Анастасия Миллюр - Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора! (СИ)

– Мира! – воскликнул заметивший меня Марк и тут же накинулся с медвежьими объятиями.

– Я тебе тоже очень рада, Маркус! – прохрипела в ответ.

Не успела освободиться от одного парня, меня принялись обнимать другие, говоря при этом, как я сильно выросла и похорошела. Мне очень нравилось, что с ребятами у меня были чисто дружеские отношения. Они относились ко мне не как к девушке, а скорее как к младшей сестренке. Наконец, когда пытка обнимашками закончилась, я встала рядом с другом и, то и дело, поднимаясь на носочки, пыталась разглядеть, что же твориться на сцене.

Воздушник, с минуту понаблюдав за моими действиями, покачал головой и вздохнул, всем своим видом говоря: «Что с нее взять?». Меня подняли над землей, а затем плавно посадили на плечи Марку. Я чмокнула его за это в макушку и устремила свой взор вперед. И лишь один взгляд. Всего один! И полудохленький шанс отдал концы. На сцене стояли преподаватели, одетые до неприличия официально. В синие мантии с гербом нашей академии, которые они не носили раньше даже на самые торжественные мероприятия. Их лица были наполнены осознанием важности сего момента, ну и малех виднелся тщательно скрытый ужас. Шанс сам собой воскресился, только для того, что бы пойти удавиться, та смерть показалась ему слишком легкой. Да-а-а... даже если наша самая легкомысленная профессор Катэ стоит с гробовым выражением на лице, нам есть чего бояться. Я встретилась с ней взглядом. Она пыталась что-то мне сказать, но я не смогла прочитать эту пантомиму. И только перед тем, как свет традиционно погас перед явлением ректора, я увидела, как она указала на меня пальцем, затем провела им по горлу, а затем указала вниз. Смысл этих жестов дошел до меня слишком поздно. Ровно в ту секунду, когда свет включился, заиграли фанфары, по залу пронесся единодушный восхищенный вздох, а я встретилась с фиолетово-голубыми глазами.

– Мне конец, – только и успела прошептать я, как была тут же снесена потоком воздуха с шеи Марка. К счастью один из группы успел меня поймать.

А вот это, товарищ ректор, было откровенным хамством! Я зло сверкнула глазами. Посмотрела на держащего меня парня.

– Эрнест, солнышко, поставь меня, пожалуйста, – как можно ласковее попросила.

Он осторожно исполнил мою просьбу.

– Меня зовут Даринер мин Самитрэн. Министерство назначило меня новым ректором Магической академии колдовства и стихийной магии, – по залу разнесся его бархатистый с чуть рокочущими нотками и плавными переливами голос, он на секунду замолчал. – Достопочтенный министр образования сетовал на то, что в этой академии совершенно отсутствуют какие-либо представления о порядке, не говоря уже непосредственно о нем. Я думал, он преувеличивает, однако приехав сюда, я понял, что он преуменьшал.

Я не смотрела на сцену, но чувствовала, что сейчас он кинул взгляд в нашу сторону.

– Итак, новые правила академии. Занятия начинаются ровно в восемь ноль-ноль, опоздавшие до занятий не допускаются. Пропускать занятия нельзя, за десять пропусков без уважительной на то причины студент будет отчислен. Любые отношения с преподавателями, кроме официальных – недопустимы. Магические дуэли запрещены. Использование магии без присмотра преподавателей запрещено. Выход за территорию академии в будние дни запрещен. Форма – обязательный атрибут студента без которого он не допускается до занятий. Комендантский час начинается в двадцать два ноль-ноль. После него находиться вне общежития недопустимо. Нахождение юношей в женском общежитии и наоборот запрещается. За несоблюдение правил студент будет получать наказания. Если это мера не будет давать результатов, то будут начисляться еще и штрафы. Набравший двадцать штрафов будет отчислен без разбирательств и без возможности восстановиться. А сейчас познакомимся с преподавательским составом, – ректор стал поочередно называть профессоров.

Я впадала то в бешенство, то в отчаяние. Ну, упырь хвостатый! Белобрысик запрещательно-указательный! Гад ползучий!

– Желаю всем вам успехов в учебе. Первокурсники подойдите к стенду, который находится в фойе академии, и ознакомьтесь с информацией о том, кто будет вашим деканом и куратором. Благодарю за внимание.

Прогремели фанфары, погас, а затем включился свет, и все в состоянии пришибленности стали выходить из зала.

– Ты чего такая кислая? – толкнул меня в плечо Марк.

– А какой я должна быть? Веселой?! Да этот хмырь хвостатый мне сейчас всю жизнь сломал! – рявкнула я.

Парень хохотнул, а затем схватил меня, усадил на плечо, а потом как завопит:

– Пропустите, расступитесь студенту плохо!

Воспользовавшись заминкой, он как ледокол стал раздвигать толпу, быстро двигаясь к выходу.

Наблюдая с высоты недоуменные лица студентов, я улыбалась. Настроение поползло вниз по шкале паршивости.

– Расступитесь же! Студент умирает! – закричала я трагически, решив подыграть. Наша скорость увеличивается еще вдвое, и вот мы уже у желанного выхода, но тут натыкаемся на ректора Самитрэна.

– Это кто здесь умирает? – холодно спросил он, окидывая нашу парочку леденящим душу взглядом.

Я сглотнула. Эх-х, если и ложиться в гробик, то с песней!

– Я умираю, – слабым голосом протянула я и стала медленно сползать с плеча Марка, пока, наконец, не упала ему в руки.

Тогда я закрыла глаза, издала слабый стон и изобразила на лице гримасу боли.

– Студентка Ваир, прекратите ломать комедию, – потребовал лорд Самитрэн.

Я чуть приоткрыла один глаз, оценила состояние ректора как крайне рассерженное и со вздохом слезла с Марка, потупила глаза и даже поковыряла туфелькой пол.

– Простите, лорд Самитрэн. И за выходку в зале, и за мое поведение сейчас... – но я не была бы ведьмочкой, если бы не добавила. – И за поцелуй тоже простите, правда не знаю как это получилось.

Несколько студентов, проходящие мимо споткнулись и закашлялись, студентки стали коситься на меня крайне недоброжелательно.

– Если бы я знала, что в уставе академии теперь запрещены любые отношения с преподавателями кроме официальных, я бы честно постаралась держать себя в руках, – «как на духу» выложила я.

Потом я подняла несчастные, виноватые глаза.

– Простите?

Желваки на челюсти мужчины быстро двигались, в глазах было обещание смерти.

– Разумеется, студентка, прощу. Мы должны поощрять раскаяние юных сердец, – как то он больно пафосно говорит. Сейчас что-то будет. – А в качестве довеска к извинениям, вы сегодня поможете нашим достопочтенным уборщицам подготовить академию к принятию студентов.

А вот это уже явно перебор! Мои ноздри тут же заострились, я шумно дышала. Злость буквально разрывала кожу.

– Разумеется, – процедила я сквозь зубы.