Терри Пратчетт - Стража! Стража! (сборник)

– Гав, гав, – отреагировал Гаспод и заколотил обрубком хвоста по полу. – Иногда, – сообщил он Ангве, – Низз дает мятный леденец, главное – застать его в хорошем настроении. В этом году отравил пятнадцать человек. Хорошо работает с ядами, не хуже, чем старик Проблемс.

– Мне так нужно это знать? – спросила Ангва.

Низз погладил ее по голове.

Теперь Ангве была видна дверь. На картонке, вставленной в металлическую рамку, было написано имя.

Эдуард, дон Муэрто.

– Эдуард Муэрто… – пробормотала она.

– Знакомое имя, – отозвался Гаспод. – Его семья жила на Королевском проезде. Были богаты, как Креозоты.

– А кто такой Креозот?

– Какой-то богач-иностранец.

– О.

– Но его прадедушка, Эдуарда, конечно, а не Креозота, страдал, так сказать, ужасной жаждой, а дедушка гонялся за каждой юбкой, всякую редкую одежду собирал, которая потом благополучно сгнила, а отец нынешнего дона Муэрто, ну, тот был трезвенником, вполне приличным человеком, но потерял остаток фамильного состояния из-за незнания разницы между единицей и одиннадцатью.

– Не понимаю, как можно потерять из-за этого деньги?

– Можно, если решишь поиграть в дуркера с серьезными ребятами.

Ангва и пес затрусили назад по коридору.

– А о молодом доне Эдуарде ты что-нибудь знаешь? – спросила Ангва.

– Нет. Дом ихний недавно продали. Чтобы расплатиться с фамильными долгами. А самого паренька я давно не видел.

– Ты просто кладезь информации.

– Кручусь, кручусь… Собак ведь никто не замечает. – Гаспод наморщил нос, который разом стал похож на высохший трюфель. – Ружием воняет, верно?

– Да. А это странно.

– Что?

– Что-то не так.

Тут были и другие запахи. Запахи нестираных носков, других собак, грима доктора Пьеро, вчерашнего обеда – все это витало в воздухе. Но запах фейерверков, едкий, как кислота, мгновенно отождествляемый с ружием, забивал все прочие ароматы.

– Что не так?

– Не знаю, может, этот запах ружия… Откуда он тут?

– Вспомни, он отсюда и происходит. Ружие хранилось здесь много лет.

– Хорошо. Ладно. У нас есть имя. Надеюсь, оно что-нибудь скажет Моркоу…

Ангва побежала вниз по лестнице.

– Слушай, – замявшись, сказал Гаспод, – у меня тут один вопрос…

– Да?

– А как ты превращаешься обратно в женщину?

– Просто ухожу с лунного света и… сосредотачиваюсь. И Превращаюсь.

– Круто! И все?

– В полнолуние я могу перекидываться туда-обратно даже днем, когда захочу. Но если на меня упадет лунный свет, тут от моего желания ничего не зависит – я обязательно Превращусь.

– Понятно, а как насчет волчьего лыка?

– Волчьего лыка? Это, по-моему, растение, типа аконита. А что насчет него?

– Оно тебя не убивает?

– Послушай, не стоит верить всему, что говорят о вервольфах. Мы – люди, как и все другие. Б́ольшую часть времени.

Они уже вышли из Гильдии и направились к переулку, до которого успешно добежали, но в котором не оказалось весьма важных вещей, которые находились здесь, когда они убегали. Наиболее значительной из этих вещей была одежда Ангвы, но также ощущался недостаток Старикашки Рона.

– Проклятье!

Они воззрились на пустую мостовую.

– А другая одежда у тебя есть? – спросил Гаспод.

– Да, но только на улице Вязов.

– Неужели, превращаясь в человека, ты обязательно должна что-то надевать?

– Именно.

– Но зачем? Мне казалось, обнаженная женщина будет чувствовать себя как дома в любой компании. Без обид, конечно.

– Я предпочитаю ходить одетой.

Гаспод обнюхал грязные булыжники.

– Тогда побежали, – вздохнул он. – Постараемся догнать Старикашку Рона до того, как твоя кольчуга превратится в бутылку пойла Джимкина Пивомеса.

Ангва огляделась по сторонам. Запах Старикашки Рона быстро рассеивался.

– Хорошо, но лучше поторопиться.

Волчье лыко?! Еще не хватало, чтобы всякие дурацкие травки осложняли твою жизнь – и так каждый месяц на неделю у тебя появляются две дополнительные ноги и четыре лишних соска.

Вокруг дворца патриция и рядом с Гильдией Наемных Убийц толпился рассерженный народ. Нищих было особенно много, и выглядели они пребезобразно. Пребезобразнейший вид – профессиональная черта всех нищих. Но эти выглядели даже безобразнее, чем следовало.

Гражданская милиция осторожно высунула головы из-за угла.

– Сотни людей, – объявил Колон. – И толпы троллей рядом со штаб-квартирой Дневной Стражи.

– Упертых бунтовщиков много? – спросил Моркоу.

– Разумеется, я ж сказал, там тьма-тьмущая троллей, – сказал Колон и, опомнившись, добавил: – Я пошутил, пошутил.

– Ладно, – махнул рукой Моркоу. – Все за мной.

Гомон сразу смолк, когда милиция проследовала, прогромыхала, пробежала и прошла на костяшках рук к штаб-квартире Дневной Стражи.

Неожиданно дорогу милиции перегородили два очень крупных тролля. Толпа замерла в ожидании.

«Сейчас все случится, – подумал Колон. – Кто-нибудь что-нибудь швырнет, и мы все умрем».

Он поднял глаза. Из-за краев водостоков медленными рывками появлялись головы горгулий. Никто не хочет пропускать хорошую драку.

Моркоу кивнул троллям.

Колон зачем-то про себя отметил, что тролли с головы до ног покрыты лишайником.

– Шпат и Боксит, если не ошибаюсь? – вопросил Моркоу.

Шпат машинально тоже кивнул. Боксит был более крутым и лишь смерил Моркоу свирепым взглядом.

– Именно таких ребят я искал, – сообщил Моркоу.

Колон схватился руками за шлем и попытался спрятаться в нем, как улитка десятого размера в ракушке размера первого. Боксит больше походил на ходячую лавину.

– Вы мобилизованы, – возвестил Моркоу.

Колон выглянул из-под шлема.

– За оружием обратитесь к капралу Шноббсу. Младший констебль Детрит приведет вас к присяге. – Он сделал шаг назад. – Добро пожаловать в Гражданскую Стражу. И помните, в ранце каждого младшего констебля лежит маршальский жезл.

Тролли не пошевелились.

– Не пойду я ни в какие стражи, – сказал Боксит.

– Из тебя выйдет настоящий офицер, можешь мне поверить, – попытался подбодрить его Моркоу.

– Эй, нельзя принимать их в Стражу! – закричал из толпы какой-то гном.

– Почему? Здравствуйте, господин Рукисила, – отозвался Моркоу. – Приятно видеть здесь лидеров общины. Так почему они не могут вступить в милицию?

Тролли внимательно слушали. Рукисила понял, что неожиданно стал центром внимания, и замялся.

– Ну… во-первых, у вас только один гном… – начал он.

– Я тоже гном, – парировал Моркоу. – Официально.

Рукисила явно забеспокоился. Принадлежность Моркоу к расе гномов была достаточно спорным вопросом, не раз обсуждавшимся среди радикально настроенных гномов.

– Ты несколько крупноват, – запинаясь, произнес он.