Маргарита Ардо - Королева согласна (СИ)

«Логично, — подумала я, — Сердце морского мира должно быть в море».

Наши зашумели, но я их успокоила:

— Забудем о прошлом, как я говорила. В настоящем всё хорошо! А теперь угощайтесь и давайте отдохнём как следует! Утро будет сложное. Встаём на рассвете.

Я показала всем на корзину и отошла, хоть и не ела с утра. Всё равно я бы не смогла проглотить ни крошки. Я взяла протянутый мне Баззом плед и вышла под звёзды — помолиться о Киату. Сердце было полно им. Мучалось о нём. Болело. И, как ни странно, я чувствовала его рядом. Дар понимания — вот что мне было нужно! И Рита, как чувствуя, вышла за мной.

— Эй, ты как? — спросила она.

— Держусь.

— Ты чувствуешь его? Тебя окружает энергия, и я ощущаю в ней Киату… Как бы странно это ни звучало.

— Я так и думала, что это он, — выдохнула я боль из груди. — И это значит, что он жив… Риточка, прошу тебя! Поделишься даром? Я хочу понять…

— Что я должна делать?

Я объяснила. И с теплом объятия меня коснулась волна чуть колкой, ясной прохлады, освещая спокойную нить мыслей в голове. Ещё обнимая Риту, я вдруг увидела мелькающие отрывки воспоминаний: Рита-воин, Рита с гордостью говорящая об Аквиранге, Рита, читающая книгу на чужом языке, Рита — так похожая на королеву Маро.

— Ты из Аквиранги, — догадалась я и отстранилась, глядя в глаза подруги.

— Да.

— Но как?!

— Орден Мастеров. Как в «Аватаре». Я не попала у чужой мир с вами, а вернулась в свой. И, Тася, я должна была убить тебя. И всех джив.

— Должна была? Зачем?!

— Энергией джив можно сотворить новый мир и починить этот. Но я передумала. Я с тобой, Тася. Ты имеешь полное право не доверять мне, но я хотела сказать это… И ты не доверяешь, — с грустью констатировала Рита.

Внутри меня всё оборвалось, но понимание, словно сами собой завязывающиеся ниточки, лишало недоумения и обиды силы. Я протянула руку ладонью кверху.

— Я верю.

Рита смотрела на меня долго, а потом схватила и прижала к себе пылко. Я почувствовала на щеке её горячую слезу:

— Это стоило того! Спасибо!

— А я летать умею, — сказала я просто.

— Ого, Таська, — расмеялась сквозь слёзы Рита. — Я всегда знала, что ты особенная.

— О да! — хмыкнула я. — Отдохни перед завтрашним.

Она ушла, и я осталась под звёздами, не мёрзнувшая и не способная спать от избытка энергии. Казалось, я могу оттолкнуться от этих припорошенных снегом камней и улететь до самой Луны. Вот только одно волновало меня: во мне так плещется энергия, а у него сколько осталось?! Если верить Гаяури, а теперь я ей верила, королевы Маро со своими магами привезут Киату к Сердцу Мира. Мы нужны им там оба. Я сжала кулаки у груди, молясь всем Богам за него.

Не прошло и четверти часа, как из пещеры высунулась кудрявая рыжая макушка Ани.

— Брр, холод! Как ты сидишь тут, совсем раздетая?!

— Нормально.

Аня показалась целиком и, потопав, попрыгав по снегу, сказала:

— Слушай, я тут подумала. А нефиг до завтра ждать. Как дар передавать? Лови весь! — обняла меня практически в охапку. Я почувствала её сладкий карамельный запах, искрящее веселье, словно пузырьки лимонада, в голове и покалывание в пальцах. Мир показался ярче и радостнее.

— Какой у тебя классный дар! — восхитилась я.

— Так и я тоже классная! — хихикнула Аня. Потом ткнулась носом мне в щеку и прошептала: — А ты ещё лучше. Устроим завтра вечеринку на весь мир!

Я кивнула, и она скрылась в пещере. Но и минуты не прошло — задом наперёд, как медведь, вылезла Галя Крохина.

— Чё как? — спросила она, коротко вздохнула, потом исправилась: — Дела-то твои в норме?

— По-разному…

— Ну да, пирата жалко! Клёвый он, хоть и псих. Но если б моего Трэджа в плен забрали, я б уже с ума сошла. — Она похлопала меня тяжёленной рукой по плечу, заставляя врасти в камень. Засопела, потом встала передо мной, приземистая, широкая телом и душой, и заявила: — Я, короче, решила. Камушки я и так чувствую с детства, так что щас дар тебе передам. Может, завтра пригодится. Столько ж пиликали, обидно будет, если чё не вовремя.

Я встала с камня, она обняла меня мощно, аж приподняв под мышки от земли, и я почувствовала с её жаром тягучую, медленную энергию, перетекающую в меня. Крохина приподняла меня ещё, встряхнула от души и поставила на место, как любимую куклу. Разгладила заботливо плед на моих плечах.

— Ну, победим, подруга! Ты там не сердись, если чё не так!

— Спасибо, Галечка, — растаяла я.

Она потопталась, потом махнула неловко рукой в сторону пещеры.

— Ну, к Трэджу я пойду, ничо? А то замёрзнет без меня, медведь мой.

Я осталась, прислушиваясь, как чужие, подаренные от сердца энергии уживаются, начинают ладить между собой. Ощущение было почти, как после новогоднего стола в желудке: с оливье, мандаринами, жирной жареной уткой, нашпигованной чесночком и яблоками, запечёной картошкой с румяной корочкой, тремя кусками торта, вазой конфет и орехов, заглянцованное шампанским и лимнадом. Я чувствовала себя сразу многими людьми, и собой, единой со всеми и никем одновременно — частицей под синим куполом. Но сверху меня заливала тёплая, солнечная, родная энергия любви. И хотелось отказаться от неё, крикнуть в небо, тёмное, как глаза Киату: «Забери! Оставь себе, любимый!» Но нет, он дживари, он так решил. И это пугало.

Я подумала об Ариадне и Аридо, но махнула рукой: уже, наверное, спят; десятый сон видят. И в этот момент совершенно бесшумно на тропу вынырнула Грымова.

— Не спится, выдрочка?

— Нет.

Грымова сделала жалостливое лицо:

— Ну прикинь, досада, ведь только появился дар, и отдавать… Ну ладно, тебе нужнее. И так, мало ли, за хорошую карму авось вернется, а?

Я улыбнулась:

— Не знаю. Хорошо посидела на футболе?

— Не то слово, и врде с Аридо была, и за наших поболела. От души, — вздохнула Грымова и встала: — Ну, что делать?

— Обниматься, — хмыкнула я.

— Окей, только чур, не приставать. Я не по девочкам! — гыкнула Грымова и обняла меня нежно-нежно. Вздохнула в ухо, словно вдувая свой неуловимый, непонятный дар: — Масенькая ты у нас, выдрочка. Трудно тебе, да? И не говори, знаю, что да. Таким бы, как ты, по СПА гулять и по салонам с маленькой собачкой, а тебя в спасительницы мира записали! Вот честно, встретила бы, кто решил, убила бы! Я реально, убью за тебя, выдрочка! Ты вообще не сомневайся!

И она тоже ушла, поразив меня добрым теплом, невероятно ласковым по ощущению и трепетным, несмотря на все её грубые фразы. Кто бы подумал! Только Аридо заявился и сказал, чуть морщась:

— Ариадна послала. Но, уважаемая Тася, я считаю, что к старшему поколению надо прислушиваться. Тем более, что она уже была, знает. Опыт, великая вещь.

— Прислушайся, — улыбнулась я. — Я не заставляю тебя!

— У Ариадны другое мнение. Спать она мне не даст…