Александра Черчень - Курсовая работа по обитателям болота

И не знаю почему, но первое, что я сделала, — кинула шляпку на траву, выдернула руку из хватки моего спутника, наклонилась и, отстегнув ремешки, сняла балетки, а потом и следки. Ступила на теплую, утоптанную землю и на миг зажмурилась от удовольствия. Затем сунула шляпу под мышку, не особенно заботясь о сохранности ее формы, подхватила туфли, повернулась к удивленному Феликсу и решительно приказала:

— Разувайся!

И тут, о господи, тут настал поистине удивительный и эпохальный миг, за который я была готова простить все, что пришлось пережить моей несчастной психике!

У Феликса ошеломленно округлились глаза и слегка отвисла челюсть. Бальзам на душу!

— Зачем? — настороженно осведомился болотник.

— Ты хотел перемен в жизни? — ласково спросила я. — Друга хотел, единомышленника и прочее. Так вот, драгоценный, у друзей тоже есть свои увлечения, и общение с ними не сводится исключительно к разделению твоих интересов. Вот мне в данный конкретный момент хочется босиком погулять по лесу.

— Ну так гуляй, — не понял, к чему я веду, Кикки.

Но ничего, мы не гордые, мы разъясним!

— Феликс, разувайся! Я не хочу одна. — Склонила голову набок и с удивлением спросила: — Ты что, никогда босиком не ходил?

— В детстве только бегали, — неохотно признался кикимор. — Но родители и воспитатели не одобряли, считали это плебейскими привычками, а потому всячески искореняли.

— Тогда будем приобщаться к маленьким радостям простолюдинов. — Я рассмеялась, ощущая какую-то легкость, искрящуюся радость и испытывая всю прелесть взлетающей крыши, которая, кажется, радостно намеревалась упорхнуть в неведомые края. И мне это нравилось, черт возьми!

Ла-Шавоир разулся, поднял свои ботинки, и я, не оставляя времени опомниться, уже сама схватила его за руку и потащила, дальше. Вид его ошеломленного лица доставил мне неописуемое удовольствие!

И вообще, надо сходить с ума по очереди! Так получается… интереснее!

— Ты меня удивляешь, — неожиданно признался Кик.

— Не все же только тебе находиться в сей достойной нише, — хихикнула я, перепрыгивая через небольшую ямку и ускоряя шаг. Не знаю почему, но с каждой минутой прогулки по дивному лесу, с каждым шагом по теплой земле из меня как будто уходило все напряжение, впитывалось в почву, растворялось, взамен принося только спокойствие и искристую радость. И только сейчас поняла — я очень давно не ощущала этого. Жажду жить. А это была именно она. Волшебный момент осознания, что жизнь невероятно прекрасна, и даже то плохое, что в ней есть, тоже не просто так. Если бы не последние напряженные дни, то сейчас я бы не смогла так ярко ощущать эту свободу от условностей, которая, казалось, поднимала меня над землей.

Все же пофигизм поистине чудесная вещь! Мне было совершенно фиолетово, что будет, что подумают и что сделают! Я живу, хорошо живу и не позволю это хоть кому-то все испортить!

За спиной раздался прерывистый вздох, я удивленно оглянулась и заметила на лице Феликса странное, совершенно непонятное выражение. В глазах был такой коктейль эмоций, что это даже как-то приземлило.

Эмоции… Кольцо! Я же его так и не надела, а значит, кикимор сейчас чувствует почти то же самое, что и я. Потянулась к кармашку на платье, но болотник так стремительно переместился ближе и перехватил руку, что я даже растерялась.

— Не надевай, — покачал головой Кик, помедлил и даже, словно через силу, добавил: — Пожалуйста.

— Но…

— Я давно так не чувствовал. — Ла-Шавоир прикрыл светлые глаза, и по его губам расплылась странная, немного мечтательная улыбка. — И… так много всего.

Но у меня все восторги уже изрядно поутихли, и потому спустя несколько секунд болотник немного недовольно посмотрел на меня, но улыбнулся и предложил:

— Пошли дальше?

Я осторожно освободила руку и кивнула.

— Юль, ну так неинтересно, — немного расстроенно проговорил Кик через пару минут. — Был такой душевный подъем, меня как волной накрывало, а сейчас ты опять трусишь.

— Это просто здравый смысл вернулся. А то, что было, — последствия стресса.

— То есть, чтобы такое было чаще, тебя надо пугать и шокировать? — сделал логичные для себя выводы светлоглазый кошмарик моей новой жизни.

— Не вздумай, — серьезно предупредила я. — А то буду снимать кольцо, чтобы позволить прочувствовать все прелести и того состояния тоже.

— Шантаж, — грустно констатировал Кик. — А как сделать, чтобы ты чаще так себя чувствовала?

— Не знаю. — Я пожала плечами, задумалась о теме разговора, рассматривая лес вокруг, и почти забыла о том, что мы держимся за руки, вернее, вспомнила, только когда рванула посмотреть какую-то диковинную бабочку. Уставилась на наши сцепленные пальцы и ощутила новый приступ легкого уныния.

— А сейчас от чего? — любопытно поинтересовался болотник.

— У нас такой контакт очень личный, — медленно начала я, подбирая слова, чтобы максимально доступно объяснить, что же именно меня смущает. — Более того, так ходят только те, кто доверяет друг другу. Больше всего это распространено у пар.

Феликс фыркнул, кивнул и отозвался:

— То есть первые два круга. Близкий и личный. Я пока не вхож ни в один из них.

— А что тебя удивляет? — Я пожала плечами, но не сделала попытки освободиться, более того, старалась абстрагироваться от дискомфорта. — Во-первых, мы знакомы меньше недели; во-вторых, ты все это время вел себя очень двусмысленно и странно. — Покосилась на невозмутимого кикимора, идущего рядом, и закончила фразу: — Я тебя боюсь, а таким не доверяют. Без доверия же невозможно чувствовать себя комфортно.

Мы молчали несколько минут, я, не таясь, разглядывала как пейзаж вокруг, так и своего спутника. Забавный… Мне всегда казалось, что мужчина с женской поклажей в руках смотрится глупо, но болотник, в свободной светлой рубашке и слегка закатанных брюках, который беспечно помахивал своей обувью и моей сумочкой, смотрелся на диво гармонично. Не смешно и нелепо. Да и руки его уже не были такими отталкивающе холодными, как в самом начале.

— Но связь уже делает свое дело, — неожиданно нарушил ставшее почти естественным молчание Ла-Шавоир. — Сейчас я чувствую только интерес, любопытство и даже нетерпение. — Он хмыкнул. — Даже такая глупость, как лалы, обернулась пользой. Видимо, все и правда не зря. — Он порывисто повернулся ко мне, от чего на светлые глаза опять упала непослушная волнистая прядь с зеленоватым отливом. — Но мне интересны причины твоего нетерпения.

Я задумалась и ответила, но совсем не то, что он, наверное, ожидал услышать:

— А ведь это нечестно. — Темная бровь собеседника недоуменно приподнялась, и я продолжила: — Ты снова читаешь меня, как открытую книгу, а сам экранируешься. Да и вообще, кажется, не любишь играть честно.