Демоны в Ватикане

Это я перехватил ее на лету и резко сдавил, ломая в труху. Реакция яцхена на порядок превосходит человеческую.

– Падре, давайте уже, объясняйте электорату, что и как, – процедил я. – А то нас сейчас обоих за компанию расстреляют…

– Вставай на колени.

– Что?!

– На колени, быстро!

Ладно, хрен с ним, я не гордый. Послушно опускаюсь на колени, буквально спиной чувствуя, как раскрываются рты у глазеющих горожан. Надеюсь, это ненадолго – на коленях у меня острые шипы и стоять в такой позе довольно неудобно.

– Господь с нами, дети мои! – провозгласил кардинал, поднимая крест над головой и снимая капюшон. При виде кардинальской шапочки толпа пораженно ахнула. – Демон сей усмирен Словом Божиим и находится у меня в послушничестве! Сия ужасная тварь на Священном Писании поклялась в человеколюбии и сердечной преданности законам Божиим! Преклоним же колени и восславим Всемогущего Господа, сниспославшего это чудо! Аминь!

Я размашисто перекрестился – чтобы все видели, какой я кроткий и богобоязненный демон. Горожане пораженно завопили, по всей площади народ принялся падать ниц, благоговея перед святостью кардинала.

Блин, вот что за дела? Спас всех я, а почести ему. И все только из-за того, что у него два глаза, а у меня три. Кругом расовая дискриминация.

Глава 15

Прошло два дня. Мы мирно проехали через всю Курляндию, не встретив никаких приключений. В этом мире большая часть Курляндии и Силезии – дремучие леса, населенные только диким зверьем и гоблинами. Лишь кое-где встречаются деревеньки и небольшие городки. Народ ведет жизнь тихую, патриархальную.

Кстати, в нашем мире Курляндия была в Прибалтике. Даже входила одно время в состав Российской Империи. Здесь же она понемногу сместилась далеко на юго-запад, став довольно крупным королевством.

Формально здесь уже Силезия. Граница в этих краях вообще очень условная, на карте обозначенная пунктирной линией. Людских поселений поблизости нет – только бенедектинский монастырь дальше по дороге.

– Знаете, падре, меня до сих пор беспокоит этот шатир… – заговорил я.

– Не тебя одного, сын мой… – покивал кардинал, вытаскивая из кареты маленькую корзиночку. – Сам голову ломаю, откуда он там взялся… Не иначе Ррогалдрон козни строит.

Я уже в который раз задумался над тем, почему в христианстве этого мира Голюс и Ррогалдрон замещают привычный нам Ад и его Люцифера, хотя Бог тот же самый. Думаю, это из-за того, что наш Господь – Бог Всемогущий и Вездесущий, одной левой управляющийся с миллиардами миров, а вот Люцифер – всего лишь один из падших ангелов. Подобных ему полным-полно.

В костре потрескивают сучья. В котелке аппетитно булькает похлебка. Мы разбили лагерь на лесной опушке, съехав с дороги. Скоро ужин.

К сожалению, похлебку нам стряпают вегетарианскую. Сегодня пятница – постный день. Мясное нельзя.

Людям нельзя. Мне можно. Потому что яцхен – довольно-таки крупный и на редкость прожорливый хищник. Если я за целый день не съем ни грамма мяса, то и заболеть могу. Это человек пост переносит без проблем, даже с определенной пользой для организма. Врачи и то рекомендуют время от времени устраивать разгрузочные дни. А яцхену так нельзя.

Но кардинал вряд ли прислушается к подобным аргументам. Так что пропитание придется добывать самостоятельно. Ничего сложного – охотничьи инстинкты у меня хорошие, без куска мяса не останусь. Тем более сейчас лето – самый сезон.

– Цветут цветы, орут коты, ползут глисты… – замурлыкал я, бесшумно перемещаясь в древесных кронах.

Есть. Направление само привело меня к хавчику – птичьему гнезду. Держась тремя руками за ствол, тремя остальными я с ювелирной точностью сграбастал птицу и четыре крохотных желтоватых яйца.

Сырые яйца полезны для здоровья. Птичье мясо тоже полезно. Да и в скорлупе вроде бы какие-то витамины есть.

Лучше бы, конечно, поджарить или отварить, но я не капризный, перебьюсь. Яцхен – зверь неприхотливый. Ем все, что не пахнет дерьмом.

К слову, запахов я не чувствую.

О, а вот и закусь. Огурцы. В натуре, самые настоящие огурцы. Плотненькие такие, зелененькие.

Давненько я уже свежих огурцов не хавал. Да и вообще с овощефруктами последнее время напряженка. Так и авитаминоз недолго схлопотать.

– Патрон, это не огурцы… – подал голос Рабан.

– Чего?.. – спросил я, дергая особо крупный плод.

Произошедшее в следующее секунду шокировало меня до глубины души. Чертов огурец оторвался от стебля, словно им выстрелили из пушки. Он стартовал подобно пузатенькой зеленой ракете… и прямо мне в пузо!

– Кхыхх… – растерянно выговорил я, глядя на изгвазданный хитин.

Из «сопла» проклятого огурца ударил настоящий фонтан мерзкой слизи. Большая ее часть осталась на моем животе и грудине. Ничуть не больно, но довольно-таки обидно.

– Вот это ни хрена себе овощ! – возмутился я. – Это что, огурец-демон?

– Это бешеный огурец, патрон, – кисло ответил Рабан. – Дикорастущее растение. В нашем мире растет на побережье Черного моря. В этом ареал более широкий – встречается по всей Европе.

– Угу. А какого хрена он со мной так поступил? Я его чем-то обидел?

– Это он так размножается, патрон. Созревший плод бешеного огурца ни в коем случае нельзя трогать – достаточно даже самого легкого касания, чтобы он отделился от плодоножки. А уж тогда… стреляет не хуже ракетницы. А в той слизи, что нас с тобой испачкала, целая куча семян.

– Не судьба мне сегодня огурцов похавать… – пожалел себя я, подпирая щеку кулаком. – Ладно, поищем чего-нибудь другого…

Если не считать неприятной встречи с бешеным огурцом, прогулка вышла довольно удачная. К месту стоянки я вернулся примерно через полчаса. В превосходном настроении, с плотно набитым брюхом и заячьей тушкой в левой нижней руке.

На полпути мне встретилась Аурэлиэль. Бродит себе по лесной полянке, собирает цветы. Уже успела сплести венок из ромашек.

– Трям, Ариэль, – поздоровался я. – Ты бы далеко не отходила, тут и волки водятся…

– Дикие животные не чинят вреда Народу, – рассеянно ответила Аурэлиэль, срывая очередную ромашку. – Ни волк, ни медведь… о боже мой!!!

Я встал в боевую стойку, готовясь взметнуться смерчем когтей. Судя по количеству децибел, эльфийка заприметила что-то ужасное.

Но за моей спиной ничего нет. И вообще поблизости никого, кроме членов дотембрийской делегации.

– Чего голосим без причины? – вежливо спросил я. – Постменструальный синдром?

Интересно, а у эльфов бывают критические дни?

– За что?! – всхлипнула Аурэлиэль, обвиняюще указывая на мою левую нижнюю руку. – За что ты убил этого бедного зайчика?!

– Он первый начал, – машинально ответил я. – Я защищался.