Рэйда Линн - Белый обелиск [СИ]

- Вы меня искали? - встрепенулся Альк. Ройт усмехнулся.

- Тебя это удивляет?.. Меня, если честно, тоже. До сих пор не понимаю, почему не бросил все как есть. Ну ладно. Если я правильно тебя понял, убежать ты не пытался. Что тогда случилось?..

Альк слегка замялся, объясняя, почему он ушел с постоялого двора, но дальше история пошла довольно гладко. Хенрик слушал и кивал. Он сразу же поверил в то, что парень просто заблудился, наблюдая за эшшари - хотя было непонятно, зачем он за ними потащился. А вот дальше Альк начал темнить. Из Бейтри он, видите ли, вышел нечаянно, но повернуть обратно не додумался. То есть додумался, но не сумел, поскольку, как назло, столкнулся с местной криптией. Дальше, если верить Альку, он отсиживался в каком-то овраге, надеясь, что охотники уйдут, выбрался только ночью - а они все это время поджидали его где-то рядом и схватили, когда он попробовал дойти до Бейтри.

Ольгер перебил.

- Ну а потом, насколько я могу судить, ты посулил им золотые горы, если они приведут тебя назад. Кстати, не припоминаю, чтобы я когда-то обещал платить за тебя выкуп после каждого побега.

...Пятнадцати синклеров было, конечно, жаль, но черт бы с ними. Куда больше раздражали Ольгера воспоминания о собственных метаниях по городу, полубессонной ночи и дурацком облегчении, которое он испытал, когда увидел приведенного ловцами Алька.

Наверное, не надо было столько времени миндальничать с иномирянином. Если бы он с самого начала объяснил мальчишке, что к чему, многих проблем, скорее всего, удалось бы избежать.

А может быть, и нет. Сам леший ногу сломит в том, что происходит в голове у Алька. Вполне возможно, что та дурь, которая обычно лечится одной хорошей поркой, в случае Свиридова была врожденной и неустранимой. Но, как бы там ни было, присутствие Маркуса Кедеша, полностью посвященного в последние события, не оставляло ройту выбора.

- Мейстер Маркус, будьте так любезны... проводите молодого человека на конюшню и распорядитесь, чтобы его выпороли за неудавшийся побег.

Альк заметно побледнел. Ройт был почти готов к тому, что он устроит сцену вроде той, которая происходила в Лотаре, но Альк, хвала Создателю, молчал.

- ...А я пока пойду распоряжусь, чтобы нам приготовили обед, - закончил ройт. - Пообедаем и поедем.

Маркус покачал головой.

- Едва ли, ройт. Вашему парню еще нужно будет отлежаться после порки.

Ройт нахмурился. Алька, конечно, давно следовало проучить, но это уже слишком.

- Вот что, мейстер Маркус. Сходите-ка лучше вы к хозяину, а остальным я займусь сам, - сказал он писарю.

- Как пожелаете. А что заказать на обед?..

- Да что угодно, - отмахнулся ройт. - Я доверяю вашему вкусу.

Когда Маркус вышел, Хенрик взял со стола свой хлыст для верховой езды и толкнул Свиридова к застеленной кровати.

- Ложись, - распорядился он.

Больше всего Альку хотелось сказать "не надо!". Но, во-первых, даже в его собственных ушах это звучало жалко и по-детски, а во-вторых, не приходилось сомневаться, что ройт Ольгер его не послушает. Свиридов с самого начала представлял, что ожидает его после возвращения, и даже успел решить, что по сравнению с грозившей ему перспективой оказаться в рабстве у какого-нибудь местного скота или попасть на рудники это сущая мелочь. Но все-таки сделать шаг вперед и лечь, тем самым соглашаясь с унизительным наказанием, было выше его сил. Щеки у Алька полыхали. Он не двигался с места, глядя в пол. Точнее - на сапоги Хенрика Ольгера, по которым ройт похлопывал хлыстом.

После короткой паузы Хенрик с сомнением сказал:

- У меня такое ощущение, что тебя раньше никогда не били. Это так?

- Мой отец всегда считал физические наказания недопустимыми, - с натугой отозвался Альк.

Хенрик вздохнул.

- У нас не принято говорить дурно о чужих родителях, но я все же скажу. Твой отец был не прав. Он не сумел привить тебе даже элементарного понятия о дисциплине. А хуже всего то, что, когда ты что-нибудь делаешь, ты совершенно не задумываешься о последствиях.

Альк подумал, что ройт говорит о выброшенных на ветер деньгах - как он отлично знал, немаленьких. По приблизительным подсчетам Алька, сумма в пятнадцать синклеров должна была составлять около четверти всех денег, взятых Хенриком из дома. Альк не знал, как можно дать Хенрику Ольгеру понять, как сильно он жалеет о своем поступке, и при этом не заставить ройта думать, что Свиридов просто трусит.

- Простите, ройт, - все-таки выдавил из себя Альк. Ройт Ольгер криво усмехнулся.

- Ты еще скажи, что больше так не будешь. Я сказал - ложись.

На этот раз Свиридов лег. А унизительнее всего было то, что он поступил так даже не потому, что Ольгер легко мог его заставить. У него не было сил спорить с Ольгером, поскольку во многом ройт был прав.

Альк подтянул к себе подушку и уткнулся в нее головой.

- Штаны, - подсказал ройт.

"Плевать..." - подумал про себя Свиридов и рывком спустил штаны.

Боль от первого удара оказалась резкой и внезапной, словно его били не полоской выделанной кожи, а железным прутом. Минуту назад Альк был уверен, что не станет унижаться и выдержит все, что с ним сделают, в гордом молчании, но эта решимость пошатнулась почти сразу. Вжав лицо в подушку, он кое-как выдержал еще несколько ударов, но потом буквально взвыл. Конечно, он и раньше знал, что это будет больно - но чтобы настолько?! Нравственные терзания из-за того, что его лупят, как какого-то сопливого мальчишку, отступили далеко на задний план.

- Хватит! - вырвалось у Алька. Но ройт Ольгер, судя по всему, придерживался другого мнения, поскольку даже не подумал прервать экзекуцию.

- Пожалуйста, перестаньте! Я уже все понял! - взмолился Свиридов, окончательно махнув рукой на принципы.

- Вот даже как? И что ты "понял"? - спросил ройт.

Альк сбивчиво забормотал про свое обещание никуда не уходить с постоялого двора и про потраченные Ольгером пятнадцать синклеров, но ройт нетерпеливо перебил.

- Положим, выкупать тебя меня никто не принуждал. Так что в растрате своих денег виноват только я сам. Но вот та троица, которая доставила тебя сюда, могла продать тебя на рудники, где ты, с твоим характером, не протянул бы даже месяца. Или для собственного развлечения переломать тебе все кости. Или как-нибудь вечером, напившись, отыметь по очереди. И что самое паршивое, об этом я тебя уже предупреждал. Я думал, что достаточно рассказывал тебе про этот мир - но, похоже, разговоры на тебя не действуют. Не так ли?..

Судя по всему, вопрос был риторическим, поскольку ройт, не дожидаясь ответа, снова пустил в ход свой хлыст.

Когда ройт, наконец, позволил ему встать, Альк был близок к тому, чтобы самым позорным образом разреветься. Уцелевшей гордости едва хватило на то, чтобы подняться, натянуть штаны и поскорее выбраться из комнаты. Впрочем, далеко он не ушел, остановился внизу лестницы, привалившись к теплой стене плечом. О том, что вечером придется снова сесть в седло, думалось с ужасом.