Майарана Мистеру - Прятки с Вельзевулом

Всё дело в том, что, когда мы очутились в доме, Вель усадил меня именно на него и принялся обрабатывать царапины мазью, которую добродушно предоставила Калфа. Мазь эта оказалась жутко жгучей, и после первого прикосновения к коже, я начала сопротивляться и убеждать, что они и сами неплохо заживут, причём достаточно быстро. Однако мой супруг на такую длительную паузу в близости был категорически не согласен. Почему? А сами подумайте. Любое прикосновение вызывало боль, чтоб у этих кустов все колючки отвалились. Вот тогда-то дракон и пошел на сделку, что если я позволяю обработать на этом столе свои раны, то он за этим столом всегда будет говорить развёрнуто и честно.　

— Я помню. — немного обижено ответил муж. — Она… Я… — и умолк. А у меня в голове уже полчище не самых приятных мыслей выкапывали демону могилу укладывая её дно кустами полыни и присыпая это добро солью. Это так, чтоб спалось тревожнее.　

— В общем, я давно знаю, что Ранта влюблена в меня, и я всячески старался игнорировать её чувства, потому что мне нравилось то, как она справлялась со своими обязанностями. Но вчера, пока ты была в ванной, случилось нечто не очень приятное. — Вель отвёл глаза в сторону, а я вся напряглась и обратилась в слух. — В общем, она мне призналась и стала напрашиваться в любовницы, заявив, что отказа не примет. Зная твой характер, я дал ей ровно ночь на сборы.　

Недоуменно хлопнула ресницами.　

— А я здесь причём?　

Дракон перевёл на меня свои зелёные глазищи.　

— Брось Сава, у тебя очень сложный характер. Если бы ты увидела сегодня зарёванную Ранту и потребовала у нее объяснений, то сорвалась бы с места.　

Кхм… Нет, ну… Он прав.　

В этом вся я. Вот только уже наученная горьким опытом. Почему-то все мои самые худшие предположения оборачиваются совсем иначе.

— Ладно, забудем про Ранту. Лучше ответь, как у тебя оказалось кольцо моей матери. — Размяв вилкой творожную запеканку, я сунула её в рот, ожидая ответа. И Вель не заставил себя долго ждать.　

— Кольцо мне отдал отец. — Замерла. Так, тихо Сава, тихо. Это ещё ничего не значит.　

— После того, как погибла Саяма, его передали советнику Акилазу. Передала женщина, указав чёткие инструкции. Не смотри на меня так, Сава. Отец не говорил кто она. Мы пытались проникнуть в Аиндаер, но как позже выяснилось, единственный шанс попасть внутрь, это быть впущенными. Главы ордена демонов подняли все свои связи, перерыли архивы и выяснили, что есть ещё один способ. Инициация. Она позволит дракону принять в себя магию кагаитов и воспользоваться артефактом.　

Первая встреча… — Задумчиво протянул он. — На тот момент тебе уже было лет тринадцать, и отец сделал всё возможное, чтобы столкнуть нас лбами. Это случилось в ковене. В тот день меня отправили, как представителя ордена, для обсуждения нескольких вопросов, касающихся взаимоотношений наших организаций, а ты там находилась со своей бабушкой. Мы столкнулись в главном холле. — Губы Веля растянулись в улыбке. — Мне сказали позже, что ты не вспомнишь ничего. Знаешь, что ты мне сказала?　

— Что?　

— «Вот этот дяденька будет моим мужем».　

Как наивно… Однако это пророчество.

— Я тогда не на шутку взбесился, что меня не спросили о моём желании. Я не хотел с тобой связываться, вообще никак. А отец обрадовался такому стечению обстоятельств, хотя именно твоя мать приговорила Бериадора к смерти. — И сейчас в его глазах я не вижу злости, которой он окатил меня впервые увидев знакомое лицо. Скорее там затаилась грусть. — Пытался отбиться от помолвки, но отец меня крепко сжал, повесив все прелести последствий их ошибки на мои плечи. — Он поднял на меня глаза. — Прости меня, Савёныш. Если бы я только знал, какая ты в действительности, ни за что бы не стал с тобой так обращаться. Я по глупости своей решил, что ты ничем не отличаешься от своей матери. Нет, оно, конечно, так и есть, но поговорив с твоим отцом, я понял, что и на её счёт сильно ошибался.　

Он замолчал позволив мне обдумать сказанное, и я ему была благодарна, потому что мои мысли метались из крайности в крайность.　

Собственно во всем сказанном очень много информации, но не на столько, чтобы понять, что именно произошло. Для этого не хватало сведений от отца Веля… Но одному моменту, я всё же была очень рада.　

— За что мама приговорила Бериадора к смертной казни.　

Мой дракон весь из себя спокойный, сжал вилку так, что аж костяшки побелели, но ни одна эмоция не проскользнула во взгляде.　

— Откуда ты..?　

— Бабушка. — перебила я. — Обо всём мне рассказала бабушка и я хочу слышать твою версию произошедших тогда событий.　

Он вздохнул, отложил столовый прибор в сторону и принялся рассказывать, наблюдая, как бледнеет моё лицо. Я и представить себе не могла, что такое вообще возможно, что в современном мире, можно подставить и обречь живое существо обладающее магией. И тем не менее это произошло, но пугало другое. Мама обвинила невиновного.

— Он был весьма откровенен с ней во время расследований. Вероятно, ты не знаешь, но мой брат любил Саяму и был согласен быть её другом. — Он ещё раз глубоко вздохнул и продолжил. — А твоя мать просто пользовалась таким положением вещей. Она не была святой, как и дурой, прекрасно понимала, что Бериадор чувствует по отношению к ней и тянула из него всю информацию. Одно из убийств указало на причастность непосредственно Бериадора в том, что происходило вокруг. Саяма неверно истолковала все слова брата. Перевернула с ног на голову и сложила весьма кривой пазл. В одном она была права. Бериадор, действительно, пытался её путать, но делал он это скорее для её же защиты. Потому что знал, кто за всем этим стоит и кого стоит благодарить за все обвинения в сторону ордена. Я возненавидел Саяму на его казни. Она была такой холодной, словно кукла. Ей было всё равно, что погибнет тот, кто любил её и оберегал. Она его предала. Предала их немного странную дружбу и даже слезы не пустила, просто смотрела… холодно и отстранёно.　

Я смотрела на Веля и понимала, что не могу промолчать.　

— Если тебя будут убивать на моих глазах за предательство, я тоже не пущу слезы… Дракон вскинул на меня напряженный взгляд.　

Разум подсказал, что нужно делать. Я встала со своего места и подошла к нему, протянув руку к его щеке, тихонько погладила, когда напряженный дракон вздрогнул от прикосновения.　

— Я покажу тебе разницу.　

Краткий импульс зародился где-то в сердце и направился к кончикам пальцев, пока я выбирала нужные воспоминания, а затем легко коснулся чужой кожи, передавая картинки.　

Мама не была каменной, я это точно знаю, потому что помню, как она переживала смерть незнакомого виновного человека и того, кого считала близким. Я хотела, чтобы Вель понял, осознал, что Саяма всегда относилась к людям не так, как желала то показать.