Симбионт (СИ)

А я недооценил доктора Коннорса — тот и не думал возмущаться, наоборот, чуть ли не с гордостью смотрел на меня и все расспрашивал, как устроилась девочка и не надо ли чем помочь. Так что вместо очередного исследования, Док засыпал меня различными советами по уходу за ребенком. Курт настолько меня замучил, что пришлось срочно переключать его внимание на что — то другое — пригодились прихваченные фотографии — врач долго смеялся и вспоминал свою бесшабашную молодость в колледже, но внушение все — таки провел, — чтобы никто из студентов этих фоток не видел, иначе его образ жуткого злобного препода, любовно выстраиваемый годами мог серьезно пострадать. Но копии он у меня забрал, чему — то улыбаясь. Заодно пообещал, в случае чего, прикрыть от гнева своих коллег, главное, чтобы я нормально сдал переходные испытания. Чтож, тут все хорошо, фактически индульгенция на прогулы мне выдана(эх, мнеб такую в прошлом мире, но увы). Теперь остается решить проблему с Фелицией. Хм, а может сначала все — таки к фон Думу? Я пытался оттянуть пугающий меня разговор как можно дальше, но, понимая, что все равно состояться он должен, взял себя в руки (не хотелось в руках всякую гадость держать, но приходится же) и решился подойти к девушке.

Фелиция что — то обсуждала со стайкой девчонок из группы, но стоило мне приблизиться, как разговор сам собой утих и девушки устремили свои взгляды на меня. В эмоциях я уловил все такой же интерес ко мне и зависть, направленную на Фелицию.

— Прекрасные дамы, позвольте ненадолго украсть вашу подругу, обещаю вернуть ее в целости и сохранности, — означенные дамы рассмеялись и попрощались с мисс Харди, пообещав еще пересечься на парах. Часть из них бросали в нашу сторону заинтересованные взгляды, ох, чую, кое — кому придется выдержать небольшой штурм любопытных девушек.

— Ты что — то хотел, Вальтер? — несколько обиженно начала Фелиция.

— Да, поговорить… о некоторых вещах, — м — да, никогда за словом в карман не лез, а сейчас приходится чуть ли не вывихивать себе последние мозги ради пары простых фраз.

— Ну чтоже, я внимательно тебя слушаю, — в эмоциях девушка не сердилась, но, кажется решила что разговор со мной в таком стиле позволит вытащить из меня чуть больше, вот же хитрюга. Меж тем мы спокойно шагали в сторону институтского парка.

— Ммм, как бы начать… я не смогу рассказать тебе всего, это не только моя тайна… сейчас… я просто не готов, черт! Я просто не хочу подвергать тебя опасности, — стискиваю кулак, — прости. Я обещаю тебе все рассказать. Но позже, а сейчас… просто не могу, — опускаю плечи, играть не приходится — на душе действительно погано. — И… я пойму, если ты больше не захочешь меня видеть… — продолжить мне не дали, просто напросто заткнув поцелуем.

— Дурак, — слегка отстранившись, заключила Фелиция, — никуда ты от меня не денешься, а по поводу твоих тайн… я подожду, такая у нас женская доля — ждать своих мужчин, — как — то грустно шепнула девушка.

— Фелиция, я…

— Просто будь рядом со мной, вот и все, — девушка уткнулась мне в плечо, а я стоял и переваривал произошедшее, от Фелиции в эмоциях доносилась смесь радости, легкой грусти и целое море нежности, нет я решительно не понимаю женщин, а уж реакции мисс Харди, с учетом ее любопытства… логика и здравый смысл подсказывали, что она должна была вцепиться в меня как клещ и не выпускать, пока не добьется ответов, а вместо этого… Я покачал головой, да уж, проще научиться играть в бильярд кубиками, чем понять женскую логику, но… я рад, что женская логика отличается от мужской.

Так мы и просидели на скамейке в скверике до самого вечера. Просто сидели и молчали. Слова нам были не нужны и казались чем — то лишним, пустым. Потом я просто проводил девушку до дома и передал с рук на руки ее матери, а сам принял облик Назгула и взлетел в ночные небеса. Сегодня предстояла еще одна встреча.

Мужчина сидел в широком кожаном кресле в своем кабинете и пил. А что ему еще оставалось делать? Все, что он строил столько лет грозило рухнуть прахом. А последний эксперимент, последняя надежда привлечь спонсоров к разработкам его кампании чуть было не привела к смерти его самого и немногих людей, коих он мог назвать, если и не друзьями, то уж приятелями точно. Хуже всего, что он подверг риску Сьюзан — женщину, которую он любил, но вот любила ли она его? Раньше он бы не задумываясь ответил, что — да, они начали встречаться в не самое лучшее для Виктора время, и он всегда находил в ней поддержку и опору, но после последнего инцидента… он уже не был столь в этом уверен, но и злиться на неё он тоже не мог — после всего случившегося он бы на её месте поступил бы также… скорее всего. Но ведь на этом проблемы еще не закончились, мало ему разорения и, фактически, банкротства — тех жалких пары миллионов, что осталась на его счетах не хватит даже на зарплату сотрудникам на следующий месяц, а ведь они тоже надеялись, да что там, до сих пор надеются на него, думают, что он что — нибудь придумает. Увы, но, кажется скоро он будет неспособен думать — Виктор обратил внимание, на изменение его тела, потом простейший рентген и пожалуйста — после того космического излучения с его организмом стало происходить что — то странное — менялась сама структура клеток, чем все это закончится ученый не знал, но был твердо уверен — человеком он уже не будет, да и неизвестно, сможет ли он вообще пережить эти изменения.

Фон Дум осушил очередной стакан виски и поморщился — бутылка уже показывала дно, а опьянения не было ни в одном глазу — последствия мутации? Человек раздраженно швырнул стаканом в стену. Даже напиться не получается. Что же делать? Мужчина пытался найти выход из сложившейся ситуации, но выхода просто не было, даже если он начнет распродавать оборудование, это лишь продлит агонию на месяц — другой. Без спонсирования исследований долго он не протянет. Но нынешние спонсоры предпочитали вкладывать деньги в проекты, сулящие гарантированную прибыль в ближайшее время, а не через десяток лет, да и то — не факт. Вот и шли сотни миллионов долларов на изобретение новых видов сверхмягкой туалетной бумаги с каким — нибудь экзотическим ароматом, а на поиски новых источников энергии или разработку новых сплавов выделялись сущие гроши, если вообще выделялись. Ученый тяжело вздохнул, спасти его могло только чудо, но в чудеса он уже давно не верил, но, как оказалось, зря.

— Доброй ночи, господин фон Дум, — из сгустившейся тени вышел… вышло существо довольно высокого роста, закутанное в черный балахон, Виктор готов был поклясться, что еще минуту назад там точно никого не было, голос незнакомца был холоден и безжизненен, но ощущалась в нем какая — то властность, нутром чувствовалось за существом право отдавать приказы и требовать их исполнения.