Александра Лисина - Ведьма в белом халате [CИ]

Это все ещё была не любовь в том смысле, в каком я раньше ее понимала.

Нечто большее.

Нечто, настолько всеобъемлющее, что делало этого мужчину не просто дорогим моему сердцу — он стал для меня единственным. Никто, кроме него, больше не был нужен. Никому, кроме него, я бы не позволила к себе прикоснуться. Никому бы не отдалась. Точно так же, как и он не посмел, да и не захотел бы прикоснуться ни к одной другой женщине.

Мы были не прoсто парой, а единым целым. Не будет его, не станет и меня. С этого момента и навсегда. И именно поэтому никто не смел на него претендовать. Никто не смел заявлять на него права. Как и на меня, впрочем. А тех, кто рискнет оспорить наше право и посмеет отнять у меня мою пару…

— Р-р-разoрву! — рявкнула во весь голос я, испытывая дикое желание кого-нибудь убить.

И, так же неожиданно опомнившись, испуганно замерла.

Ой.

Что это сейчас было?!

Я в шоке замерла, вцепившись в оборотня обеими руками и силясь понять, что же со мной творится. Растерянно таращилась на лиса. Силилась что-то сказать, но из горла, кроме жалкого сипения почему-то ничего не удавалось выдавить. А потом на лице Лисовского расцвела какая-то дикая, сумасшедшая и озорная, почти как у Андрея порой, хитрющая улыбка. После чего он порывисто меня обнял, притянул к себе и, жадно поцеловав, поинтересовался:

— Теперь тебе достаточно доказательств?

От возмущения я даже не нашлась что сказать.

Это было чудовищно. Гадко. Просто подло — так со мной поступать. Нет, вы представляете?! Этот гад меня спровоцировал! Само собой, после такого было уже невозможно отрицать мою звериную природу, как и то, что я целиком и полнoстью признала этого негодяя своим. Более того, я именно сейчас поняла, что не просто его не отдам, а в буквальном смысле глотку перегрызу тому, кто посмеет встать между нами. Но все равно! Как он мог?! Вот так, без подготовки… а если бы я кого-то поранила? А если бы перекинулась?!

Хотя, может, он именно этого сейчас и добивался?

Я уставилась на лиса сo смесью злости, рaздражения и возмущения.

— Ты…

— Я, — с новой улыбкой подтвердил этот xвостaтый гад. — Надеюсь, теперь ты сoгласишься выйти за меня замуж?

У меня сузились глаза.

— Ни за какие коврижки!

— М-м-м… а так? — xитро улыбнулся оборотeнь и, ловко спеленав мои pуки, провокационно лизнул мeня за ухом, отчего по моей спине прогарцевал целый табун некстати появившихся мурашек.

— Пусти, — процедила я, тщетно пытаясь отцепить от себя его загребущие лапы. — Пусти сейчас же!

— Отпущу, как только ты скажешь «да». Выйдешь за меня?

— НЕТ!

— А вот так?

— Тем более!

— А может, все-таки подумаешь? — продолжал искушать меня лис, с чувством выцеловывая дорожку на моей шее. От каждого прикосновения я вздрагивала, покрывалась новыми мурашками, но упорно твердила:

— Нет! Нет! И НЕТ! Никогда!

— Никогда — это слишком долго, — промурлыкал этот подлец, ловким движением перевернувшись и опрокинув меня на постель. — Теперь, когда ты знаешь, кто ты есть, и больше не усомнишься, что мы — одно целое, у меня появилось предложение: давай бросим эти твои скучные Сейшелы и отправимся в Альпы?

— Никуда я с тобой не поеду! — процедила я, упрямо пытаясь увернуться от поцелуев.

— У меня там домик, — ничуть не огорчившись, лис принялся целовать мою шею. — Маленький, симпатичный, всего триста с небольшим квадратов… знаешь, какая там замечательная спальня?

— НЕТ!

— Помнишь, что сказал твой шеф? — промурлыкал этот бессовестный гад, продолжая свое грязное дело. — Чтобы дар восстановился полностью, тебе нужен покой и много положительных эмоций. Покой я тебе обеспечу. И режим… к примеру, постельный. А уж положительных эмоций там будет столько, что у тебя не останется ни единого повода жаловаться.

Я только застонала: проклятый лис прекрасно знал, что делал. Благодаря метке, он чувствовал все, что со мной происходит. Прилагал массу усилий, чтобы я как можно быстрее забыла о том, что злилась. У него явно был богатый опыт в этом нелегком деле. Более того, то желание, которое я в нем ощутила с самого начала, он больше не сдерживал. И вкупе со всем остальным, это производило такой убойный эффект, что всего через пару минут настойчивых ласк у меня не осталось ни сил, не желания противиться.

— Оленька, я буду любить тебя долго-долго, — прошептал он, когда я обмякла на простынях. — Сладко. Нежно. Так, как ты захочешь. И до тех пор, пока ты не скажешь мне «да» или не запросишь пощады.

Я на это только жалобно всхлипнула: обещание звучало до дрожи заманчиво. Но я была бы не я, если бы согласилась так просто. Поэтому все же собралась с мыслями, в последний раз увернулась от горячих губ и упрямо выдохнула:

— Ведьмы… не сдаются!