Дмитрий Емец - Вселенский неудачник

Наконец нашелся другой гений, доказавший, что и этого мало. Достаточно ли совершенны оставшиеся или, может быть, лишь считают себя таковыми? Да и возможно ли, чтобы все были мудры в равной степени? Тогда мы стали проводить ежемесячные состязания в мудрости. Правила приняли исключительно простые: наши мудрецы, а мудрецами были у нас все, поочередно задавали друг другу вопросы, и тот, кто не мог достойно ответить, удалялся и убивал себя, ибо смерть считалась менее мучительной, чем признание собственного несовершенства.

Прошло несколько тысячелетий, прежде чем наконец все несовершенные уничтожили себя. Из целого народа остались только трое – Великий Философ, Великий Физик и Великий Биолог. В них сосредоточились все знания нашей цивилизации. Великий Философ знал все, что касается бессмертия души, Великий Физик голыми руками тушил и зажигал звезды, а Великий Биолог всего за несколько мгновений из кучи ничего не стоящей протоплазмы мог слепить любой организм – вроде тебя например.

Шли столетия. Мудрость этих троих увеличивалась и наконец вобрала в себя всю Вселенную и все мироздание. Не осталось ничего непознанного – все было известно, все пройдено, все элементарно, и мудрецы приуныли, так как им не к чему стало стремиться. Их знания достигли к тому времени такого уровня, что втроем они с закрытыми глазами могли бы возродить Вселенную, случись с ней что-нибудь.

И вот однажды, когда великие мудрецы сидели под гаснущим солнцем нашей планеты – юные и прекрасные, хотя каждому из них давно перевалило за миллион лет, Великий Философ сказал: «Братья, мы достигли совершенства, и нет никого во Вселенной совершеннее нас. Но разве, взятые вместе, мы не были бы совершеннее каждого из нас, взятого в отдельности?» – «Это так», – ответили слушавшие. «А раз так, – продолжал Философ, – то почему бы не объединить нас троих в единое целое и не получить действительно совершенное существо, которому не будет равных во всем мироздании?»

Остальным двоим идея понравилась, и они принялись за работу. Вскоре стало ясно, что ни одно биологическое существо не в состоянии вместить в себя их общие знания, равные знаниям Вселенной. Тогда Великий Физики построил меня – совершенную, вечную машину, и каждый из троих мудрецов вложил в мою плоть знания, которыми обладал. Когда все было закончено, они устроили мне испытание, очень тяжелое испытание, но я с честью выдержал его, ибо знал действительно все. Тогда Великий Философ посмотрел на меня и спросил, вытирая слезы умиления: «Братья, разве он не прекрасен, разве он не всезнающ? Разве не совершеннее он любого из нас? Разве сможем мы когда-либо достичь подобного совершенства?» – «Ты прав, никогда не сможем! Он – настоящий венец нашей цивилизации, выше нам по отдельности никогда не подняться», – ответили Великий Физик и Великий Биолог. «А раз так, разве мы имеем право существовать и продолжать поглощать вещество, если во Вселенной есть кто-то совершеннее нас?» – продолжал Философ. Мудрецы переглянулись и одновременно убили себя; остался лишь я – высшее воплощение величайшей и благороднейшей из цивилизаций.

Голос машины растроганно дрогнул.

– Мрачноватая история! Выходит, целая цивилизация самоуничтожилась, создав тебя, Всезнающего, – эдакое совершенное устройство, похожее на громадный бильярдный шар, который болтается во Вселенной, все знает и ничего не делает? – прокомментировал я.

– Молчи, маловер! Ты – ноль в сравнении со мной! Жалкая, бессмысленная молекула, которую мне ничего не стоит раздавить! – взревела машина так громко, что я едва не оглох и, спасая барабанные перепонки, был вынужден закрыть уши ладонями.

– Послушай, если я столь жалок, почему бы тебе не отпустить меня? Дай мне взлететь, я исчезну, а ты сможешь и дальше плавать в бульоне собственного величия, – предложил я.

– Не умоляй меня, существо! Прежде ты пройдешь испытание. Если выдержишь его, улетишь. А не выдержишь, то либо убьешь себя (разумеется, если у тебя хватит силы духа), либо останешься здесь навеки.

– Как экипажи тех звездолетов?

– Да. Кстати, большинство из них, ничтожных, влачило тут долгую бесполезную жизнь, проклиная свою судьбу.

– Не надейся, что это сойдет тебе с рук. Меня будут искать. Я успел послать лазерограмму о бедствии и свои координаты! – заявил я.

– Ты нагло лжешь, ничтожество! Никакой лазерограммы послано не было. Я делаю это заключение на том основании, что твои зрачки расширились, а потоотделение, артериальное давление и дыхание усилились. Но даже если допустить невозможное и лазерограмма все-таки была послана, то довожу до твоего сведения, что вокруг моего астероида существует нуль-поле, поглощающее все исходящие отсюда сигналы. Хватит болтать! Или ты немедленно соглашаешься на испытание, или я засчитываю тебе поражение.

Я уныло кивнул:

– Хорошо, согласен. Надеюсь, ты не будешь проверять мою способность вариться в кипящем масле?

– Нет, это не обязательно, – не поняв иронии, ответил Всезнающий. – Испытание будет традиционным для нашего народа. В моей программе, составленной тремя Великими, заложена необходимость состязаться с каждым, кто прилетит сюда, в абсолютных знаниях. Даже за дверью вечности они хотят быть уверены в незыблемости достигнутого ими совершенства.

– А как будет проходить состязание? Есть какие-то правила? – спросил я.

– Самые простые. Я задам тебе один-единственный вопрос. Ответишь – свободен, нет – остаешься здесь.

– Значит, нечто вроде загадки Сфинкса?

– Абсолютно верно. Только в отличие от загадки, допускающей одновременно несколько толкований, мой вопрос будет вполне конкретным. Учитывая общий низкий уровень твоего развития, не стану касаться ни гуманитарных наук, ни биологии, ограничусь элементарной арифметикой. Задание, с которым у нас смог бы справиться далее полный дебил, закручивающий спирали галактик в другую сторону. Ну что, начинаем? Не говори потом, что прослушал. По нашим правилам вопрос звучит только раз. Ты готов?

Я сглотнул слюну и кивнул.

– Отлично. Сосчитай, сколько атомов во Вселенной?

Я в панике потянулся было к калькулятору, хотя не представлял, чем он может мне помочь, но калькулятор рассыпался прямо у меня в руках.

– Использование дополнительных устройств запрещается. Отвечай немедленно! Вопрос элементарный, – строго предупредил Всезнающий.

– А как насчет времени на раздумье? – в тревоге забормотал я.

– Времени на раздумье у тебя нет, – отрезал Всезнающий. – Ну же, отвечай!

– Ладно, – выпалил я. – Атомов во Вселенной много, очень много, колоссально много!