Алексей Лютый - Эльдорадо – не награда

– Пусть готовит. У меня тоже кое-что для него приготовлено, – Ваня демонстративно погладил рукой кобуру.

– И всё же я бы вам не советовал рисковать, – предостерег друзей Капелькуаль. – Я не вижу ни одной возможности для спасения вашего друга. И ему не поможете, и себя погубите.

– Это мы уже слышали, – отрезал Рабинович.

– Ну, почему?! Всё не так мрачно, – неожиданно встрял в разговор до сих пор молчавший Кецалькоатль. – Помните, что я всё же бог и кое-что могу. Ну а если Уицилопочтли действительно пока не в состоянии использовать свою магическую силу, нам стоит попытаться спасти вашего друга.

– Но как? – не унимался трактирщик.

– Похоже, план у меня есть, – задумчиво проговорил Сеня. – Слушайте сюда…

Весь остаток вечера ушел на обсуждение предложения Рабиновича. Аборигены посчитали его невероятным, но именно поэтому имеющим шанс на успех. Кецалькоатль, напротив, пришел от Сениного плана в восторг и живо принял участие в обсуждении, надеясь здорово повеселиться на завтрашней казни Попова. Жомов же предложение Рабиновича раскритиковал, но поскольку сам ничего лучшего предложить не смог, принялся уточнять детали и продумывать возможные осложнения. И лишь ближе к полуночи обсуждение решили прекратить, согласившись, что большего к плану добавить уже не получится.

– Главное, чтобы каждый в точности выполнил свою задачу, и всё у нас будет хорошо! – подвел итог Сеня и первым отправился спать, а за ним угомонились и остальные.

Поначалу Жомов хотел, чтобы все члены «группы спасения» по очереди несли вахту, но Сеня установить дежурство помешал. Во-первых, считал, что завтра все нужны будут хорошо выспавшиеся и готовые ко всему. Во-вторых, вполне справедливо полагал, что искать сегодня их точно не будут, поскольку Уицилопочтли и компания станут ждать их появления на завтрашней казни. Ну и в-третьих, полностью рассчитывал на чутье Мурзика, вполне способного заранее предупредить всех об опасности. Да и Кецалькоатль обещал, что, пока он с ментами, никакое зверье тревожить их ночью не будет. Жомов что-то недовольно пробормотал себе под нос, но настаивать на назначении дежурных не стал, отправившись-таки спать.

Утром Ваня, как обычно, проснулся первым и тут же устроил побудку всем остальным, торопясь идти в город. Однако стремление омоновца остальной частью «спасателей» поддержано не было. Во-первых, до назначенной казни было еще более шести часов, тогда как до города – не более двух часов ходьбы. Во-вторых, бежать куда-то на голодный желудок было глупо, и сначала, прежде чем идти в Теночтитлан, решено было позавтракать той нехитрой снедью, которую вчера принесли с собой и Ачитометль, и Капелькуаль. Ну и в-третьих, дотошный Рабинович хотел, чтобы каждый еще раз повторил, что должен будет делать около храма Уицилопочтли. Впрочем, сейчас эта дотошность была вполне оправдана, поскольку речь шла, ни много ни мало, о жизни Попова.

– Ну что, когда змейка запускать будем? – поинтересовался нетерпеливый омоновец, едва с завтраком было покончено.

– Я уже тысячу раз вас просил не сравнивать меня со своими рептилиями, – возмутился Горыныч, увеличиваясь в размерах. – Если бы мне в школе учителя столько раз задания повторяли, я бы из первого класса никогда бы не вылез.

– То-то я смотрю, ты во втором два года сидел, – хмыкнул Жомов, на что Ахтармерз обиделся еще больше, но не нашелся, что сказать.

– Ваня, хватит ребенка доставать, – урезонил омоновца Рабинович и повернулся к трехглавому летуну. – Ты сколько времени в воздухе можешь находиться?

– Парить могу практически сутки, – ответил Ахтармерз. – А лететь не больше двух часов. Вот только энергии на это много уходит. Боюсь, в Теночтитлане я только один, максимум два залпа дать смогу.

– А большего и не потребуется, – заверил его Рабинович. – Смотри не потеряйся. Без тебя у нас ничего не получится. И помни, пока будешь в воздухе, вспоминай все самые обидные слова, какие только в голову придут. Нам нужно, чтобы ты был настолько большим, насколько это вообще возможно.

– Не волнуйся. Сделаю всё так, как надо, – гордо ответил Ахтармерз.

И только теперь Рабинович согласился с Жомовым, что «змейка запускать» уже можно. Соорудив из Ваниного кителя что-то похожее на гамак, два российских милиционера усадили на него трехглавый самоходный огнемет. А затем, раскачав как следует, подбросили Ахтармерза вверх. Тот подлетел метров на пять, и в первые секунды показалось, что сейчас Горыныч рухнет обратно, но он, бешено замахав крыльями, сначала завис на месте, а затем постепенно начал набирать высоту и, пожелав друзьям удачи, скрылся из вида.

– Забавное он существо, – глядя ему вслед, проговорил Кецалькоатль. – Интересно, почему я не додумался создать таких же?

– Потому что фантазия у тебя бедновата, – объяснил омоновец, и тольтекский бог засмеялся так, будто услышал лучшую в жизни шутку.

– Ой, чувствую, навеселюсь я с вами до упаду, – немного успокоившись, заявил он.

– Только не упади раньше времени, – попросил Ваня и, когда Пернатый Змей снова заржал, покрутил пальцем у виска. – Ну и дурной же бог нам попался!

Собрав остатки нехитрой снеди, «спасатели» готовы были отправиться в путь. Шествие возглавил Капелькуаль, выполнявший роль проводника. Ну а поскольку из-за густоты сельвы идти пришлось цепочкой, замыкал процессию Ачитометль. Мурзику было позволено идти там, где ему вздумается, и пес то и дело скрывался в зарослях, появляясь лишь для того, чтобы проверить, все ли на месте.

К Теотнуакану пробирались осторожно, а не доходя до полей, окружавших город, метров сто, и вовсе остановились. Капелькуаль и Ачитометль ушли вперед, оставив ментов в обществе тольтекского бога. Назад, примерно через час, вернулся один Капелькуаль, притащив с собой увесистый мешок с костюмами жрецов и соответствующими им масками. Кецалькоатлю досталось одеяние жреца Тлалока, Жомову – Мишкоатля, а Рабинович обрядился служителем Шипе-Тотека. Милицейскую форму пришлось оставить, взяв с собой лишь дубинки, спрятанные под одеждами. Но Сеня на этот шаг согласился лишь тогда, когда было найдено дерево с глубоким дуплом, внутри которого и укрылось личное имущество ментов, естественно, тщательно замаскированное.

И без того многолюдный Теночтитлан в этот день было не узнать. Улицы оказались настолько забиты народом, что ментам продвигаться вперед удавалось с большим трудом. Предприимчивые торговцы торчали на каждом углу, продавая жареную кукурузу, мясо, маисовые лепешки и прочие продукты питания, заменявшие ацтекам еще не изобретенные хот-доги. Кроме того путешественникам встретилось множество продавцов, сбывавших небольшие керамические статуэтки, кольца, серьги и украшенные перьями маски. Капелькуаль, глядя на это, то и дело тоскливо вздыхал, подсчитывая убытки и уже, естественно, не надеясь на вознаграждение от Чимальпопоке. Впрочем, вознаграждение он мог бы получить, если бы «сдал» ментов солдатам, которых среди гражданского населения было великое множество, но у трактирщика даже мысли такой в голове не возникло.