Роберт Шекли - Божий дом

— А Деметра и Персефона? Они ведь тоже специализировались в этой области, разве не так?

Листячок покачал головой.

— Разве ты не заметил, что мы не держим здесь греко-римских богов, да, по сути, ни одного бога основных религий? На то есть причина. Понимаешь, они смотрят на нас сверху вниз. Считают нас выскочками из небытия. Хуже того, они отказываются признавать мое лидерство, мое превосходство в каких бы то ни было духовных делах. Я просто не могу работать с богами, ставящими под сомнение мой авторитет.

— Откуда явился Гегоман?

— Его биография, пожалуй, темновата. Он заявляет, что восходит к ольмекам и индейцам племени кечуа. Но у него нет документальных доказательств. Честно говоря, мы не знаем, откуда он родом. Но он полноценный бог, в том нет никаких сомнений, и к природной среде относится всерьез. И искренне хочет работать с нами. Говорит, что его тошнило от бесцельного шатания по Ксулувиллю, где совершенно нечего делать. Предполагаю, что мы предложим ему краткосрочный контракт и посмотрим, как у него получится. Кто за? Превосходно! Кто против? Возражающих нет. Артур, ты не поднял руку ни за, ни против…

— У меня на сей счет нет определенного мнения.

— Что, признаться, не поднимает тебя в моих глазах, — изрек Листячок. — Можешь ты после собрания выделить мне минутку для разговора наедине?

Позже, в спальне у Артура, Листячок продолжил:

— Я сознаю, Артур, что все это далось тебе нелегко. — Артур кивнул, хоть и промолчал. — Ты, вероятно, думаешь, что я тебя одурачил или, по меньшей мере, использовал в своих целях. — Артур дернул плечом, но в глаза Листячку не взглянул. — Пойми, так было надо. С твоей точки зрения это было нечестно, с моей — необходимо. В ваших человечьих мифах и легендах полным-полно историй о том, как боги надували людей, обещая им одно, а подсовывая взамен другое. Уверяю тебя, тут уж ничем не поможешь. Божества следуют иной программе, нежели люди, и свой долг сознают по-иному.

— Спасибо, что вы просветили меня, — вымолвил Артур. — Но мне от того не легче.

Листячок без конца путешествовал в поисках новых богов для своего пантеона. Он нашел Шанго под легким навесом в тропических джунглях на юге Божьего царства, нахлебавшимся пальмового вина и льющим слезы от жалости к себе.

Оказалось, что Шанго только что выставили с приема, который устроили греко-римские боги. Марс-Арес остановил его при входе: «Ты куда, мальчуган? Таким, как ты, здесь не место!..» Пришлось спешно ретироваться. Вернувшись в хижину в джунглях, Шанго содрал с себя черный вечерний костюм, созданный специально для данного случая. Напившись монументально, по-королевски, он выкрикивал оскорбления в адрес белой расы и ее чванливых богов.

Бушевал Шанго до тех пор, пока не выдохся, затем впал в глубокую хандру — состояние, которое он мог поддерживать до бесконечности, — и именно в таком состоянии его застал Листячок.

— Детка, что стряслось?

Вопрос был задан в дружески-бесцеремонной манере, призванной убедить легковерных, что Листячок — доброжелательное, искреннее божество.

— Они меня выперли взашей, — всхлипнул Шанго.

— Кто — они?

— Арес и компания. Не пустили меня к себе на прием. А я-то и хотел всего-навсего показать им парочку фокусов. Предвзятость недостойна богов, разве не так?

— Уверен, что так. Настолько недостойна, что я решил кое-что предпринять. Я собираю новый пантеон.

— Что такое пантеон? — осведомился подозрительный Шанго.

— Пантеон — это сообщество, коллектив богов, — объяснил Листячок. Мой пантеон будет антирасистским, межконфессиональным. Как тебе такая идея?

Шанго передернул плечами.

— А что толку от твоего пантеона? Боги больше на Земле не работают.

— Ситуация коренным образом изменилась.

— Как это может быть? У тебя что, есть специальное разрешение от высших богов?

— У меня есть кое-что получше. Я заполучил человека с ключом.

— С каким еще ключом?

— С великим ключом. С самым главным. С тем, который считался давно утраченным и который позволяет человеку беседовать с богами, отдавать им команды и вызывать их на Землю.

— С ключом Соломона?

— Вот именно.

— Ммм… Мне доводилось слышать об этом ключе. Только ведь если человек обладает ключом, он становится сильнее богов. Не связывался бы ты с ключевой мерихлюндией, братец!

— Все, что ты сказал, мне известно, — ответствовал Листячок. — Но я знаю и человека, владеющего ключом. Да, у него ключ, но простофиля даже не догадывается о власти, которую получил вместе с ключом.

— А ты не заливаешь?

— Поверь мне, ну зачем бы я стал тебе врать? Человек с ключом нуждался в одной услуге, усек? Я не соображал, что имеет право мне просто на просто приказать. Нет, он попросил меня вежливо-вежливо, и я, расчухав, как обстоят дела, заключил с ним сделку.

— Ну-ка расскажи подробнее, — потребовал Шанго.

— Я заявил ему, что исполню его глупую просьбишку, но только при условии, что он даст мне разрешение снизойти на Землю и действовать там по моему усмотрению.

— И он, конечно же, не согласился?

— В том-то и дело, что согласился, — воскликнул Листячок. — Предоставил мне полную свободу действий.

— Как же так? Человек оказался достаточно умен, чтобы найти ключ, и одновременно достаточно туп, чтобы заключить с тобой подобную сделку?

— Да, мало похоже на правду, но случилось именно так. И теперь я стою во главе перспективной религиозной организации под именем «НОВТРЕЗАБ», а сам этот парень служит у меня мессией.

Шанго рассмеялся высоким крякающим хохотком — странноватый тембр для столь массивного тела.

— Стало быть, ты босс?

— Точно. Я босс. И я спрашиваю, согласен ли ты примкнуть к нашей организации и поработать на меня.

— Звучит неплохо, — отозвался Шанго. Затем, припомнив свою природную подозрительность, добавил:

— А моя-то выгода какова?

— О деталях можно договориться позже. Но ты станешь членом совета пантеона и получишь равный голос в решении всех вопросов. Разве это не честно?

— Может, и честно. А ты, собственно, кто такой?

— Я в НОВТРЕЗАБе глава исполнительной власти. И это тоже по справедливости. Ведь именно я встретился с этим мужиком и заключил с ним сделку, так что мне по праву досталось и решающее слово.

— Значит, ты забрал власть в свои руки, — подытожил Шанго. — И все равно твое предложение привлекательно. Записывай меня в свою команду.

— Добро пожаловать, — ответил Листячок.

Сэмми назначил съемку на утренние часы. Фотограф оказался латиноамериканцем, пухлым коротышкой с коричневой кожей и тонкими черными усиками. Он явился весь увешанный камерами, штативами, экспонометрами и коробками с пленкой. В гостиной на Си-Грейп-лейн, как всегда, царил хаос. Листячку делали маникюр; занималась этим крохотная богиня с крыльями летучей мыши, — откуда он только ее выкопал? Она висела в воздухе, как птичка колибри, и беспрерывно щебетала раздражающе-писклявым голоском. Луума и Йаах устроились на подоконнике, состязаясь в самой заковыристой ругани. А Ротте уселся скрестив ноги на ворсистом ковре и полировал замшевой тряпочкой ожерелье из младенческих черепов.