Сергей Песецкий - Записки офицера Красной армии

Но расскажу обо всём по порядку. Командир полка откомандировал майора Петухова и меня в Старую Вилейку. Мы должны были там осмотреть квартиры для нашего полка, который, вероятно, вскоре переместится туда. На вокзале, будучи офицерами, мы заняли места в мягком вагоне. В том же отделении вагона сидит какой-то пузатый капиталист с женой и дочкой. Дочка даже ничего себе, такая розовая и белая как кукла. Чулки на ногах у неё сидят как приклеенные. Чёрт знает как буржуйки такое делают, потому что подвязок на коленях я не заметил, хотя усиленно, по мере возможности, заглядывал. Платьишко — ээ-х! Все просвечивает. Ну и волосы волнами начёсаны. Просто актриса. А может она и была актриса… Очень она меня заинтересовала. И майор Петухов, хотя он уже старый хрен, всё на неё зыркает и каждые две минуты часы из кармана вынимает… вроде посмотреть, который час. Кокетничает с ней. Ну и я тоже рукав приподнимаю, чтобы «Омегу» хорошо было видно. И тут замечаю, что паненка на меня чаще поглядывает чем на майора. Начал я ей улыбаться и подмигивать, один раз коленом задев очень чувствительно. Но майор Петухов вероятно это заметил, так как сказал мне командным тоном:

— Товарищ лейтенант, перейдите в другую секцию. Вам хорошо известно, что младшим офицерам не разрешается фамильярничать со старшими!

— Слушаюсь! — сказал я и перешёл в соседнюю по проходу секцию.

А там какая-то старуха с двумя детьми ехала и очень подозрительный тип, мужского пола, в высоких сапогах на ногах. Сами понимаете, у кого могут быть сапоги из настоящей кожи! Я в этом хорошо разбираюсь!.. Ну ничего. Едем мы себе, а я в ту секцию, где до этого сидел, поглядываю. Вижу, майор Петухов на моё место — напротив той буржуечки — пересел и охмуряет на всю катушку! То на часы посмотрит, то красивый никелированный портсигар из кармана вынет и папиросу закурит… Ну, ничего, может и я когда-нибудь до майора дослужусь… Тогда тоже смогу соответственно нос задирать!

Немного скучно мне было ехать одному, но время как-то шло. В один момент я заметил, что майор Петухов предлагает папиросу той буржуйке и что-то ей говорит. Но она посмотрела на него и молча пересела в другой угол. Я бы за такое сразу в морду давал! Она должна гордиться, что офицер Красной Армии удостоил её своим вниманием!.. В этот момент я заметил, что её отец — жирный капиталист — встал и снял с полки портфель. Поставил его на колени и расстёгивать замок. А потом… вижу я: эта гиена вынимает из портфеля снаряд и на майора зыркает. У снаряда блеснул взрыватель, а буржуй его сзади на сиденье поставил и застёгивает замок на портфеле. Меня сначала в холод бросило, потом в жар. Я открыл кобуру и наполовину вынул пистолет. Жду, что же будет дальше? А буржуй оглянулся по сторонам и тянется рукой к этому снаряду. Поставил его между колен и манипулирует со взрывателем. Тут я понял, что нельзя терять ни секунды, потому что погибнет не только майор Петухов, но — если заряд мощный — и я сам не уцелею. Я резко вскочил, выбежал в проход и влепил буржую две пули между глаз! Он даже пикнуть не успел! Начал заваливаться на бок. А я осторожно выхватил снаряд и кричу майору:

— Вот видите, товарищ, этот буржуйский пёс хотел вас отправить на тот свет! К счастью, я это заметил и вовремя ему помешал!

Майор Петухов побледнел и тоже схватился за пистолет. Буржуйкам мы приказали сидеть в углу. Одна из них сразу упала в обморок. А я из моей секции того, подлого фашиста прихватил и рядом посадил. Наверное сообщником их был!

На станции в Молодечино я остался в вагоне стеречь арестованных, а майор Петухов привёл милиционеров с поста на станции. Они забрали арестованных и труп буржуя. Снаряд я им лично и собственноручно на пост отнёс — как вещественное доказательство. Составили короткий протокол для НКВД и мы поехали дальше.

Через три дня мы вернулись в Вильнюс. Майор Петухов подробно рассказал всем, как на него совершали покушение и как я ему жизнь спас. Все говорят, что я должен получить за это благодарность и награду, а может даже одновременно повышение в звании.

Вот так я спас жизнь своего командира и уничтожил ещё одну фашистскую гадину. Да, приятно быть полезным гражданином нашей великой, социалистической России.

Я получил повестку в НКВД. И был очень рад этому. Я сразу понял, что это касается моего героического поступка в поезде. Теперь я был абсолютно уверен, что награда не пройдёт мимо.

На следующее утро я отправился в НКВД. Записался в книгу, оставил на вахте пистолет и направился на второй этаж. Так постучал в кабинет номер 99.

Принял меня майор, заместитель начальника НКВД.

— Ага, так это ты тот лейтенант Зубов!

— Так точно. Младший лейтенант Зубов!

— Та история в поезде на Молодечино — твоя работа?

Я гордо выпятил грудь, но сказал скромно:

— Я лишь исполнил свой коммунистический долг!

В этот момент в дверь постучали. Майор крикнул:

— Входите!

В кабинет вошёл какой-то странно одетый буржуй. Весь в чёрном, словно в фашистской униформе. А снизу штанов не видно, словно он только в исподнем. «Что за чудик?» — думаю я.

А майор спрашивает его:

— По какому делу?

Чёрный показал ему повестку. Оказалось, что он католический ксёндз. Первый раз в жизни вижу что-то подобное. Я много слышал и читал про этих капиталистических кровопийц, а также видел в комсомольских театрах на сцене как они издеваются над пролетариатом. Но лично, благодаря Сталину, никогда с ними не сталкивался.

Майор жестом указал мне стоять у стены.

— Подожди там! С тобой будет особый разговор. Я сначала с этим гражданином разберусь.

Потом обратился к Чёрному:

— Так ты поп?

— Да.

— А чем зарабатываешь на жизнь?

— Служу Богу.

— Богу служишь?.. Хм, странная у тебя работа!.. Ну, а на что ты живёшь? Где работаешь?

— Работаю в костёле, а живу на то, что мне дают прихожане.

— Т-а-ак… — произнёс майор, — интересное занятие… А вот скажи мне, поп, тебе не стыдно, взрослому и здоровому человеку, жить на обмане и эксплуатации человеческой глупости?

Поп долго молчал, а потом сказал:

— У нас религия частное дело граждан. Никто никого к ней не принуждает. В костёл или к ксендзу идёт тот, кто хочет. Я живу тем, что мне добровольно подают прихожане, которым я служу как ксёндз. Они также содержат костёл.

— Умник нашёлся! — сказал майор и начал просматривать документы в папке, которая лежала на столе. Я понял, что это дело Чёрного. Он у них уже на крючке. Потом майор снова обратился к попу:

— У тебя начальник есть?

— Мой начальник — Господь Бог.

— Твой Господь Бог меня не интересует. У меня нет даже его адреса, чтобы послать ему повестку, чтобы он пришёл сюда на допрос. Я тебя спрашиваю о том, кто тебе отдаёт приказы и кто тобой руководит?