Кир Булычев - Туфли из кожи игуанодона

– Извините, – произнес тогда Гамлет. – Мне тут крысы дали, но, боюсь, что восьмисот не наберется.

– Давай что есть, – сказал Минц.

Когда Райка увидела, что ее муж достает из кармана пачку долларов, она буквально взвыла от бешенства и кинулась зубами к руке мужа, чтобы его остановить.

Но Минц, хоть и старый человек, так ловко выхватил доллары да так быстро выскочил из вседорожника, что Раиса осталась ни с чем и принялась сверлить своего мужа, да так и сверлила до самого дома, а Армен не вмешивался, он думу думал – как бы использовать Минца с пользой для теневого бизнеса. Но понимал, что сейчас не время для деловых предложений, потому что этот Минц оскорблен и унижен, с трудом держит себя в руках, и то только потому, что боится Арменовских киллеров. Пускай отдохнет, придет в себя. То, что Гамлет ему бабок дал, – это даже хорошо. Ученых надо прикармливать, иначе все убегут за бугор.

– А теперь, – сказал Армен, – мы поедем ко мне домой и выпьем по маленькой.

Он обернулся к Раисе и Гамлету.

Но Гамлет сказал:

– Прости, брат, голова болит... Можно я домой поеду?

– Какой ты был, такой ты и остался, – обиделся Армен, но настаивать не стал, сам тоже устал. Трудно целый город держать в руках, когда столько завистников.

Раиса сунулась было с предложением взять ее с собой и пообедать где-нибудь в ресторане, но Армен сказал:

– Лучше за мужем посмотри. Его, наверное, ломать будет.

– Может, оставишь мне Грицка? – попросила Раиса. – Боюсь, что когда Гамлетик в себя придет, начнет буйствовать.

– Знаем мы, зачем тебе Грицко нужен. Не получишь. А с завтрашнего дня, если этот еврей-профессор не обманул, он сам тебе за мужа будет.

Так что Раису с Гамлетом высадили возле их дома, и вседорожник, поднимая пыль, ускакал вдаль.

– Иди, что ли, перерожденец, – сказала Райка и подтолкнула мужа.

Он послушно пошел домой.

На следующее утро первым поднялся профессор Минц. Он постучал палкой половой щетки в потолок, и вскоре со второго этажа спустился его сосед Корнелий Иванович Удалов.

– Чего так рано? – спросил Корнелий.

– Сегодня хочу посмотреть, как сработала система.

– Это которую вчера Лаубазанцы пробовали?

Удалов обычно в курсе дела, чем занимается Лев Христофорович. А уж когда речь идет о таком перспективном приборе, он понимает, что его можно использовать в деле исправления человечества, особенно если речь идет о несовершеннолетних преступниках или о неблагополучных семьях.

– Пошли, – предложил Минц, – погуляем.

– Опасаешься в одиночестве оказаться в их районе? – улыбнулся Корнелий Иванович.

– Разумеется, всяческие выбросы энергии возможны, – сказал Минц, – но, думаю, скандалов не будет. А если так, то использование моей системы будет делом сложным и деликатным.

Он больше ничего не стал разъяснять другу. Они оделись и пошли гулять по городу с таким расчетом, чтобы часам к десяти оказаться в районе дома Гамлета Лаубазанца.

Минц даже захватил сотовый телефончик, чтобы позвонить Гамлету.

А вдруг понадобится участие?

Минц мог только догадываться о том, что происходит в утренней тиши на квартире Гамлета, и, догадываясь, он рассказывал об этом Удалову, а тот слушал внимательно и верил каждому слову.

Сегодня мы знаем, что Минц в своих предположениях не ошибся...

Первым проснулся Гамлет. Но вставать не хотелось, хоть в теле ощущались бодрость и желание вмешаться в покойное течение жизни.

Он взглянул на Раису. Во сне ее лицо несло на себе выражение красивой безмятежности и доверчивости.

«Странно, – подумал Гамлет. – Я ведь знаю, что Раиса нехороший человек, и единственный выход для меня – выгнать ее из дома, расплеваться с родным братом, отправиться в Петербург, затеряться там и заняться чистой наукой. Что мне нужно? Рубашка, белье, подушка, кусок хлеба и компьютер».

Тут, правда, Гамлету пришлось прервать поток сознания, так как он вспомнил, что с его внешностью в Петербурге не так легко пройти регистрацию. Может, он нужнее в Швейцарии?

Раиса открыла глаза и потянулась.

Увидела рядом с собой Гамлета и улыбнулась ему, как не улыбалась со дня свадьбы.

– Погоди, Гамлетик, – сказала она, – я завтрак приготовлю. Ты ведь у меня гренки уважаешь с омлетом.

Гамлет беззвучно ахнул.

Раиса ланью, молодой пантерой, спрыгнула с кровати, и Гамлет залюбовался ее прекрасным сочным телом.

– Ах, – сказала она от двери, – ты меня смущаешь взглядом, буквально раздеваешь, шалунишка!

Раздевать ее и не надо было, потому что Раиса обычно спала обнаженной.

Гамлету хотелось попросить прощения за то, что он неделикатно смотрит на жену, за то, что еще не вскочил и не побежал жарить Раечке яичницу, и за то, что до сих пор не попросил у нее прощения.

Но вместо этого его язык произнес следующее:

– Раиса, кофе покрепче, мне надоело пить по утрам всякую бурду.

Это заявление привело Гамлета в ужас, хотя произнес его собственный язык. Дело в том, что бурду по утрам варил он сам, а кофе при этом экономили именно по инициативе Раисы. Готовил кофе он так: чашечку «Нестле» для Раечки и стакан напитка «Северное кофейное» для себя.

В голове у Гамлета зашуршало.

Он понял, что главный мыш залез к нему в сознание и намерен поговорить.

И вправду. Мышиный голос произнес:

– Мы тут посоветовались и решили. Будем просить вас, Гамлет Суренович, занять пустующее место мышиного короля. Нам нужен гуманный и решительный защитник интересов нашего многочисленного, свободолюбивого, но гонимого народа. Тем более что вы теперь прославитесь твердым характером, решительностью и иными королевскими качествами.

Конечно, Гамлету хотелось попросить прощения у мышей, потому что он совершенно недостоин носить такой высокий титул, но вместо этого он мысленно произнес:

– Я подумаю. Не исключено, что и приму ваше предложение. Но и вам, мои дорогие, придется кое в чем изменить свое поведение. Сократить вредительство до минимума.

– Ура! – закричал мышиный голос и исчез.

Раиса заглянула в комнату, она уже надела красивый фартук в пионах прямо на обнаженное тело, и это ей шло.

– Любимый, – произнесла она слово, которое ее язык отказывался выговорить уже два года, со дня свадьбы. – Любимый, завтрак на столе. Или ты хочешь... – тут лукавая улыбка коснулась ее полных губ, – чтобы я принесла его в постель?

И оба они засмеялись.

Потом они сели завтракать.

Гренки были изумительные, омлет нежный. Он был приготовлен любящими руками. Гамлет это понимал и глядел на жену ласково.

– Я подумала, – сказала Раиса, – что нам этой мышиной шкатулки много. Чего мы будем беречь чужие колечки? Может, продадим и купим квартиру попросторнее?