Михаил Успенский - Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать

— Дело хорошее, — согласился Жихарь. — Крепко придумал. Было бы у меня досужее время, погуляли бы по окрестностям, только некогда…

Водилось у кривлян и хмельное. Сочиняй–багатур раскраснелся, достал свой звонкий кельмандар, настроил… Жихарь тоже воспрял духом, и у костра чуть не до самого рассвета разливались по округе песни — то степные, а то лесные.

Если бы люди только знали, какими простыми и доступными всякому способами можно разрешить самые трудные задачи! Многие бы тогда с досады, что сами не додумались, ручки бы на себя наложили. К примеру, золото можно добывать не из руды и песка, а из самого обыкновенного навоза — все равно чьего. Золото, конечно, получится не слишком крепкое и надежное, оно в конце концов снова обернется навозом, но за это время вполне можно убежать достаточно далеко.

Легко также человеку перекинуться в волка — воткнул нож в пенек, перекувырнулся через пенек три раза, и ты уже при зубищах и хвост поленом. Только ведь найдется нечестный человек, вытащит чужой нож из пенька, и будешь выть на луну до конца дней.

Нетрудно попасть и во Время Оно. Необходимо лишь отыскать Место Оно либо начертить таковое на ровной поверхности, лучше всего на каменных плитах. Надежнее, конечно, отыскать старое, проверенное Место, вырезанное в камне уверенной рукой опытного чернокнижника. Потому что разноцветный мел, каким положено наносить линии, легко смывается дождями и вернуться назад будет затруднительно.

Тайна чертежа хорошо известна детям, а взрослые вырастают и забывают забавы младенческих лет. Но и дети, к счастью, не знают тайны во всех подробностях и тонкостях, просто проводят на земле в пыли прямые линии, пересекают их другими чертами, завершают получившийся рисунок дугой и в дуге изображают солнышко. Только вот число лучей у этого солнышка должно быть не больше и не меньше, чем необходимо, иначе все дети уже поисчезали бы и род людской мог прекратиться. Кроме того, скакать через полученные ровные наделы нужно на одной ноге в строго определенном порядке, и настоящий порядок детям неведом, так что выходит просто игра.

Иногда, рассказывал Беломор, по чистой случайности и достаточно редко, озорникам и озорницам в особенности удается начертить Место Оно без ошибок. И пропрыгать, тоже по случайности, могут так, как положено. Вот тогда-то дети и пропадают неведомо куда на веки вечные, а родители и соседи потом ловят по округе всяких бродяг, обвиняют их в пропаже и разрывают напополам, привязав за ноги к соседним березкам.

«Как просто! — удивлялся Жихарь, мотая головой. — Хорошо хоть, что тайна сия велика есть, иначе все люди, не только дети, сбежали бы от нынешней тяжелой жизни во Время Оно. Постоянно же говорят, что раньше и птицы пели звонче, и пшеничное зерно созревало в добрый кулак, и волк с ягненком на пару шатались по лесу, и вода была мокрее, и валенки теплее, и старики моложе… Хотя нет, старики так и так раньше были моложе…»

Связываться с цветными мелками и в особенности с дорожной пылью было рискованно. Поэтому богатырь не пожалел еще трех дней на поиски старого, проверенного Места Оного.

Бутылки, оставшиеся от Семи Симеонов, Жихарь выгодно поменял в ближайшей корчме на еду, и вышло еды много. От вина же отказался вовсе — правда, скрипя зубами. Но ведь прыгать придется на одной ноге, и телу положено быть послушным.

Какое-то время он посидел в корчме за нечистым столом, прислушиваясь к тому, о чем толковали люди.

Люди толковали о том, что кривляне, навострившиеся в последнее время хозяйничать в порубежных местах, недавно бежали в свою землю, выкрикивая при этом страшные и невероятные вещи. Будто бы поймали кривляне степного грабителя и стали вешать, а степняк приспустил кожаные штаны и неодолимой струёй повалил всех на землю, а потом оттуда же вылетела стрела, пробившая голову воеводы Долболюба. Тело любимого воеводы верные воины не смогли доставить князю, потому что степное чудовище тут же надругалось над трупом, после чего и сожрало его с косточками, так что и хоронить некого. А степняк пригрозил, что затопит всю округу. «Нехорошо, — подумал Жихарь. — Новая слава меня, как погляжу, обходит».

Княжна Карина, продолжали рассказывать корчемные гости, разгневалась на своего жениха, прославленного Невзора, что в Многоборье творятся такие непотребства, и отложила назначенную было свадьбу до лучших времен — то есть до таких, когда все враги будут призваны к порядку, а чудовища посрамлены. Толковали и о странных привычках, появившихся у благородного Невзора. Прозвучало наконец и долгожданное для богатыря слово «подменный»…

«Народ не обманешь! — утешился Жихарь. — Народ, он такой — живо разберет, кто настоящий герой, а кто чужой славой воспользовался… Правда, не очень-то живо, но все–таки…»

Он загрустил, вспомнив княжну. Обычно-то ему хватало двух шагов в сторону, чтобы прочно забыть встреченную молодицу, а тут уже которую неделю точит и точит ум и сердце. Много чего доброго насоветовал ему старый неклюд Беломор, а вот от этакой беды не предостерег — видно, по древности своей и за беду не посчитал…

Потом в корчму завалился бродячий сказитель Рапсодище, старый Жихарев знакомец и собутыльник. Рапсодище его, конечно, не узнал и стал предлагать за еду и выпивку потешить народ. Народ был прижимист и тешиться не хотел — небось не праздник, а простой день, можно и без потехи.

— Глупые вы, — сказал Рапсодище, — Я же вам про Дыр–Танана повествовать не собираюсь. Надоел уже. Разве вы не знаете, что у будетлянского князя Велимира на дворе копали новую выгребную яму и докопались до старых развалин, и было там множество преудивительных ветхих вещей и древних записей? Так что устареллы у меня нынче самые новые, новей не бывает!

Обычно люди привыкли слушать одни и те же россказни по многу раз — менялись только сказители, каждый из которых старался изложить дело по–своему. Новые же являлись только изредка, оттого и были в большой цене. Собравшиеся и согласились охотно.

— Других сказителей, часом, нет среди вас? Рапсодище обвел мутным глазом корчемных гостей и уставил палец прямо на Жихаря.

— Вот ты, малый, часом не сказитель? Уж больно рожа плутоватая!

Жихарь встал и, запинаясь, начал мычать и блеять столь жалобно, что сразу стало ясно: такой не то что новеллу рассказать — с девкой-то объясниться сможет единственно на пальцах.

Успокоившись насчет возможных соперников, Рапсодище выпил две кружки кряду, заел капустой и перешел к делу. Оказывается, в яме найдены были многочисленные листы, написанные рукой одного из самых известных древних сказителей — Протокола. На этот раз Протокол подарил потомкам «Сказание о Ранее Судимом и Нигде Не Работающем».