Алексей Калугин - И черт с нами

Ангелы, демоны, «назары», «семья», ти-кодеры сумасшедшие. Хорошо еще, что НКГБ пока вроде бы не при деле. И снова я среди всего этого… И что прикажете делать в такой ситуации? С одной стороны, мы с Гамигином вроде как выполнили то, ради чего в Московию прибыли. С другой – у меня и свой интерес появился. Не денежный и не профессиональный, а так, знаете, бывает, что хочется, аж мочи нет. Ну, вроде как читаешь в журнале роман с продолжением. Интересный роман, с захватывающим сюжетом. И вот, когда ты его уже почти до самого конца дочитал, выясняется вдруг, что журнал с окончанием потерялся на почте. Почтовые работники, понятное дело, извиняются, предлагают деньги за потерянный номер вернуть. Но тебе разве это надо? Ты бежишь по киоскам и знакомым искать недостающий номер. Вот так и у меня с этой чертовой программой. Чувствую, пока не увижу – не успокоюсь.

– Как собирались диск с программой искать? – задал я «назару» последний вопрос.

– За клубом программистов следили… На случай, если еще какой покупатель заглянет… – «Назар» бросил взгляд в сторону Зифула. – Вот, черта при себе держали… Думали, может, расскажет чего… Или искать его начнут… – усмехнулся криво. – Не ждали, что столько народу за одним чертом припрется…

– Я закончил, – сообщил я Николаю.

– Хорошо, – сказал тот.

Сказал таким тоном, как будто ему было совершенно неинтересно, о какой это программе я расспрашивал «назара». Хотя я был уверен, что, как только мы с демонами покинем квартиру, «назарами» займутся по-серьезному. Но вряд ли они расскажут больше того, что мы уже услышали. Разве что только красок добавят.

Едва наша троица – я, Анс и спасенный демон – появилась в квартире на Поварской, как Лоя схватила Зифула под руку и, заявив, что ей необходимо провести общее медицинское обследование вновь обретенного соратника, потащила его к себе. Зифул упираться не стал, хотя несчастным и страдающим не выглядел. Ну подумаешь, синяк под глазом. Я в подобных случаях не к врачу бегу, а просто солнцезащитные очки надеваю.

Я почувствовал не то чтобы очень уж сильный укол ревности, но все же некоторое недовольство. Не потому, что видел в Зифуле конкурента, а потому, что болел за справедливость – истинным героем дня был я, а не спасенный демон.

Я посмотрел на часы. Шесть утра. Или еще ночи? В любом случае спать совершенно не хотелось – сказывалось нервное напряжение прошедшего дня. Я скинул пиджак, снял галстук, сменил ботинки на домашние тапочки и подвернул рукава рубашки. Все хорошо. Все тихо. Все по-домашнему.

Я подошел к музыкальному центру, провел пальцем по ряду дисков и выбрал сборник лучших вещей Бена Уэбстера.

– Есть хочешь? – спросил Гамигин.

Я подумал и отрицательно качнул головой.

– Тогда пойдем выпьем пива.

Пива я тоже не хотел. Но нужна была атмосфера для разговора. А что в таком случае может быть лучше пива? Я сделал музыку погромче и следом за демоном пошел на кухню. Почему-то мне вдруг сделалось грустно. То ли потому, что все закончилось, то ли потому, что закончилось не так, как я предполагал. Совсем не так.

Гамигин достал из холодильника две бутылки красного «Адского», открыл и поставил на стол. Я бочком уселся на неудобный высокий стул. Демон сел напротив меня. Он сидел, молчал и смотрел так, будто это я должен был сказать ему что-то очень важное.

Я взял бутылку за горлышко и сделал глоток.

– Расскажи мне о программе.

– Я знаю о ней не больше, чем ты.

– Значит, программа нас не интересует? Мы спасли Зифула, и на этом наша работа закончена?

Я особенно не старался, но чувствовал, что в каждом моем слове звучит сомнение. И с каждым новым словом сомнения приобретают все больший вес.

– А что ты сам обо всем этом думаешь? – спросил Гамигин.

– Думаю, что мы с тобой два идиота. – Я отодвинул бутылку на край стола. Ну не хотелось мне сейчас пива. – И других таких еще поискать. У нас буквально под носом находится что-то такое, за что «назары» со святошами готовы глотки рвать. А мы понятия не имеем, с чем связались.

– Зато все остальные уверены в том, что нам это известно. – Гамигин наклонил голову и в задумчивости помял пальцами переносицу. – Более того, те же святоши полагают, что спасение Зифула – это только операция прикрытия.

– Зифулу, несомненно, что-то известно. Но он не станет с нами откровенничать. – Я бросил на Анса вопросительный взгляд. – Я прав или же мне это только кажется?

– Зифул имеет право хранить молчание. А я не могу потребовать от него доклада. В нашу задачу входило только спасение агента Зифула.

– Здорово. – Я тихонько стукнул ладонью по столу. – Мы его спасли, а он молчит, будто к врагам в плен попал.

– Видимо, у него на то есть основания, – не очень уверенно встал на защиту коллеги Гамигин. – Возможно, он боится утечки информации.

– Да какая, к черту, утечка! – Я не выдержал и как следует саданул ладонью по столу: – Все заинтересованные стороны знают, что им нужно! Я буду не я, если через пару дней до сути не докопается и Сережа-Соломон. Чего еще ждать? Чтобы НКГБ в это дело свой длинный нос сунул?

– Не пойму. – Анс наклонил голову и посмотрел на меня, как на заспиртованного в банке уродца: – Тебе-то что за дело до этой программы?

Одним простым вопросом поставить собеседника в тупик – это уметь надо.

Я задумался.

Гамигин пива из бутылки глотнул.

– Профессиональная этика.

– Что? – удивленно вскинул брови демон.

– Благодаря чему нам сегодня удалось вызволить Зифула?

– Ты сумел договориться с «семьей».

Я улыбнулся.

– А как насчет полковника НКГБ?

– Ну да, – кивнул демон. – Сработали твои старые связи.

Опершись руками о край стола, я подался вперед:

– Почему они сработали?

Демон жестом руки дал понять, что не может ответить на этот вопрос.

– Потому что, – ответил за него я, – в Московии меня знают. Знают как профессионала. И полковник Малинин, и Сергей Викентьевич уверены, что о программе, за которой охотятся святоши и «назары», мне известно больше, чем я об этом говорю. Они используют меня как локомотив, к которому, если что, можно будет подцепить свой вагон. Рано или поздно, они и сами до всего докопаются, и если тогда выяснится, что я всего лишь нахально блефовал, то в следующий раз со мной никто даже разговаривать не станет. Поэтому, хочу я этого или нет, мне придется довести это дело до конца.

Гамигин повертел в руках открывалку для бутылок и кинул ее на стол:

– А ты этого хочешь?

– Признаюсь, меня мучает любопытство. Обидно будет, если выяснится, что ти-кодеры пытались провернуть аферу, продав несуществующий товар.

Пока я говорил, демон пальцем раскрутил лежавшую на столе открывалку. Теперь он, наклонив голову, с интересом наблюдал за ней. Открывалка крутилась с такой скоростью, что в какой-то миг я подумал, а не подталкивает ли ее демон силой своей мысли? А открывалка все крутилась и крутилась, до тех пор пока Гамигин не прихлопнул ее ладонью.