В.Федоров А.Зайцев - Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

Отец почувствовал себя наивным глупым мальчишкой, который собрался играть в мужские игры. Он производил свои расчеты с погрешностью до полуметра, чтобы ненароком не оставить в прошлом кусок тормозного двигателя. Эти условия значительно усложняли задание. В базе прозвучала просьба не вмешиваться в серьезные дела дилетанту, на которую Отец откликнулся обидой.

Временщики совместными усилиями с Землей рассчитывали возможные проблемы и вероятности исхода темпорального перемещения. Отец не стал вмешиваться в серьезный диалог профессионалов, лишь со стороны смотрел, как шаг за шагом решение проблемы определялась математическими формулами и алгоритмами. Земные временщики склонялись к мысли, что шлюп необходимо переместить в условиях данной экспедиции. Федеральные агенты хранили гордое молчание, они не склонялись к скоропалительному предложению немедленного перемещения шлюпа, они так же не настаивали на создание специальной экспедиции, чтобы вернуть посудину.

Бог с ними, подумал Отец, пусть решают. Им за это, в конце концов, платят деньги. Он решил навестить своего героя-любовника на Черной Горе, дабы удостовериться, что с ним все в порядки и что ведьмы не обратили его в новую веру.

–Компьютер, к Поспелову хочу.– Сказал Отец.

Черная арка выхода пригласила Отца следовать ею на шабаш. Вернувшись на черную гору, Отец огляделся. Он не узнавал своего творения. От ночи не осталось и следа. Светило яркое солнце, дул слабенький бриз с болот, где вместо болотной тины и гниющих корней непей-травы блестели никелированные понтоны, с которых водяные ныряли за раками. На плесе, где Отец переплел корни ив, был раскинут пляж, а русалки, привязанные хвостами к доскам, катались на скейтбордах. Костер давно погас, и на месте кострища высилась горка органического мусора. Там валялись колбасные обрезки, жестяные пивные банки, фисташковая скорлупа, пластиковые бутылки и красные панцири вареных раков. Вокруг большого плоского жертвенного камня собралась вся лесная нечисть. На черепах, брошенных прямо на земле, сидели черти с накрашенными губной помадой рогами, рядом с ними расположились вампиры с длинными клыками, торчащими из-под губ. Бесы суетились вокруг сидящих за камнем леших, поднося им в кубках из березовой бересты томатный сок. Во главе стола, раскрашенный охрой и грязью верховодил Поспелов. Черти ругались на разных языках, ежеминутно призывая в свидетели своего главного черта, что Поспелов мухлюет. На коленях чертей, бесов и леших сидели растрепанные голые ведьмы и что-то им нашептывали. Девицы сторонились лишь вампиров, боясь их счастливых поцелуев. Поспелов тоже был окружен стайкой молоденьких потных ведьм, которые хихикали и закручивали на палец его кучерявые волосы.

Поспелов жулил в покер. Чуть дальше, за жертвенным камнем, связанные грубой бечевкой, стояли привязанные к дереву едва заметные бестелесные души полководцев.

–На что играешь?– Осведомился Отец.

–Вон,– Поспелов махнул на едва различимых на солнечном свете призраков,– на души.

–На кой они тебе?– Удивился Отец.

–А на что играть? На раздевания что ли?– Махнул рукой Поспелов.

Отец оглядел публику. Едва ли у каждой десятой ведьмы к бедру было привязано мочало. А к мужскому полу Поспелов имел только коммерческий интерес.

–Да.– Согласился Отец.– Нелегко тебе.

–Ой, не говори,– согласился Поспелов,– надуть меня хотят, только отвернись.

–Но я гляжу ты не в убытке.– Сказал Отец.

–А кому сейчас легко? Вон,– Поспелов кивнул в сторону призраков,– сколько уже выиграл. Черти, знаешь ли, скряги. От них хорошей ставки добиться– очень нужно раззадорить. Они мне за Суворова всю плешь проели.

–А ведьм что в игру не берешь?– Спросил Отец.

–Поддаются.– Бросил Поспелов.

–Поддаются?

–Ага, так и норовят быстрее проиграть, чтобы телом расплатиться. Сначала было увлекательно, но я, знаешь ли, не Геракл.– Сказал Поспелов.

–Причем здесь Геракл?– Удивился Отец.

–Как причем? Тринадцатый его подвиг помнишь?– Спросил Поспелов. Отец покачал головой.– Он за ночь сорок девок испортил.

Отец услышал шум, доносящийся из-за леса.

–Что там такое?– Спросил он.

–Экзекуция сейчас будет.– Сказал спокойно Поспелов, раскидывая карты у себя в руке.– Один чертенок, ох и хитрый, мухлевал много. Больше меня. Так я его… Пущай полетает.

Из леса вынесли чертенка, привязанного к огромной ракете, что стреляет фейерверком на Новый Год. К ракете был прикреплен шест, который воткнули в яму, заранее заготовленную к такому случаю. Чертенок извивался и матерился, он жалобно просил отпустить его, чертыхался и ругался на неизвестных языках. Черти бесы и вампиры покатывались со смеху, наблюдая за кривлянием неудачника– шулера. Две ведьмы подскочили к ракете с факелами и подожгли фитиль, болтавшийся у ног чертенка. Карточная игра остановилась. Все с улюлюканьем и прибаутками наблюдали за чертенком. Реактивное пламя праздничной экзекуционной ракеты взялось, из сопел стал вырываться рыжий смердящий дым, ракета дрогнула и со свистом устремилась в небо. Все смешки затихли и даже русалки остановили свои скейтборды, задрав свои зеленые глаза к небу. Ракета неслась к облакам, она выписывала немыслимые виражи и выла, как паровозный гудок. Вперемешку с воем дюз ракеты до земли неслась отборная брань насмерть перепуганного чертенка. Наконец ракета взорвалась, и сноп разноцветных искр рассыпался по синему небу. Чертенка отбросило далеко в сторону. Ведьмы и лешие завыли от восторга. В воздух полетели мочала, которые еще не покинули своих мест на бедрах. Бесы кидали карты и черепа, вампиры скулили. Поспелов скупо похлопал в ладоши и стал следить за падением чертенка. Его несло в болота, гуда кинулось несколько водяных, чтобы доставить наказанного к судилищу.

Маленькое волосатое тело чертенка плюхнулось в болотную жижу, подняв со дна целые тонны зловонной тины. Приблизившиеся водяные привязали к ноге маленького шулера длинную бечевку и поплыли к берегу, таща его за собой. Чертенок матерился чаще, чем дышал. Он не переставал ругаться с самой земли. Ведьмы покатывались со смеху. Поспелов, восседавший на черепе, довольно наблюдал за вакханалией царящей вокруг с самодовольной улыбкой. Чертенка перепуганного и грязного подвели к Поспелову и бросили на колени.

–Молви.– Царственным перстом велел Поспелов.

–Господин начальник великий Поспелов, прости меня, неряху, не буду мухлевать, вот те крест.– Сказал чертенок, вытаращив глаза.– Чтоб мне света белого не видеть, если еще раз себе карты сдавать буду. Бес попутал. Не гневись, господин начальник великий Поспелов.

–Отмыть его шампунем.– Скомандовал Поспелов.