Алексей Калугин - Мир-на-Оси

Посмотрев на пачку статей уже новым взглядом, Фанфанов с предвкушением потер руки. Да уж, тут было где разгуляться буйной, неудержимой фантазии!

– Когда нужно сдать работу?

– К четырем утра рукописи статей должны быть доставлены в редакции.

– Я имел в виду – день?

– Завтра утром.

Фанфанов недоумевающе посмотрел на работодателя – не шутит ли он? Но Гиньоль и не думал шутить.

– Я понимаю, что сроки сжатые. Но надо постараться. От того, как мы справимся с этой работой, зависит очень многое. И главное – доброе к нам отношение Ректора Центральной Академии. – Гиньоль чуть прищурил левый глаз. – Понимаете?

Кимер судорожно сглотнул, но все же кивнул.

– Отлично, – улыбнулся Гиньоль. – Я знал, что мы найдем общий язык. Мадлона устроит вас в отдельной комнате, чтобы никто не мешал. Но а если что понадобится, все мы в любой момент к вашим услугам. Зовите, не стесняйтесь. Кричите и топайте ногами. Еда и питье – в любое время. Только скажите заранее, что вы предпочитаете, чтобы Туанона приготовила.

Фанфанов вспомнил свой завтрак – банку консервированного гороха и бутерброд с колбасой – и безразлично пожал плечами.

– Да мне, в общем, все равно.

– Тогда оставим меню на усмотрение Туаноны. Уверяю вас, она не подведет.

– Кефир! – вспомнил вдруг Фанфанов. – Я люблю кефир!

– Не проблема, будет вам кефир.

– И томатный сок!

– Сколько угодно. – Гиньоль внезапно запнулся. Осознав, о чем идет речь. – Простите за любопытство, вы их смешиваете или пьете отдельно?

– По настроению, – ответил Кимер.

– И как оно? – осторожно спросил Гиньоль.

– Бодрит.

– Надо будет как-нибудь попробовать, – улыбка Гиньоля сделалась несколько напряженной. Как будто он уже ощутил убийственный результат воздействия этой смеси. – Какие-нибудь еще пожелания?

– Да нет, вроде бы.

– Вы работаете за вычислителем?

– Нет, на пишущей машинке.

– Если хотите, можете диктовать Мадлоне…

– Спасибо, я сам. Мне так привычнее.

– Ну, как угодно, – развел руками Гиньоль. – В таком случае, позвольте задать вам личный вопрос.

Фанфанов пожал плечами.

– Конечно.

С тех пор как Кимер стал писателем, у него не было никакой личной жизни. Он понятия не имел, что за вопрос хотел задать ему Гиньоль, но был уверен, что ничто не сможет его смутить.

– Положа руку на сердце, – Гиньоль сделал именно то, о чем говорил, – скажите мне, господин Фанфанов, вы сами верите в то, о чем пишете?

Вот так!

Какое-то время фантаст ошарашенно молчал.

Такого он никак не ожидал.

И, главное, он не мог понять, какого ответа ждет от него Гиньоль.

Поэтому он ответил искренне и прямо:

– Вы что, за идиота меня держите?

– Я хочу получить конкретный ответ. – Гиньоль крепче прижал руку к груди. Как будто у него случился сердечный приступ. – Да или нет?

– Конечно нет!

– Я рад это слышать, – Гиньоль опустил руку, что держал на груди. – В таком случае, как вы считаете, какие мотивы могут быть у пришельцев, похитивших музыкальный инструмент?

Кимер недовольно сдвинул брови.

Похоже, Гиньоль все же держал его за идиота.

Или…

– О каком именно инструменте идет речь?

– О рояле. Об очень редком, я бы даже сказал, уникальном в своем роде рояле.

– Вы что, собираетесь стащить рояль и списать это на пришельцев?

Гиньоль от изумления едва рот не открыл.

Фантаст-то оказался не промах!

Двое упологов с учеными степенями, которые, впрочем, они могли и сами себе приписать, все же не смогли понять, что именно затевает Гиньоль. А этот, с позволения сказать, писатель в момент раскусил задачку. Конечно, он подошел к ней с противоположной стороны, но тем не менее результат был впечатляющий. Смотрел Фанфанов не в небеса, а куда и полагается – в корень.

Гиньоль сделал строгое лицо и погрозил Фанфанову пальцем.

– Мы не собираемся красть рояль. Это не в наших правилах, да и не в наших интересах тоже. К тому же рояль уже… пропал.

– Вот просто так взял и пропал?

– Да – просто пропал.

– И откуда же он… пропал?

– Из Желтого Дома.

– Да ну?

– Именно.

– А чем уникален этот рояль?

– Он был подарен Городскому Совету Джерри Ли Льюисом. В знак, так сказать, уважения. А может, по какой другой причине. Нам это не интересно. Мы должны объяснить это… эту пропажу.

– Почему мы?

– Потому что это наша работа.

– А… – фантаст озадаченно поскреб ногтями щеку. – А почему вы считаете, что проще всего списать это на инопланетян?

– Вы можете предложить другое решение? Только имейте в виду, времени у нас в обрез.

– Да, собственно, мне-то без разницы. Пришельцы, значит, пришельцы.

– Мне нужно понять их мотивы.

– Может быть, они просто любят фортепианную музыку, а свой инструмент сломался?

– Посерьезнее, пожалуйста, господин Фанфанов. Мы здесь, между прочим, не в игрушки играем.

– Извините, – фантаст сосредоточенно наморщил лоб.

Он написал триста восемьдесят шесть романов. Неужели ж ни в одном из них не было похожей ситуации?

Быть того не могло!

Мара ни разу не бывала в Центральной Академии. Но, как и любой житель Мира-На-Оси, она много слышала об этом удивительном месте. По большей части это были слухи и досужие вымыслы. Но, даже если отбросить их и оставить только чистую, ничем не приукрашенную правду, все равно выходило, что Центральная Академия – место в высшей степени необычное. В котором нужно непременно побывать хотя бы раз в жизни.

Маре было интересно все.

– А вход на территорию свободный? – спрашивала она у Кроули.

– Конечно нет, – отвечал ей Алистер. – Нужен пропуск, подписанный Ректором.

– Как же мы туда попадем?

Алистер усмехнулся.

– С учетом того, какую огромную территорию занимает Академия, в ограде должно быть множество дыр, через которые студенты проникают на свободу. Но мы поедем через главные ворота.

– У тебя есть пропуск?

– Нет. Но у меня имеется кое-что другое, что несомненно заинтересует привратников.

Они подъехали к высоким решетчатым воротам.

Обе створки были раскрыты. Но проезд на территорию Академии закрывал шлагбаум, похожий на мощный таран с круторогой бараньей головой на конце.

Из окошка дежурной будки на незваных гостей без особого интереса, скорее даже со скукой, если не с тоской, взирал пожилой усатый привратник в фиолетовой униформе, украшенной серебряными галунами, аксельбантами и бутафорскими эполетами. Форма привратника была не просто безвкусной, а вызывающе безвкусной. Настолько, что даже становилось интересно: какие тайные цели преследовал безвестный модельер, создававший сей мундир?

Подождав какое-то время, Кроули понял, что сам по себе страж врат с места не двинется. Сначала он помахал привратнику рукой. Затем надавил на клаксон. Звук которого заставил привратника недовольно поморщиться. И не более того.