Дмитрий Емец - Вселенский неудачник [litres]

Настроив телескоп и направив его на ближайший город, я увидел, что он заброшен: на улицах ни единого пешехода, машины и флаерсы ржавели, брошенные где попало, многие дома были разрушены до основания, а сквозь их крыши и из пустых окон пробивались деревья.

Обнаружив на широкой равнине кладбище сгоревших танков, бронетранспортеров и другой военной техники, я догадался, что лет эдак сто пятьдесят назад на планете произошла война, причем, возможно, даже ядерная. Во всяком случае, вблизи городов мой дозиметр показывал очень высокий уровень радиации.

Я облетел еще несколько континентов — везде было одно и то же. Особенно жалкое зрелище представлял космопорт, похожий на огромную воронку. Вряд ли после взрыва с него взлетал хотя бы один корабль.

Я решил, что никто из жителей не спасся и планета необитаема. Огорченный, уже хотел собрать на Ханжонии какого-нибудь мусора, чтобы было на чем дотянуть до другого населенного мира, но тут на берегу реки, вдали от всех городов, увидел в телескоп картину поистине идиллическую.

В воде на сваях стояли деревянные хижины с крышами из сухого камыша. По реке сновали весельные и парусные лодки, а на берегах во множестве видны были люди. Одни стучали топорами, другие сгребали сено. По травянистым прибрежным лугам бродили тучные стада коров, коз и лошадей.

Я обрадовался, что жизнь на Ханжонии не угасла, и направил ракету к этому селению. В атмосфере топливо расходовалось быстрее, и мой «Блин» обрушился на поверхность планеты километрах в десяти от деревни. Кое-как, уже в самый последний момент, мне удалось выровнять рули, и, сломав верхушки десятка деревьев, ракета рухнула на небольшую лесную поляну.

Велев Мозгу открыть люк, я спрыгнул на землю и, волнуясь, обошел вокруг корабля. Кроны деревьев смягчили удар, и «Блин» почти не пострадал, если не считать незначительных вмятин. Но в любом случае, чтобы исправить двигатель и вытащить звездолет из чащи, мне требовалась помощь. Вспомнив, в какой стороне деревня, я решительно зашагал через лес. На ходу то и дело приходилось подпрыгивать и хлопать себя ладонями по бедрам, животу и груди: комары на этой планете были с хорошую осу.

«Чего же ты хочешь, Тит? Разве не романтики и суровых испытаний? Вот тебе и то, и другое!» — подбадривал я себя.

Часа через два, порядком распухший от укусов, с перекошенным набок лицом, я вышел к деревне. В стороне от остальных построек виднелся большой сарай, в котором, очевидно, располагалась мастерская или кузня. У входа стоял здоровый, простодушного вида детина в кожаном фартуке и сосредоточенно колотил молотом по наковальне. Занятый своим делом, меня он не замечал.

Прикрывшись лопухом, я подошел к нему поближе и негромко кашлянул, привлекая внимание. Детина поднял голову, уставился на меня и буквально остолбенел, вытаращив глаза. Я приписал его удивление своему жалкому виду — еще бы, голый да вдобавок и покусанный…

— Чего-то я тебя раньше не видал? Ты откуда, мужик? — подозрительно спросил он.

— Издалека, — объяснил я, с умилением слушая русскую речь. Уж кто-кто, а соотечественники не должны бросить меня в беде.

— Тогда, может, из Залесья? Хотя и там, кажись, голышом не бродят. Или тебя кто ограбил? — расспрашивал детина. Видимо, он хотел казаться доброжелательным, но сам так и буравил меня своими медвежьими глазками.

— Да не из Залесья я, приятель! С Земли. У меня на ракете движок накрылся, вот и пришлось все в топливную камеру побросать, даже одежду. — Вызывая к себе сочувствие, я на мгновение развел руки. — Где у вас тут ремонтников найти?

Продолжая испытующе разглядывать меня, детина сплюнул под ноги.

— Ремонтников, говоришь? — повторил он. — А зачем они тебе?

— Я же говорю: ракету нужно вытащить… — объяснил я и, начиная раздражаться его непонятливостью, заново повторил всю историю.

Но, кажется, детина уже просек, в чем дело. Его широкое лицо омрачилось.

— Ракету, говоришь? — протянул он с непонятной значительностью. — Подожди, мужик, я сейчас кликну кой-кого. Только смотри — никуда не уходи!

Повернувшись, он быстро побежал за сарай, зачем-то прихватив с собой кувалду. Я уселся в тени и принялся терпеливо ждать. Минуты через две ветер донес до меня топот множества ног.

«Ого, как спешат! Видно, надеются подзаработать. Жаль будет их разочаровывать», — с симпатией к милым простакам подумал я.

— Где техноман? — крикнул кто-то, не видя меня за оградой.

— Здесь! — Я высунулся из-за забора, поражаясь меткому местному юмору.

Но то, что я увидел, меня поразило. По полю неслись человек тридцать крестьян, вооруженных вилами, топорами и кольями. Впереди, указывая на меня, бежал тот самый детина.

— Вот гад, сам пришел! Хватай его, ребята! — орал он.

В следующую минуту кольцо сомкнулось. Я видел вокруг себя злые бородатые лица. Сжимая вилы, крестьяне разглядывали меня и переговаривались.

— Глянь, дядя Антип, и впрямь голый! Весь срам видать! — петушиным голосом прокричал какой-то парень лет семнадцати.

— Встань мне за спину, Серега! Не суйся вперед! Может, он с собой какую адскую стрелялку прихватил, — прогудел немолодой мужик с окладистой бородой — судя по важности, с которой он себя вел, то ли староста, то ли кто-то в этом роде.

— Я его сразу просек. Разнюхивать, гад, пришел! Разнюхает, а потом вся ватага сюда нахлынет. Им, сволочам, в их развалинах жрать нечего! — орал уже известный мне детина. — Топором его, и в реку — нечего церемониться!

— Погоди, Яшка! Надо прежде выпытать, где он свою железину припрятал, да узнать — один пришел али со товарищами? Они, техноманы, хитрые: одного вперед вышлют, а всей бандой в зарослях прячутся.

— А если не скажет, дядя Антип?

— Скажет, никуда не денется. Угли раздуем, ногами в них поставим — все выложит!

— Эй, техноман, говори, зачем пришел? Где твои железины? — высовываясь из-за спин, крикнул мне паренек.

— Какие железины? Ничего не понимаю, — пролепетал я.

— Не запирайся, техноман! Отвечай, где твоя банда? Куда железины спрятал? — спросили меня вкрадчиво.

Я вспомнил совет из справочника: при всех недоразумениях с переселенцами или аборигенами главное — демонстрировать дружелюбие. Лучше всего улыбнуться и в знак добрых намерений показать пустые руки.

— Послушайте, я не понимаю, что вы имеете в виду, называя меня техноманом! Я турист с Земли. Моя ракета упала в лесу. Здесь какое-то недоразумение! — Широко улыбаясь, я шагнул вперед, показывая пустые руки, но в этот момент кто-то, прокравшийся за оградой, засветил мне колом по уху так, что я упал. Крестьяне окружили меня и принялись сосредоточенно пинать. Делали они это без жестокости, но с чувством долга.

— Бей его, Серега, да не носком — отобьешь носок-то! Ты его пяткой шпыняй, да по ребрам, по ребрам! — советовал староста.