Альмира Рай - Дерзкие нарушители магического порядка

Хм… Или так:

«Сафира-а-а-а! Завтра. В библиотеке. В последних рядах. Наступит твой час расплаты».

И как будто издеваясь надо мной, Киран в этот самый момент опять заорал. И на этот раз четко прозвучало мое имя.

Девочки напряглись и переглянулись. Я и сама застыла, вновь прислушиваясь. Это же как орать надо было, чтобы прямо из шахт в обработочный цех дошло?

И чего это он там внизу обо мне вдруг припомнил?

— Вляпалась в неприятности, рогатая? — не сдержалась от колкости фея Ясси.

— Заткни пасть, — огрызнулась я, как вовсе не подобало леди. Если честно, я уже забыла, как вести себя прилично. Это место учит многому, но не хорошему.

— За работу, — прикрикнул один из магов, услышав нашу перепалку. Нам дозволялось шептаться, но не ругаться в открытую. Вот гадины за соседним столом и зашептались. Больше всего, конечно, радовалась Кайра.

— Боюсь, от прокаженной в скором времени останутся только рожки, — предположила она.

— А кисточка от хвоста? — с надеждой спросила Ясси. — Я хотела из нее сделать ожерелье.

— Нет, что ты. Кисточка сгорит первым делом, как и ее густая шевелюра…

Это было последней каплей, и я резко встала, отчего мой стул жалобно взвыл. И плевать, что за драку я попаду в карцер. Может быть, сейчас для меня это самое безопасное место?!

Но прежде, чем я успела достать до Кайры, комнату пронзил женский визг. Интара упала на пол и, схватившись за голову, закричала от боли. Ее тело содрогалось в конвульсиях, кожа покрылась синими волдырями, и все это сходилось к одному. Она умирала.

— Снимите накопители, — заорала я стражам.

Один из магов подбежал к ледяной ведьме, попытался притронуться, но тут же зашипел от боли и отпрыгнул назад.

— Зови Канта, — крикнул он второму.

— Пока он придет, Интара погибнет, — проорала рядом стоящая Лидия.

— Снимите! — заорали мы все хором.

— Не положено, — поджав губы, тихо ответил маг.

— Но она погибнет, — шепотом произнесла Ева. И все понимали, что именно это произойдет в следующую секунду.

Где-то из дебрей шахт раздался новый рев. А следом и вой. Новенький оборотень. Я заметила, что он не ровно дышал к ведьме. Еще с первого дня его прибытия. Но чем он мог помочь? Даже если бы обошел охрану и примчался сюда прямо сейчас…

И тут меня осенило! Ну конечно!

Я быстро опустилась на колени рядом с ведьмой, но в последнюю секунду замялась. Будет больно. Очень. И я даже не понимала толком, зачем это делала. Но закрыв глаза и стиснув зубы, положила ладонь на лоб Интаре.

И сразу же закричала вместе с ней. Ее лед разрывал мою руку. Казалось, тысячи ядовитых игл впились в кожу, проникая в каждый нерв. И этот яд распространялся все дальше по венам, к плечу, груди, прямо в сосредоточие моей силы. Накопители сдерживали огонь, я не могла растопить лед Интары. Но очень надеялась, что моя жертва не пропадет даром, и ведьма хоть немного избавиться от излишков своей магии. Хотя бы до прихода смотрителя. Он обязан помочь.

Я отдернула руку, когда в глазах начало темнеть. Если потеряю сознание, то помру сама. Покачиваясь и шипя от боли, я смотрела на лицо ведьмы, пытаясь понять, стало ли ей лучше.

Когда Йоган прикасался к ней, его кожа становилась черной. Моя же покрылась безобразным волдырями, которые сойдут лишь тогда, когда меня снова отведут в Проводник.

Но Интара больше не кричала. Прошли и судороги. Ее тело все еще покрывали синие волдыри, похожие на мои. Глаза ведьмы были плотно сжаты, но на лице нельзя было прочесть выражения муки. И почему-то это показалось мне до жути смешным. Даже сейчас, находясь одной ногой на том свете, она не проявляла никаких эмоций. Ни страха, ни жалости к себе, ни хотя бы капризности или нытья. Ничего не отображалось, только физическая боль.

Готова поспорить, что до того, как Инта упала и закричала, ей тоже было невыносимо больно. Но она держалась из последних сил. А вот это уже вызывало уважение.

— Сафира, — вяло прошептала она.

— Умм?

Я была не более живой.

Интара открыла глаза, и посмотрела на меня, не обращая внимания на остальных.

— Спасибо.

Удивительно, но в этом одном маленьком слове было больше эмоций, чем ведьма демонстрировала за все время, что мы общались. Я буквально ощутила дрожь по телу, а сердце непривычно ойкнуло. Она не была бездушной глыбой льда. И тоже могла чувствовать. Просто не всем было дано это увидеть. Возможно, я единственная в мире демоница, сумевшая увидеть душевные терзания в глазах ледяной ведьмы.

— Что здесь происходит? — раздался за спиной ненавистный мне голос. Смотритель объявился.

— Господин Кант, — воскликнула Ясси. — Интаре стало плохо. Нужно снять накопители, они ее убивают.

— Вот как?

Кант стоял за моей спиной, и я не видела его морды, но уже по голосу поняла, что ситуация его скорее веселила, чем внушала ужас. Садист троллев.

— Но ведь Проводник уничтожил один из заключенных, — совершенно спокойно продолжил он. — И вы все, конечно, осведомлены, кому именно обязаны своими страданиями.

— Но у вас же должен быть запасной Проводник, — зло процедила Ева. В другой ситуации смотритель не спустил бы ей столь дерзкого тона, но сейчас он был слишком увлечен своей игрой, чтобы заметить. Я спиной ощущала его взгляд.

— Да, действительно. Но я уже говорил вашей подруге, что за все нужно платить. Не так ли, Сафира?

Сжав челюсти, я закрыла глаза, чтобы не смотреть на Интару. Мне казалось, она читала меня, как открытую книгу.

Ведьма медленно поднялась. Естественно, никто не подал ей руки. Следом встала и я. И теперь смотритель мог разглядеть мои волдыри. Его лицо перекосилось от отвращения, а у меня на секунду промелькнула мысль, что в следующий раз подставлю ведьме лицо вместо рук. Тогда Кант точно не полезет целоваться!

— Сафира, — с рычащими нотками произнес он. Буквально выплюнул мое имя. — Она обожгла тебя намеренно?

Да, что еще мог сделать такой урод, как Кант? Придумать преступление и обвинить в нем невиновного.

— Нет, господин смотритель. — Я сама учтивость. — Я добровольно, в здравом пока что уме сама прикоснулась к Интаре.

На его немой вопрос «зачем» ответила Ева.

— Чтобы помочь, конечно. Пока вы придете.

Последнее слово она произнесла заметно тише и не так борзо, потому что Кант бросил на нее испепеляющий взгляд.

Он что-то ответил, но его голос перебил новый волчий вой.

— Когда же эта псина заткнется? — раздраженно процедил смотритель. В его голосе звучало столько злости, что мне даже показалось, будто стоящая рядом Интара вздрогнула.

— Бросьте оборотня в карцер, — приказал Кант. А когда стражи не сдвинулись с места, заорал во все горло: — Живо, мать вашу!

Все уставились на магов, которые почему-то застыли в странных позах и с опаской глядели куда-то в сторону входа в шахты. А когда я проследила за их взглядами, и сама на мгновение потеряла дар речи. Там были все. Все заключенные: кто с кирками, кто с молотками, кто просто с кусками арматуры. Один орк особо выделялся, держа на плече нехилый такой булыжник размером с три меня.