Вадим Степанов - Не быть волшебником [СИ]

- Так скоро мне придется заново их запускать, - переживал Костя.

- Ничего, - успокоил Витя, - ты главное потом наделай разнополых Крылаток, чтобы они сами размножались.

- А чем они отличаются? - спросил Костя.

- А...э...надо в справочнике посмотреть, - решил Кочегар. - Понятия не имею чем внешне самцы рыб от самок отличаются.

- Самцы крупнее, - ловя очередную рыбу, подсказал кот.

- Тебе только крупнее и подавай, - пожурил Витя. - Ты, вон, даже эту уже не ешь, только ловишь.

- Потом съем, - заверил кот, замерев в ожидании новой добычи.

- Я вот все думаю про твою историю, - сказал Костя, глядя на кота. - А что, Мика никогда не пробовал тебя расколдовать обратно в человека.

- Пробовал, - ответил кот, - но это сложное заклятье, так просто не снимешь. Нужно формулу знать. К тому же, как кот, я волшебнику полезнее.

- Хочешь, я попробую, - предложил Костя.

- Ни в коем случае, - ужаснулся Трюфель. - Ты иди пока потренируйся мышей создавать. Ну или белочек там всяких. Людей создавать тебе еще рано.

- Кстати, - заметил Кочегар, - обычно людей вообще не создают.

- А как же они появляются тогда? - удивился Костя.

- Мир сам создает, - ответил Витя. - Когда миру нужно, он берет из некого общего пространства типы людей и воссоздает у себя. Но для этого нужны условия: дома, работа, благоприятный климат. Если ты хочешь, чтобы у тебя появились конюхи, создаешь конюшни и лошадей, если хочешь, чтобы появились пекари - создаешь пекарню. Хочешь армию - строй казармы и делай оружие. Но только не забывай, что всем нужна работа. Армии, например, нужна война.

- Вот и те двое из Парижа, - вспомнил ученик, - тоже говорили, чтобы я людей не создавал. Прям какое-то особенное табу для волшебников.

- Просто это бессмысленно, - объяснил Кочегар. - Как ты можешь создать личность без духа? А это аксиома: если есть тело - должен быть дух.

- Но ты же чертей создавал?

- Черти это не люди. Черти это черти. Их даже создавать не надо было. Они всегда есть, во всех мирах. Я просто собрал их вместе, структурировал, так чтобы их видно всегда было, ну и заставил работать. Хотя, конечно, они те еще работники.

- Ладно, - махнул рукой Костя, - все с вами ясно. Пойду я.

- Куда? - забеспокоился Кочегар.

- Буду на мышах тренироваться, - ответил Костя и ушел.

- Ох, чует мое сердце, что не успокоится малец, - провожая Костю взглядом, сказал Витя.

- Ничего страшного, - ответил Трюфель. - Пусть пробует - ошибается. Ты же сам понимаешь, сколько не говори, как правильно жить, а все равно не поверят. Будут пробовать, спотыкаться. Это нормально. Опыт так и набивается. В том числе и опыт прислушиваться к старшим. Когда ученик получит по голове, потому что не послушался, тогда сразу начнет иначе относится к предупреждениям.

- Слушай, а тебе не жалко такую рыбу убивать?

- А что такого? - удивился кот. - Это же всего лишь рыба. Тебе же на жалко бедных хрюшек и коров.

- Это другое, - сказал Кочегар и взял в руки одну из пойманных рыб. Та еще трепыхалась, хлопая крыльями. - Скот, на то и скот, чтобы его есть. Иначе бы его и смысла разводить не было. А это, - Витя поднял рыбу надо головой, - почти птица. Свободолюбивое существо.

- Курица тоже птица, - заметил кот, и поймал в полете очередную Крылатку. - Это не мешает ей быть одним из самых популярных продуктов в мире.

- Да, ты прав, - Витя бросил рыбу к пойманным сородичам, - просто иногда задумываешься, о том, что может мы ничего не понимаем, что на самом деле в голове у животных. Вот ты вроде просто кот, а, как выясняется, превращенный человек.

- Кхм, - Трюфель перестал ловить рыбу и виновато посмотрел на Кочегара. - Ты знаешь, не все мои истории были на самом деле.

- Что?! - возмутился Кочегар. - Так ты все выдумал?

- Да. Неужели ты думаешь, что за те сотни лет, что мы знакомы, я не рассказал бы тебе такую трогательную историю. Нет, не было никакого колдуна, зелья. Я всегда был котом. Котом, которого еще котенком подобрал Мика. А потом, видимо, когда я стареть начал, он понял, что скоро меня не станет и не захотел расставаться с любимцем. Со временем, я стал понимать человеческий язык, и даже стал пробовать разговаривать. Я, конечно, уже не совсем кот, но я никогда не был человеком и никогда им не стану. По сути, я единственный в своем роде. Нет больше таких же как я.

- А зачем ты выдумал, всю эту историю? Мальчишку хотел поразить?

- И это тоже. Но главное не это. Пока Костя растет, совершенствуется, он не вполне еще волшебник. Он смотрит на меня с восхищением. А когда он поймет, что кот, пусть даже говорящий, по сравнению с волшебником просто ничто, он перестанет воспринимать меня всерьез. А знаешь, как не просто с вами волшебниками? Вы всегда что-то придумываете, вечно куда-то стремитесь. Вы вообще ничего вокруг себя не замечаете, когда двигаетесь к цели. И я вижу, как у вас все это получается. И мне тоже хочется творить. А ложь, это то же творчество. Хоть и не такое красивое.

- Мда, Трюфель, - вздохнул Кочегар. - Умеешь ты ошарашить.

- Зато со мной не скучно, - сказал кот.

- Да уж. Но ты знаешь. Зря переживать, что ты такой вот уникальный, и не человек, тебе не стоит. По большому счету волшебники тоже не в первую очередь люди. Я думаю, что человека человеком делает не внешность, а поступки. А если так судить, и поверь мне я знаю о чем говорю, то ты больше человек, чем многие люди.

- А вон идет еще один человек, - кот напрягся и повернулся в сторону посадок.

- Я ничего не вижу, - сказал Кочегар.

- Может я и не совсем кот, - заметил Трюфель, - но слух у меня кошачий. Там идет кто-то.

Через какое-то время Витя и сам уже мог различить силуэт человека, который направлялся в их сторону. И чем ближе приближался этот человек, тем больше вызывал удивления, у повидавшего на своем веку, хозяина ада. Человек тот был огромен - не меньше двух с половиной метров роста. Торс его бугрился мышцами, походка была прерывистой, словно ноги двигались на шарнирах. Он был наг. Его квадратная челюсть, массивные надбровные дуги, без всякого Ламброзо выдавали личность опасную. В руку гиганта, в районе локтя, вцепился волчонок. Видимо, тоже почуяв агрессора, Черныш вонзил в тело все свои зубы, и злобно рыча, двигал челюстью. Будь он постарше, то запросто мог оторвать руку незнакомцу, дергая челюстью с таким усердием. Но качек продолжал идти, словно не замечая повисшую у него на руке зверюгу. Кот весь превратился в комом страха, он опустил голову, выгнул спину, прижал уши, и стал шипеть на человека. Кочегар еще не понял ситуации и продолжал сидеть, внимательно следя за тем, как гигант подходит к нему. Наконец, незнакомец подошел почти вплотную к Вите, вытянул вперед свободную от волчонка руку и произнес металлическим голосом:

- Мне нужна твоя одежда.

Витя не шелохнулся. Он пытался оценить нависшего на ним горой человека. Кочегар чувствовал, что с незнакомцем что-то не так, он был каким-то искусственным. Пока Витя разглядывал гиганта, тот повторил: