Мстислава Черная - Оборотни особого назначения [СИ]

Я рванула последнюю задвижку.

— Гюрза!

Сестрёнка уже ждала, чуть не приплясывая на согнутой спине своей подставки. Из ямы я сестру выдернула как морковку из грядки. Слава пряникам!

Люк я и не подумала снова закрывать. Рявкнула:

— Задохлики, свобода! Бегом, брысь!

Задохлики отреагировали как-то вяло. Да они вообще не отреагировали! Какое-то копошение на дне темноты, и даже ни писка. Э?

«Клановые это. Не посмеют» — буркнула Гюрза. — Куда им бежать?

— Да и хрен с ними! А мы бежим! — скомандовала я, потому что шум всё-таки привлёк стражу. Но напоследок… нате!

Всех не успела, а жаль, но у тех клеток, что были по пути, так сказать, я радостно пооткидывала тяжеленные засовы, с удивившей меня саму легкостью срывая замки. Изнутри узники просто не могли до них дотянуться, а вот снаружи… да здравствует массовый побег и бардак в улье! Главное, самим под шумок ноги унести.

Понимание того, что не все так просто, пришло быстро. Чем дольше мы с Гюрзой метались по коридорам, натыкаясь на слишком плотный заслон людей с копьями, тем четче я понимала — это была… ловушка? Но на кого? На меня-меня, или меня-таинственного диверсанта?

Впрочем, насрать, надо думать, как вывернуться. Долго бегать по полутемным коридорам с Гюрзой-человеком на буксире не получится. Нас схватят, и… нет, так не пойдет.

— Быстро туда и обращайся! — рявкнула я на сестру, когда мы на несколько минут оторвались от погони, вовремя свернув в боковой туннель из главного коридора. Затолкнула ее в совсем темный отнорок, заканчивающийся тупиком, с точки зрения обычных людей. А вот ехидна, если что, спокойно ушла бы по вмурованной в стену трубе, что зачем-то вела на уровень выше. Да и я зверем бы пролезла, хотя с трудом. — Быстро!

— Точка, я не… я не могу, я… — забормотала сестренка, задыхаясь от быстрого бега.

— Можешь! — хлесткая оплеуха заставила Гюрзу дернуться и привычно-зло сверкнуть глазами. Во-от! А то разнылась тут! — Спокойно! Дыши, время есть, никто чужой не смотрит и не помешает. Сосредоточься, время есть… глаза закрой, так легче… дыши… как я учила, помнишь?

Я успокаивала и настраивала сестру, а сама напряженно вслушивалась в отдаленные крики и топот, чутко улавливая, куда они движутся и рассчитывая время.

Дело у Гюрзы явно пошло на лад, но она все еще была человеком, и я обреченно поняла — не успеем. Не успеем! Гюрзе нужно слишком много времени, чтобы войти в нужное состояние. И я могу ей его дать только одним способом.

— В правом нижнем углу дыра, как обернешься — лезешь в нее и сидишь, пока все не утихнет, — спокойно проинструктировала я тут же сбившуюся с дыхания сестру. — Молчи! Вдвоем не убежим, ты меня задерживаешь! Попадемся из-за тебя! — да, я была нарочно груба и резка, нарочно била по больному, но у меня не было выхода — надо было заставить Гюрзу обернуться и спрятаться.

— Точка… — сестренка прикусила губу и по грязной щеке поползла слезинка. Ррррр! Она меня слишком хорошо знает, она поняла, что я собираюсь делать, и…

— Отсидишься и ночью перелезешь в мою нору. Там тебе еды дня на три, потом будешь у парней подъедаться ночами, прокормят. Тихо! Не смей реветь! Я вернусь, понятно?!

— Они сказали… оттуда не возвращаются…

— Я — вернусь. Я просто уведу погоню в другую сторону, оторвусь и приду к тебе, поняла? Все! Не смей реветь, ты должна! Обернуться!

Не давая больше Гюрзе ни секунды ни на возражения, ни на что другое, я выскользнула из отнорка и со всех ног ринулась в сторону приближающейся погони. Мне надо было успеть выскочить из этого коридора и увести их в другой. Причем так, чтобы у преследователей мысли не возникло разделиться и искать вторую беглянку.

Я ухмыльнулась на бегу и поправила родную сковородку, все это время провисевшую на спине под туникой в самодельной веревочной сбруе. Злой азарт внезапно перекрыл даже страх. Интуиция вместе со здравым смыслом подсказывали — уводить погоню и драться надо в человеческом теле, зверя убьют сразу, не разбираясь, а я вовсе не хочу умирать. Хренушки! Я должна вывернуться и вывести своих из этого сраного улья!

В том, что меня, если поймают человеком — не убьют, я уверена. Им нужна оборотница в караване, а Гюрза по-любому тю-тю. Я знаю, она справится и сделает все, как надо. Она меня не подведет. А если получится и отвлечь погоню и оторваться… но на это мало надежды.

Ничего, я и человеком — не самая легкая добыча, в чем и убедился первый же радостно заоравший козел с копьем, вылетевший из-за угла мне навстречу. Его торжество мгновенно захлебнулось в глухим, но хлестком ударе чугуна. Один-ноль, падлы!

Все же преследователей на этот раз было слишком много. И они все время норовили расползтись по коридорам, норовя ненароком наткнуться на тот, в котором я оставила Гюрзу, и я не рисковала отрываться от погони по-настоящему, как птица с раненым крылом, уводила ее за собой дальше и дальше от опасного места. Слишком ретивых приходилось тормозить об чугун, но мне уже дважды попало копьем, и кровь из распоротого бока вовсю капала на пол. Теперь захочешь — не спрячешься… да и похрен!

Я позволила себя поймать через добрые полчаса беготни, драк и воплей. Ну как позволила… вовремя убрала сковородку обратно за спину, когда потная толпа озверевших мужиков все же зажала меня в тупике. Ой, блин!

Хорошо нас в детдоме в общих драках малышни живо научили группироваться и закрывать все важное, когда валят на пол и пинают толпой. Кто не научился — тот не выжил. А я выжила… в очередной раз.

— Стоять! — рявкнул на весь тупик громовой голос Марука. — Охренели в край?! На дно захотелось………….!!!!! — и тут он вылил на моих пинателей такой ушат отборных матов, что я даже расквашенным носом шмыгать перестала, заслушалась.

— Мозгового червя вам в пустые черепа, выброски пьяного сервонога! Товар портить?! Девку поднять! Бережно! — гаркнул он напоследок, и меня действительно довольно аккуратно подняли с пола, отряхнули (встряхнули за шиворот так, что зубы клацнули) и, заломив руки за спину, поставили прямо перед Маруком.

— Так-так-так, — немного насмешливо протянул он, всматриваясь в мою относительно небитую личность. Ну дык… говорю ж — закрываться надо уметь, даже когда прицельно пинают в лицо. А нос расквашенный — это мелочь. Не сломали же. И челюсть цела. И глаза на месте. Фигня, а не пиналовка. — Так-так-так… какая неожиданная встреча!

— Хозяин вас уделает, мрази! — выдвинутую челюсть с нарисованным на ней выражением тупой преданности я репетировала добросовестно и долго. Меня же с течкой похитили? С течкой. Вот и пусть считают, что поимели не просто так, а уже «привязали». Ну вдруг прокатит?!

— Вторая где? — Марук смотрел непонятно, то ли насмешливо, то ли недоверчиво.