Екатерина Казакова - Мужчина ее мечты [СИ]

Проснувшееся от многолетнего сна сердце колотится, как сумасшедшее. Мне до дрожи хочется прикоснуться к нему, почувствовать тепло его тела, ощутить его губы на своей разгорячённой коже, чтобы поверить – да, он реален. Он видит, как я настороженно замерла. И он принимает мою слабость. Больше всего я боюсь увидеть самодовольную улыбку победителя. Но, слава Богу, он смотрит на меня с такой щемящей нежностью и пониманием, что мне хочется расплакаться от облегчения.

Нас разделяет пара шагов, но мне чудится, будто окружающее пространство перестало существовать, а в мире есть только двое – я и Он. Закрываю глаза, боясь показать вихрь чувств, бушующих у меня в груди. Мне нужна минута передышки, всего одна, чтобы я могла снова дышать…

Чувствую его дыханье на своей щеке, и слышу хриплый голос, режущий, как бритва, мои оголённые нервы:

– Я нашёл тебя.

Распахиваю глаза и растворяюсь в омуте его страсти. Вся Вселенная сосредоточилась на кончиках его ресниц. Я протягиваю дрожащую ладошку и провожу по его щеке, тихо шепча:

– Как же долго я тебя искала.

Мы застываем в молчании и просто смотрим друг на друга, а наши глаза говорят все за нас. Мы выплёскиваем свою тоску и боль, делимся первыми минутами робкого счастья, клянёмся всегда быть вместе… Он обещает любить меня всю жизнь, а я – хранить нашу любовь. Мы единое целое. Никто и никогда не сможет разлучить нас.

И вдруг все разбивается. Как сквозь туман до меня доносится чей-то голос, зовущий меня по имени. Он отшатывается от меня, прикрывает глаза, а когда снова открывает – в них горит ничем не прикрытая НЕНАВИСТЬ!!! Его лицо кривится от презрения, он, оттолкнув меня, как гулящую девку, выходит из зала. А меня скручивает от боли – ещё никто и никогда ТАК не смотрел на меня. Я растеряна. Не понимаю, ЗА ЧТО? Стою в полном оцепенении, ничего не слыша и не видя вокруг. Я не чувствую, как мои плечи обнимает рука Темки, как он практически кричит, пытаясь достучаться до меня. Не узнаю свой голос, спрашивающий:

– Кто сейчас был рядом со мной?

Мне назвали имя, которое мне ничего не говорит. В ладони до крови впиваются ногти, и эта боль отрезвляет меня. У Темки сегодня праздник, и я не имею права его испортить. Загоняю слезы вовнутрь, поворачиваюсь и, ослепительно улыбнувшись, предлагаю идти веселится.

А в заледеневшей душе звучит:

Я шла, не поворачиваясь, боясь увидеть, как на блестящем паркете остались лежать осколки моего сердца вперемежку с разбитыми надеждами и мечтами.

До утра нарочито веселилась. Кружились в танцах чьи-то лица, раздавался мой смех, я произносила тосты, весело болтала, а внутри зияла пустота. Черт возьми, во мне действительно умерла великая актриса, если никто, включая обожравшегося до неприличия Сосискина, ничего не заметил.

А этот день все длился и длился. Душа корчилась от боли, а на лице приклеена улыбка. Только под утро, когда отгремел праздничный салют, гости стали покидать родовую вотчину Темных Правителей. Незаметно прихватив со стола бутылку какого-то пойла, отправилась к себе в комнату, закрыла дверь и попыталась позорно напиться.

Но не зря же считала этот день поганым. Не успела сделать и глотка, как дверь слетела с петель, и в комнату ворвался разъярённый Темка. Хотя, какой он теперь Темка. Назвать потрясающего молодого мужчину его детским прозвищем было бы глупо. Мне понадобится очень много времени привыкнуть, что теперь этот черноволосый красавец с фантастическими глазами и сводящей с ума фигурой – мой любимый названный брат. Единственный во всем мире, для кого я как раскрытая книга.

Судя по взгляду, он в бешенстве, значит, я все-таки ещё не доросла до серьёзной сцены, и мой удел – погорелые подмостки.

– Что он тебе сделал, что твои глаза сейчас мёртвые? – не стал миндальничать.

– Кто? – жалкая попытка притвориться дурочкой перед тем, кто теперь носит в себе частичку моей души.

– Даша, прекрати, – отнимает бутылку и садится на кровать.

– Не понимаю, о чем ты.

– Прошу, не надо врать, я же чувствую, как тебе больно, иди ко мне, расскажи, что случилось, сестрёнка.

Отрицательно качаю головой и отворачиваюсь к окну.

Секунда, и чувствую, как он меня обнимает и, уткнувшись в макушку, шепчет какие-то успокаивающие слова, от которых внутри меня рушится плотина, весь вечер и всю ночь сдерживавшая эмоции. Говорить не было сил, и я позволила ему заглянуть к себе в сердце. А потом… потом рыдала, уткнувшись ему носом в рубашку. А он гладил меня по голове и молчал. Молчал, давая мне выплеснуть боль, обиду и непонимание.

Сколько проревела, не знаю, просто в один момент я поняла, что слезы не принесут облегчения, и, отстранившись от друга, вытерла лицо.

Ты как? – смотрит с тревогой.

Жить буду, – вымученно усмехаюсь.

Хочешь, я найду и вытрясу из него правду?

Лучше убей соседей, что мешают спать! – многозначительно киваю в сторону открытого окна, из которого доносятся характерные звуки

Мы переглядываемся и начинаем хохотать, как сумасшедшие. А потом я свернулась клубочком под теплым боком Темки и заснула. И хвала Всевышнему, что мне не приснился Тот-кто-меня-оттолкнул.

Разбудили нас предки Темки, забредшие в мою комнату в поисках ребёнка и застывшие в дверях, с умилением рассматривая наши переплетённые тела. Вскочив, как ошпаренная, я в свойственной мне манере поставила их в известность, что замуж за их кровиночку не пойду:

– Уважаемые, если надеетесь, что как честная женщина, я возьму ваше дитятко в супруги, то вынуждена признаться – я не честная. Так что перестаньте мысленно составлять список гостей на свадьбу и планировать цвет обоев в комнате внуков.

– А может, все же передумаешь? – лукаво усмехается бывший Темный Лорд.

Потупляю глазки и нарочито вздыхаю:

– Увы, я слишком люблю вашего сына, чтобы испортить ему жизнь.

Темка, хихикнув, чмокает меня в щечку и исчезает в вихре портала, на прощанье пообещав появится в столовой через пять минут. Его родители ещё раз благодарят меня за спасение сына, а мне жутко неудобно, ну не умею я красиво говорить ответные слова. На мое счастье они не стали одаривать меня подарками, ибо ни в одном из миров не существует материального блага, равного цене жизни.