу, тревожно вгляделась в лицо, но промолчала. Я тоже не знал, с чего начать. Все подготовленные речи выветрились из головы.

— Эрин, я рада, что ты пришел, — Лени, видимо, поняла, что ждать от меня откровений бесполезно. — Послушай, в том, что произошло, нет твоей вины.

— Есть, — перебил ее. — Есть, Лени. Если бы я не решил участвовать в поединке, Эвар бы не занял мое место.

— Тогда бы ты погиб. А нас бы все равно убили. Думаешь, я не знаю, какой ценой тебе дался вчерашний бой?

— Я бы успел защититься.

— От пули? — Иления вздохнула. — Брось, Эрин. Никто из нас этого не ожидал. Ты бы даже не подумал, что кто-то рискнет использовать против темного властелина человеческое оружие. Так глупо.

Я опустил голову. Да, она была права. Не подумал бы. Все предвидел, кроме этого. Но легче не становилось. Руки Илении опустились мне на плечи.

— На самом деле, ты дал нам больше, чем мог, Эрин, — с печальной улыбкой проговорила она. — Мы с Эваром успели сочетаться браком. Да, не удивляйся. Как только прибыли сюда, сразу же поженились. Потому что поняли, как мало может быть нам отпущено. И я ношу под сердцем его ребенка. Мне нельзя сдаваться, Эрин. Так я предам и Эвара, и своего сына или дочь.

Я все еще не знал, что сказать. Тогда Иления просто обняла меня. И, наверное, впервые в жизни я разрыдался. Эта боль разрывала изнутри. Вся боль, накопившаяся за последние недели. От предательства, от смерти близких, от собственной неспособности хоть что-то изменить. Иления всхлипывала, уткнувшись мне в плечо. Минута слабости, чтобы снова взять себя в руки и пойти вперед.

— Тише, — погладил ее по голове. — Ты сама сказала, надо быть сильной. Возвращайся в столицу. Не хочу, чтобы ты здесь оставалась.