Евгений Бергер - Могучий Тренер/ Перерождение в тренера женской сборной по волейболу (СИ)

— Ох… Мастер Коуч?! Извините… Я тут немного залипла… Меня зовут Айт, и я ваш сопровождающий… — она обтерла руку о джинсы и протянула мне.

— Привет, Айт… А почему Мастер?

— Потому, что тут так принято. Вы же… Молодой человек? — она приспустила очки и блеснула зелеными глазками. — Ну… у вас же есть… Сосиска..

— А, так это-то да!

— Ну вот и отлично. Ко всем осужденным девушкам обращаться исключительно Мэм. Никаких Мисс, никаких Госпожей и прочего! Захотел обратиться — Мэм. И да… Честно скажу, я ни разу не видела мужчин. Поэтому… Будьте осторожны там. Хорошо?

— Спасибо Айт, — японский городовой… Она что, пытается выказать заботу? В тюряге? Ага…

Мы прошли по небольшому коридору, и напоследок я взглянул на оранжевый закат, что был так похож на земной. Эх… Вот жизнь. Едууу в Магадан!

— Ничего не бойся и ни пред кем не клони голову! — все так же говорила Айт, выдавая мне постельное белье и сапоги.

— Извините, а мне теперь придется вечно в сапогах ходить? — вопросил я, с недоверием глядя на сие наследие советской армии.

— Ну тебя осудили на пять лет, так что всего-то каких-то пять лет, — улыбнулась Айт. Казалось, для нее нет места лучше, чем эта волшебная тюрьма.

— Заебись… — выдохнул я, и мы направились дальше. Так же, кроме сапогов и белья, мне дали металлическую кружку. Видимо, сделать подкоп. Чертов Шоушенк поражал своими габаритами. Правда, когда мы вошли в отделение с зеками, мне никто не орал и не бил чашками по клеткам. Все было тихо и спокойно… На удивление.

— Вот твоя камера! Не прогибайся… И можешь кого-нить отлупасить! Только в шутку… Нам тут крови не надо!

— Ладно… — я наблюдал, как Айт вставила ключи в дверь камеры и отворила ее. На меня повеяло женским дезодорантом и запахом кондиционера для белья. Внутри камеры на меня с удивлением и нахальством смотрела троица девушек в оранжевых фуфайках.

— Не пуха тебе… — прошептала напоследок Айт и закупорила дверь.

— Вечер в хату… — скромно поздоровался я и махнул рукой. Первая девушка, что судя по всему была паханом в этой каталажке, поднялась и в два шага настигла меня.

— Кто такая? — холодно вопросила она, не сводя с меня зеленых глаз.

— Я не такая. Я такой, — поспешил поправить ее я.

— В смысле? — она дунула на белый лоскут, что полез ей в глаза. — Что это значит?

— Это значит, что я парень, — спокойно ответил я.

— Что?! — блондинка явно не ожидала такого. Ее пыл резко остыл, и она с ужасом убежала и прижалась к стенке камеры.

— А что вы боитесь?

— Мужчины страшные… Ты нас изнасилуешь по очереди в наши невинные попки, — чуть ли не плача, ответила блондинка.

— А? Нет, по крайне мере, не сейчас, — я понял, что дело в шляпе, и решил запугать их еще больше… Так, на всякий случай… — Моргалы выколю!

— Нет!!! Девчонки!!! Раздеваемся!! Нас сейчас будут жарить во все отверстия! — скомандовала шикарная брюнетка с четвертым размером груди. Ее сисяндры были настолько огромны, что из-за них не застегивалась оранжевая куртка.

— А тебя я вообще отжарю в первую очередь. Да-да… Брюнетка! Я к тебе обращаюсь! Не удивляйся, если проснешься с моим членом во рту. Ты будешь ласкать его. Поняла?! — я жестко ударил бельем и сапогами по верхней наре. — Чья это постель?

— М… М… Моя… — тихо пропищала рыженькая лоли. Господи, за что такую прелесть могли посадить? — Мне уйти?

— Нет. Будешь спать со мной. Я привык спать с плюшевым медведем. Будешь заменять мне его. Круто, да? — нагловато пояснил я.

— О… Хорошо… Но я пинаюсь… — смущенно улыбнувшись, произнесла она. Я подошел к ней в плотную.

— А я сделаю так, чтобы твои ножки обмякли от изнеможения, пупсик! Гав! — я мягко укусил ее за нос. — Значит так, бабоньки! Меня зовут Джек! И я тут новый пахан. Кто не согласен — будет изнасилован во все дыры сразу. Я не спрашиваю, а говорю, как есть! Будете перечить — будете петуха… Ой, в смысле курами!

— Извините… — рыженькая прелесть вновь подняла руку.

— Да-да, милая, что случилось?

— А кто такой «пахан»…

Как же хорошо проснуться, когда у тебя есть личная мягкая игрушка. Ее звали Данк, а кличка «Милашка». Ну да, она была миленькой. Ее хотелось погладить. Только вот интересно, чьи это ушки? Может быть она собачка?

— Подъем, мать вашу!!! — заорал жуткий и мощный голос. Я спрыгнул на стол и сел на корты.

— А это еще кто?

— Это надзирательница… Жуткая женщина…. — тихо выдохнула Майли, та сексапильная блондиночка с длинными ногами, что вчера корчила из себя пахана.

— Надзирательница? Ладно… Сейчас мне покажете, че это там за баба с яйцами… — выдохнул я.

— С чем? — вопросила Майли.

— Да так…

Дверь камеры распахнулась, и на порог зашла она. Ее грудью можно было остановить Т-34-85 на полном ходу! А КВ-2 просто прихлопнуть сверху! Она была одета в серую форму. Пиджак и короткая юбка, что обтягивала ее аппетитные бедра и попку. Ее красные глаза надменно и строго оглядели меня и моих сокамерниц.

— КАМЕРА 7!!! НА ДОСМОТР!!!! — рявкнула она, и в ее руках, облаченных в черные латексные перчатки, появился хлыст. Девушки тут же встали в шеренгу и положили руки на голову. Гер Мюллер холодно смотрела на меня. А я пялился на ее буфера…

— Заключенный 47! Я что-то не могу понять… Вы глухой? — ласково прошептала она, склонившись надо мной.

— Нет-нет, Гер Мюллер, извините! Я просто не знаю, как вставать на досмотр… Проконсультируете меня?

— С удовольствием, — со счастливой улыбкой промурлыкала она. Удар кожаного сапога в пузяку был совершеннейшим нежданчиком. Я отлетел в дальний угол и повалился на пол.

— Подняться! — рявкнула Гер Мюллер и ткнула в меня хлыстом. — Ты что, блядь, думаешь, тут самый умный и крутой?

— Ага… Круче яйца', милая… — стирая кровь с губы, ответил я.

— Хорошо, — Гер Мюллер свистнула, и парочка охранниц в черных доспехах с автоматами наперевес подхватили меня под белы рученьки и поволокли куда-то.

— Эй, Гер Мюллер! Покажи сиськи!

— Сиськи? — надзирательница медленно подошла ко мне и зарядила кулаком по морде. Сознание помутилось… Я сплюнул окровавленную лужу.

— Ха-ха-ха…. Когда ты била, они у тебя болтыхались, как желе! — заржал я.

— Сука, ну ты меня заебал! — с вертухана она зарядила мне в душу, но в подарок, на мгновение, я увидел ее белоснежные трусики… О, это божественно! Садо-мазо-стайл! Ун Рибен! Сиськи хох швайне!!!

— Ладно… — я обмяк на руках охранниц. Голову кружило, а боль от ударов Гер Мюллер отстукивала чечеткой по всему телу. Меня затащили в небольшой серый кабинет и бросили на пол.

— Раздевайся! — холодно произнесла надзирательница и опустилась на краешек стола, закинув ногу на ногу.