Пол Стюарт - Детская библиотека. Том 97

Гонец кивнул и протянул руку:

— Вам только нужно уплатить за доставку послания: три медных гроша.

— Что? — удивился Рогатый Барон. — Ты хочешь сказать, что О’Грабили послал гонца, не купив почтовую марку?

— Ах да! — воскликнул эльф. — Я и забыл, извините. Марка у меня есть, и ее стоимость можно вычесть из моего окончательного гонорара. Это уж как договоримся.

— Из окончательного гонорара? — вскричал Рогатый Барон. — Договоримся? Сейчас я с тобой договорюсь! Этот О’Грабили у меня мигом очутится в донжоне в обществе двадцати розовых смердунов и одного никудышного волшебника! С него, я думаю, будет вполне достаточно.

— Значит, именно это мне и передать в ответ? — спросил эльф-гонец.

— Да я!.. — Рогатый Барон смутился, нахмурился и погладил подбородок. — Нет, конечно, — решительно сказал он.

— Нет?

— Нет, — подтвердил Рогатый Барон. — Передай О’Грабили благодарность за труды и скажи, что я с нетерпением жду его прибытия…

— УОЛТЕР! — донеслось сверху.

— ОЧЕНЬ СКОРОГО прибытия! — прибавил барон.

— Ладно, — сказал эльф-гонец, — хотя мне лично больше понравилось то послание, в котором говорилось о розовых смердунах. — И он снова выразительным жестом протянул барону раскрытую ладонь.

Рогатый Барон вздохнул и обронил в эту ладонь три медных гроша. Эльф-гонец извлек из кармана почтовую марку, облизал ее и прилепил себе на лоб. Затем повернулся, скатился по лестнице вниз и мгновенно исчез из виду. На секунду Рогатый Барон вдруг вообразил себя таким вот эльфом-гонцом, который носится себе по белу свету, ни о чем не заботясь…

— УОЛ-ТЕР!

Неосторожные видения барона тут же умчались прочь. Он закрыл за эльфом дверь и откликнулся на призыв супруги:

— Да, моя радость?

— Это были мои шторы?

— Не совсем, — уклончиво ответил Рогатый Барон.

— Что значит «не совсем»?

— Это было известие о твоих шторах, прелесть моя, — пояснил Барон. — Возникла небольшая заминка с их изготовлением…

— ЗАМИНКА? — переспросила Ингрид. — Я терпеть не могу слово — «заминка», ты же прекрасно знаешь!

— Знаю, моя голубка, — кротко промолвил барон, тщетно пытаясь ее успокоить. — Но тем не менее возникли непредвиденные обстоятельства… Ты же знаешь, как это бывает! О’Грабили обещает доставить шторы завтра к пяти.

— ЗАВТРА! — взвизгнула Ингрид. — Но, скажи на милость, как же мне провести сегодняшнюю ночь? Я же глаз не сомкну! А тебе лучше других известно, какой я могу быть, если не высплюсь…

— О да, еще бы! — устало сказал Рогатый Барон.

— Ах, я буду такой отвратительно ворчливой, Уолтер, что ты меня просто не узнаешь! — пообещала она.

— Надеюсь, все-таки узнаю, — буркнул он себе под нос. — Послушай, Ингрид, — громко крикнул он, задрав голову, — ты же должна понимать, что такие вещи не делаются впопыхах. Ты только представь себе: поющие шторы! Да еще сшитые в полном соответствии с модой и из самой лучшей волшебной материи! Да к тому же украшенные бахромой и магическими блестками! Их шьют вручную самые умелые эльфы-портные. Прошу тебя, потерпи! Подожди еще совсем немного, и шторы действительно доставят сюда, поверь моему слову…

— ЕСЛИ доставят! — выкрикнула Ингрид, и весь замок вздрогнул, так громко она захлопнула дверь своей спальни, где вскоре вновь возобновились шарканье ног и приглушенные рыдания.

Рогатый Барон только головой покачал.

— Это все твоя вина, О’Грабили! — сказал он. — Ну какого черта тебе понадобилось помещать проклятое объявление насчет распроклятых поющих штор в своем проклятом каталоге, если на самом деле у тебя их не было ни в магазине, ни на складе и нужно было искать их по всей Чвокой Шмари? Черт меня побери, но так дела не делаются! — Барон злобно прищурился. — Да, О’Грабили, ты очень огорчил меня и мою дорогую Ингрид! А когда я так огорчен…

— Рогатый Барон будет очень доволен! — воскликнул О’Грабили.

— Это ты уже говорил, — проворчал гоблин-портной, вдевая нитку в своего «швейного» эльфа. — Два раза.

— Но он действительно страшно обрадуется! И мне просто не терпится поскорее увидеть его счастливое лицо…

— Ла, ла, ла! — пропела ткань.

Портной взял в руки огромные блестящие ножницы и, разложив материю на столе для кройки, стал разрезать ее пополам.

— Ла-ла… Ой-ой-ой!

— Немедленно прекрати! — разозлился гоблин и, с грохотом швырнув ножницы на стол, повернулся к О’Грабили. — Нет, ты слышишь? Как только я пытаюсь разрезать ее пополам, она устраивает мне концерт! И эта дрянь отлично умеет добиваться своего! Так я еще долго буду с ней возиться. Кстати, ты уверен, что тебе эти шторы необходимы? Я бы для тебя отличные жалюзи мог сделать!

О’Грабили с сожалением покачал головой.

— Дело в том, что в каталоге указаны именно поющие шторы, — сказал он, — и чертова баронесса требует только их: вынь да положь!

— Ну ладно. — Портной снова взялся за ножницы. — И зачем только ты предлагаешь в каталоге вещи, которых у тебя даже на складе нет!

— Вот это-то и есть самое странное! — воскликнул О’Грабили. — Я совершенно не помню, чтобы заносил поющие шторы в каталог!

— Ну, знаешь! — проворчал портной. — Кто же, по-твоему, это сделал?

— Я понимаю, конечно, что это мог сделать только я… — нахмурившись, отвечал О’Грабили, — и все-таки я совершенно… НЕ ПОНИМАЮ!!! — Он дикими глазами посмотрел на приятеля. — Ладно, самое главное — ткань я достал, и шторы ты теперь сошьешь, а я быстренько отнесу их в замок Рогатого Барона, и тогда, если не возражаешь…

— Тебе хорошо говорить! — скорбно заметил портной. — Ты ведь не работаешь с материалом, который не желает вести себя тихо. — Он ткнул пальцем в потертую ткань, и та пронзительно взвизгнула. — А у меня от этих воплей все поджилки трясутся.

— Вот, возьми, — сказал О’Грабили, извлекая из кармана пару больших меховых затычек для ушей. — Попробуй.

Гоблин удивленно уставился на меховые затычки.

— И что я должен с ними делать? — спросил он.

— Это для ушей, глупый, — пояснил О’Грабили. — Тебе надо уши ими заткнуть.

Портной, сделав, как ему было велено, разгладил материю на столе и взмахнул ножницами, но не услышал ни звука.

— Вот и прекрасно, — сказал О’Грабили. — Теперь шей поскорее!

Но портной только тупо смотрел на него.

— ПРИНИМАЙСЯ ЗА ШТОРЫ! — проорал О’Грабили.

Гоблин нахмурился и одними губами спросил: «Что?»

О’Грабили, окончательно разозлившись, вынул одну из затычек и проревел портному в самое ухо:

— НЕМЕДЛЕННО ПРИНИМАЙСЯ ЗА ШТОРЫ!

— Хорошо, хорошо, — закивал головой гоблин, поспешно затыкая ухо. — Слышу, я же не глухой!