Алексей Лютый - Рабин Гут

Поиски начали с внешнего края поляны. Через полчаса вся компания добралась до центра и едва не стукалась головами возле замшелого валуна. Естественно, никакого люка, подземного хода или еще какого чуда мерлиновской архитектуры найти не удалось.

Сеню это не удовлетворило, и он потребовал, чтобы поляну прошарили еще раз. В этот раз Рабинович хотел поменять поисковиков местами. Дескать, для взаимной проверки. Несмотря на многочисленные стоны и ругательства, Сене непременно бы удалось настоять на своем, если бы не начал накрапывать мелкий, но противный дождь. Пришлось поиски отложить и прятаться в колесном наследстве приора Вестминстерского аббатства.

Повозка эта, как уже известно, большими размерами не отличалась. Внутрь смогли уместиться только пятеро: трое ментов, Ровена и Грифлет. И то втиснулись они в повозку с огромным трудом и сидели друг у друга едва ли не на голове. Каута с Алланом укрылись от дождя между колес. Туда же забрались и Мурзик с Горынычем.

А дождик между тем припустил сильнее. Горыныч с видом знатока летной погоды то и дело высовывал одну из голов посмотреть, не проясняется ли небо. И каждый раз, получая очередной каплей по носу, прятал голову назад, под повозку.

Погода изменяться к лучшему явно не собиралась. Более того, было похоже, что дождик зарядил на весь день. Вскоре навес над повозкой начал протекать и всю округу огласила новая порция жалоб Попова. А это уже фирменное. Так же, как «платье от кутюр»!

– Вот объясни мне теперь, Сеня, на хрена нужно было в такую даль тащиться, чтобы мокнуть в этой телеге? – стеная, вопрошал Андрюша. – Сидели бы себе в Шервуде и ждали, пока Мерлин объявится. А тут даже лес какой-то дурацкий. И птицы орут как резаные!

– Лес ему не нравится и птицы орут? Вот етишкин истопник! – неожиданно оборвал поповские жалобы чей-то густой трубный бас. – А ну-ка вылазь из телеги, я на твою рожу наглую посмотрю. Хррум, хуум. Да…

От неожиданности Андрюша подавился последней фразой и попытался протиснуться поглубже на дно повозки. На несколько мгновений над поляной повисла тишина. Было только слышно, как шуршат капли дождя по листьям деревьев да глухо ухают тяжелые шаги по намокшей поляне, приближаясь к повозке.

На звук чужого голоса первыми выглянули обитатели первого этажа. Следом за ними показались соседи со второго во главе с жутко любопытной принцессой Ровеной. Каждый из них, услышав незнакомый голос, подумал о том, что неожиданным образом на поляне появился Мерлин. Однако то, что предстало пред светлые очи честной компании, на колдуна походило мало. Оно и на человека было не очень похоже.

– Хм, хррум! – констатировало неизвестное существо. – Гляди-ка, народу сколько набилось. Ну и кто из вас такой языкастый? Пестики, тычинки. Хуум. Да…

Позже так и осталось невыясненным, кто это сделал, но Попов, закопавшийся дальше всех и не высовывавший носа из повозки, почему-то вмиг оказался на линии фронта. Причем впереди всех. Пусть и не на лихом коне.

– Чудные, чудные дела творятся, – пробасило существо. – Если бы я тебя сначала увидел, а не услышал, то принял бы за перекормленного кабана и заставил бы кросс вокруг леса бегать. Чтобы жирок сбросить. Хррум. Да…

Существо действительно произвело впечатление. И не только на Попова.

Кожа у пришельца была шершавой и морщинистой. Она играла всеми оттенками коричневого цвета с примесью престарелой плесени. Морда у существа была длинной, словно в детстве его часто били головой о стену, от чего череп деформировался и стал похож на узбекскую дыню. Если добавить к этому еще и отсутствие признаков шеи да учесть серо-зеленую бороду полуметровой длины, то казалось, будто черепушка у существа такого же размера, как торс.

Корявые руки росли почти прямо из головы. Пальцы были необычайно длинными и подвижными, словно пучки перетянутых узлами гадюк. Но самыми отвратительными, несомненно, являлись его бесстыжие зенки. Черно-зеленые, словно цветущее болото, и такие же угрожающие. Глядя в них, можно было подумать, что это создание давно не кормилось и не прочь сожрать все, имевшее несчастье попасться на его пути.

Попов от такого зрелища, естественно, ошалел и даже о бегстве не подумал. А существо между тем подошло вплотную к повозке и, протянув свою огромную ручищу, потрепало Андрюшу по давно не стриженной маковке.

– Хррум, хуум! – удивилось оно. – Волосенки-то какие редкие. Прямо удивительно. Уж и не припомню, когда такое встречал. Тебя, наверное, на глиноземе выращивали. От того и урожай на голове плохой вышел. Хм, хуум. Да…

После этой выходки Андрюша совершенно утратил способность к сопротивлению. Он только испуганно таращился в огромные бесстыжие глазищи существа, словно кролик на удава, и беззвучно шевелил губами. Остальные ошалели не меньше Попова. Лишь один Жомов не потерял своей невозмутимости.

– Ты че раздакался тут, урод? Грабли свои еще к людям тянет, – возмутился Иван. – В репу, что ли, хочешь?

– Хррум-барррурум! А это что за торопыга такой? Куда спешишь, крестьянин? – удивилось существо и выхватило за шиворот Жомова из повозки, словно кролика за уши из норы. – Хуум. Хороший экземпляр. Видать, тебя в навозе замачивали, прежде чем в грунт высадить. Молодцы. Хррум. Да…

Ваня даже в такой ситуации своего достоинства не уронил. Несмотря на подвешенное состояние, он попытался двумя хуками достать до лица странного существа. Однако пришелец совершенно невозмутимо слегка вытянул руки, и удары Жомова пришлись в пустоту.

– Эй, чудик, поставь человека на место! – вмешался Рабинович. – Ты вообще кто такой?

– Хррум. Ишь какие торопыги! Скажи им, кто я такой, – удивился пришелец, но Жомова на землю все же опустил. – А может, вы лесорубы без лицензии и меня на корню загубите? Хм, да…

Иван, почувствовав под ногами твердую почву, тут же снова бросился в бой с неведомым существом. Может быть, Жомов и наломал бы дров, но Горыныч и Мурзик повисли у него на штанах и не дали ступить и шагу. Жомов попытался вырваться, но пожалел единственные приличные камуфлированные штаны и сдался.

– Че ты гонишь? – возмутился тем временем Сеня. – Какие мы лесорубы? Ты топоры где-нибудь видишь?

– Хм. Не вижу. И это правильно. Топоры дело нехорошее, а сушняка и так можно наломать, – сделал вывод пришелец. – Ладно, так и быть. Скажу вам, кто я. Только вы все равно не поверите! Название у меня длинное, и на ваш язык его одним словом не скажешь. А тут меня называют по-разному. Кто Мейджиком Джонсоном, кто Майком Тайсоном. Некоторые говорят, что я леший. Другие – будто домовой. А на самом деле я здешний древопас. За лесом присматриваю, чтобы не разбежался от людей. Друид, короче. Но сам себя я называю коротко и ясно: онт!