Дмитрий Казаков - Удравшие из ада

С таким же успехом жаба могла притворяться орлом.

– Это что за типы? – спросил один из студентов у приятеля.

– Я слышал, что в город приехал цирк, – отозвался тот.

Красноносый старик, запихнувший бороду под мантию и натянувший на голову дурацкую шапочку с пером, и в самом деле походил на клоуна, а вот его спутник, судя по исколотым рукам и гриму на лице, мог быть артистом оригинального жанра.

Оставалось только догадаться, какого именно.

Драконьи головы на столбах после ночного происшествия пребывали в еще более отвратительном, чем обычно, настроении, и придирчиво оглядывали проходящую через ворота толпу.

Усмотрев чужаков, они не стали спрашивать пароль, а попросту разинули пасти и исторгли по языку пламени.

Зубост Дерг ощутил в области седалища усиливающееся жжение, а затем понял, что алкогольные пары в спешном порядке норовят покинуть глотку, чтобы освободить место для вопля.

– И-и-и-и-и-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ы-ы-ы!

– О-о-о-о-о-о-о-у-у-у-у-у-э-э-э-э-э-э! И-ик! – поддержал начальство жрец-стилист.

Служители богов, расшвыривая недостаточно сообразительных или шустрых студентов, ринулись вперед, во двор. Оставляя след из дыма и аромата паленой ткани, они с истошным воем завернули за угол и врезались в заросли кустарника.

Поцент, читающий будущим демонологам «Углубленный курс предметного оккультизма», в изумлении уставился на выглядывающую из-за парты металлическую воронку.

– Хм… что это такое, Топыряк? – поинтересовался он.

– Труба, – ответил Арс несколько смущенно.

Вчера он засиделся в «Утонченном блаженстве» допоздна, утром проспал, так что в университет попал к самому началу занятий, когда времени на то, чтобы прятать манок для демонов, не оставалось.

Пришлось брать его с собой на лекцию.

– Труба? – поцент, о музыке знающий только то, что она на чем-то исполняется, задвигал бровями. – Я всегда считал, что они… ну… прямые… и меньше…

– Это народный инструмент, – сказал Арс, – создан на основе древних музыкальных традиций, существующих в Лоскуте Ибн-Тибидохия. Предназначен для исполнения всяких гимнов…

Топыряк не был уверен, что такой Лоскут вообще существует, и врал напропалую, зная, что чем красивее и больше ложь, тем охотнее в нее поверят.

– О, вот как? – как и все маги, поцент к древности относился с почтением. – Ты что, играешь в оркестре народных инструментов?

– Да. Хотите, что-нибудь исполню?

Тили-Тили издал тонкое, едва слышное шипение, Рыггантропов выпучил глаза.

– Нет, спасибо, – преподаватель вспомнил, где находится, и обвел студентов свирепым взглядом. – Перейдем к теме нашего занятия… Осмелюсь напомнить вам, что мы изучаем оккультное применение обыденных вещей… Так, кто выполнил домашнее задание?

Поднялась одинокая рука Орландо Хряпса.

– Так-так, – повторный взгляд оказался еще более свирепым. – Что может быть проще магической ловушки из спичечных коробков? Ладно, в следующий раз я заставлю вас делать ее из туалетной бумаги… Пишите!

Арс вздохнул, вынул чистый лист бумаги и обмакнул перо в чернильницу.

Просторное, хоть и несколько темноватое помещение одновременно напоминало тюрьму и склад. Из стен кое-где торчали ржавые скобы, с них свисали обрывки цепей, а в одном из углов виднелась груда ящиков.

Судя по следам зубов, их содержимое успели проверить крысы.

Демон чувствовал себя тут вполне уютно, клубящаяся в воздухе магия пощипывала кожу.

Ночью, едва вырвавшись из мэрского дворца, он на мгновение позволил себе отдаться панике: как же, в погоню отправлен один из специальных агентов, практически бессмертный, могущественный и всесильный, снабженный последними достижениями демонской магии.

Но Апполинарий Матвеевич быстро вспомнил, что в Ква-Ква есть место, где эти достижения окажутся такими же бесполезными, как надувной шампур, и ринулся в сторону университета.

Мощным ударом пробив защиту, не рассчитанную на вторжение столь могучей сущности, демон провалился в сплетение потоков магической энергии, составляющее суть МУ, и затаился.

План Апполинария Матвеевича был прост – отсидеться какое-то время, выждать, пока специальный агент уберется подальше, а затем вернуться в город и сделать его своим.

– Нет, только не это! – твердо сказал сержант Ргов, и по его бесформенной фигуре прошла дрожь.

– Гав? – капрал Ролик удивленно посмотрел на сослуживца.

– Как-то раз он заблудился там, в этом поганом университете, – объяснил собаке Калис. – Блуждал в подземельях, жрал всякую гадость, порос каким-то зеленым мхом, чуть ли не грибами…

– Тогда я лишился рассудка! – Тут Ргов себе польстил. Чтобы чего-то лишиться, нужно эту вещь иметь.

Сейчас Торопливые стояли у крайнего дома по упирающейся в пустырь улице Летнего Снега и разглядывали высящийся за пустырем университет. Лейтенант Лахов ощущал себя стеклянной чашкой, оказавшейся на наковальне, над которой вскинут громадный и очень тяжелый молот.

С одной стороны – Большой Джим, чьи люди сегодня ночью предельно вежливо (без применения оружия калибром больше кулаков) поинтересовались, как идет расследование.

С другой – маги, во владения которых сунется только безумец.

Что лучше: попытаться освоить подводное плавание с привязанным к ногам мешком камней или остаток жизни провести, воображая себя хищным желтым попугайчиком?

– Ты уверен, что след ведет туда? – в третий раз спросил лейтенант.

– Р-р-р-р, – Ролик посмотрел на Лахова оскорблено.

– Но ведь он ведет туда по воздуху!

Пес зевнул, выразив в этом движении все презрение к существам, не способным уловить запах росы и отличить аромат нежнейшего тухлого мяса от вони полусгнившей кожи.

– Он не зря ест свой хлеб, в смысле – грызет кости, – высказался Калис.

– Тогда нам придется идти внутрь, – сделал вывод лейтенант.

– Лучше смерть! – патетически воскликнул Ргов.

– Можно и так. Тогда ты отправишься к Большому Джиму и скажешь, что мы не справились.

– Почему я? У меня жена, дети…

– Вот-вот. Тебя хотя бы есть кому оплакать.

– А может, это, – голова Калиса, столь же железная, как его шлем, только литая, со скрежетом родила мысль, – сказать магам, что к ним забрался этот… демон. Пусть они его и ловят.

– Ты думаешь, это сработает? – Лахов хмыкнул. – Ты бы вот поверил продажным злобным болванам?

– Нет, – честно ответил Ргов.

– Вот и они не поверят.

– Ладно, на этот раз у нас есть собака, – проговорил лейтенант, – точнее, капрал Ролик…

– Тяв!

– …а у него должно быть чутье. В случае чего, капрал, ты нас выведешь?

– Гав-гав!

– С тем, как вернуться, мы разобрались, – Лахов почесал подбородок и по негромкому хрусту понял, что последние несколько дней не брился. – Осталось придумать, как мы заберемся внутрь.