Андрей Ангелов - Три мистические истории

Распахнутая дверь явила голову капитана Андрюшкина. Жалобный голос попросил:

– Товарищ подполковник! Не могли бы вы повторить приказ? Я не совсем понял, куда вы мне сейчас велели залезть.

Каждому человеку даётся жизнь, но обязательным приложением к ней является судьба. Просто одну жизнь, без довеска, тебе никто не подарит. Впрочем, до конца неизвестно, дарят нам жизнь или мы её покупаем, после расплачиваясь с Продавцом…

Клюев не стал мудрить, и там же, на Тёплом стане, пошёл в «Столовую №1». А оттуда в банк – сделал вклад наличными деньгами. Потом направился в библиотеку. Присел к вдумчивой девушке и познакомился. Она сразу поняла, что Её хотят снять. Клюев сразу понял, что хочет снять именно Её. Но Вита строго предупредила:

– Я не могу пока пригласить тебя к себе. Надо подготовить папу.

По этой причине секс у парочки случился в местной гостинице-забегаловке.

– Обалденный ты мальчик, – жеманно вымолвила Вита, распластав прекрасное тело на диване общего пользования. – Только… имей в виду, я сплю с тобой не ради денег.

– А ради чего? – блаженно потянул опустошенное естество Клюев.

***

– Ради денег, – промурлыкала Жанна. – Трахаться просто так считаю распущенностью и глупостью.

Баев походил на колбасу в бутерброде, прижатый с обеих сторон парочкой Особ Лёгкого Поведения. Его личная колбаса расслабленно сморщилась на животе.

Незадолго до «диванных валяний», солдат уехал в центр и навестил ж/д вокзал, где положил вещмешок с деньгами в камеру хранения. Потом заселился в один из «Палас-отелей» и пообедал в ресторане. Там его и увидела судьба в образе двух легкомысленных подруг.

– Банк обанкротился! – невозмутимо сказал Бакенбардыч.

– Да ладно! – не поверил Клюев, тиская автомат. – А как же мой вклад? Я вас сейчас убью!

– Убейте лучше его, – показал Бакенбардыч на Жору. – Он – всесильный управляющий, а я простой клерк.

Посреди кассового зала банка «Столичный капитал» расхаживал Жора, абсолютно не обращая внимания на суету вокруг: бегали потные мужчины, взбрыкивали женщины в мятых юбках, у порога понуро замерло несколько вкладчиков.

– Сука ты! – прошипел Клюев прямо в Жорину рожу.

– Что? – удивился управляющий.

– Сука – значит, собака женского рода! – ствол автомата больно уперся Жоре в живот.

Никто не обращал внимания ни на кого. Банкир намочил в штаны буквально. И Клюев гневно ушел.

Бакенбардыч растроганно моргал. Просто моргал, гладя свои романтичные бакенбарды.

***

– Смотри, у него автомат, – беззаботно заметил сержант Козлов.

– Это не просто автомат, а это армейский автомат, – настороженно поправил сержант Мышкин.

Полицейские парни тревожно взглянули друг на друга, и одновременно процедили:

– Мать твою! Дезертир-киллер!

– Точно – он! – воскликнул старшина Верблюдов. – Его рожа на горящей ориентировке!

Мизансцена развернулась в блоке камер хранения ж/д вокзала. Баев неловко стоял возле распахнутой ячейки: в одной руке – оружие, в другой – вещмешок денег.

– Все беды от женщин, – театрально улыбнулся Тимон. – Я потратился и хотел взять своё бабло, а теперь не смогу… – грусть разожгла ярость.

Автомат полыхнул красивым огнем, куцыми мазками изранив полицию. Плечо, грудь, бедро, живот, ещё плечо, сердце и снова сердц…

Тимон привычно закинул вещмешок за спину и прыгнул вперед. Старшина замешкался в падении и получил прикладом в голову, а дезертир… он уже бежал и бежал к выходу из вокзала. За последующие сто метров Тимон изранил ещё нескольких человек. Возле самых дверей Баева застрелили. Насмерть.

Деньги исчезли из вещдоков преступления. После. Куда именно – осталось загадкой.

Кворум офицеров армейской части был примерно таким же, как и в памятное утро бойни. Четвёрка ротных и два их начальника. Присоединился Заморышев – человек-полковник из военной прокуратуры. По кабинету плавало марево дыма: от пяти сигарет с табаком и одного косяка с анашой.

Заморышев пафосно (как и подобает любому главенствующему хмырю) декларировал:

– Господа офицеры, появилась новая инфа! Выявились личности гражданских покойников на Можайке. Трупы, до того, как они стали трупами – работали инкассаторами у Михал Михалыча, главаря московской мафии. Это были конкретные чуваки, что прошли кучу военных разборок! И вот у меня вопрос: каким-таким хреном два салаги смогли из прожжённых боевиков сделать покойников? – каждое слово подпирала властная интонация, раскрашенная множеством прокурорских оттенков.

Если не знаешь, что отвечать – скажи правду. Она самая короткая.

– Разрешите, товарищ подполковник, обратиться к товарищу полковнику? – молодецки спросил Андрюшкин.

– Разрешаю, – кивнул Гоголев.

– Товарищ полковник, бойцам просто повезло! – бойко доложил капитан, глядя в барственные зрачки Заморышева. – Фишка в том, что один из долбанных дезертиров – везунчик. Полноценный! Бесподобный! Волшебный! Он такой-такой весь экзотично-загадочный… – улыбка капитана нежным умилением залила кабинет, ширясь и цветя майским георгином.

– Аристофан прав! – неожиданно сказал Активин. – Драный дезертир Клюев горазд на удачу.

– Вы верите, товарищ полковник? – поддержал Пассив.

Человек-полковник нервно гмыкнул. Косяков наслаждался травой, а Гоголева вдруг потянуло отобрать у зама это наслаждение и пыхнуть самому. Андрюшкин обрадовался поддержке и закудахтал:

– Единственный шанс взять сукиного сына за яйца – это не пытаться его взять, а забыть о его существовании. Но дезертиров двое, а Госпожа Удача одна на двоих! Баеву везет за счет Клюева, и как только дружбаны разойдутся – то Тимон станет или покойником, или арестантом. К Ванге не ходи! – Андрюшкин торжественно и часто покивал.

Майор Косяков увидел Вангу, которая шла к нему. Он не обрадовался, и не испугался. На этом Ванга закончилась.

– Эх, товарищ следак, если б мне везло так, как Клюеву, я бы давно был генералом, а вы бы мне подчинялись! – разоткровенничался капитан Андрюшкин.

Человек-полковник не привык к откровенности толстых армейских капитанов по отношению к себе. Он расколол голову Андрюшкина стальным кастетом, плеснул ему в глаза серной кислотой и отрезал его язык… Заморышев сосредоточенно разжевал и проглотил сокровенные мысли.

– Но! – Клюеву не повезло с «дедами» – конкретно и не на шутку! – вещал капитан Андрюшкин. – «Деды» часто унижали Клюева – заставляли его стирать свои исподники и мыть сортиры, пробивали грудину! Госпожа Удача была бессильна с этим совладать!..