Терри Пратчетт - Землекопы

Что-что, а подбодрить матушка Морки умела. От ее слов хотелось мчаться со всех ног куда угодно, лишь бы только она больше не подбадривала.

Снежные хлопья лепились к сухой придорожной траве и папоротнику. Время от времени мокрые комья отрывались и падали на дорогу, но чаще — на бредущих по ней номов. Они взбирались на запорошенные кочки, опасливо заглядывали под кусты, а хлопья все падали и падали с неба в морозной тишине.

В каждой тени путникам мерещились снегири, совы и прочие ужасы Снаружного мира.

Но вот уже свет остался позади, и теперь дорогу номам освещало лишь мерцание самого снега. То и дело кто-то из них подавал голос, и все остальные прислушивались.

Было очень холодно.

Неожиданно матушка Морки остановилась.

— Лисица, — сказала она. — Я чую ее. Этот мерзкий запах ни с чем не спутаешь.

Номы сбились в кучку и стали в ужасе всматриваться в темноту.

— Впрочем, может быть, она уже убежала, — подумав, добавила старуха. — Ее запах долго держится.

Напряжение чуточку спало.

— Зачем вы, матушка?.. — укоризненно сказала Гримма.

— Я только хотела всех предупредить, — фыркнула старуха. — Если вам не нужна моя помощь, так и скажите.

— По-моему, мы не там ищем, — молвила Гримма. — Не забывайте, речь идет о Доркасе, а он не из тех, кто станет сидеть сложа руки, посреди дороги. Он знает про лис. Было бы странно, если бы он не послал кого-нибудь из молодежи на поиски надежного убежища.

Отец Нути вышел вперед.

— Если присмотреться к тому, как падает снег, — неуверенно начал он, — можно заметить, что кондиционер дует в эту сторону. — Он показал, в какую именно. — Поэтому здесь его наметает больше, чем с той стороны. Наверняка они постарались расположиться подальше от кондиционера.

— В Снаружном мире это называется ветром, — мягко поправила его Гримма. — Но вы правы. Выходит, — она посмотрела на кусты, — искать их нужно по ту сторону кустов. В поле, за насыпью. Пойдемте!

Они стали карабкаться наверх, продираясь сквозь вороха палых листьев и мокрого валежника, пока не увидели раскинувшееся впереди поле.

Оно казалось безжизненным. Лишь в нескольких местах пучки жухлой травы выступали над бескрайней снежной пустыней. Кто-то из номов ахнул.

«Их пугает этот простор, — подумала Гримма. — Они привыкли к каменоломне, к зарослям кустов, даже к дороге, потому что она тоже с обеих сторон закрыта, и можно считать, что тебя окружает некое подобие стен. Здесь же такое огромное пространство».

— Старайтесь держаться поближе к кустам, — сказала она куда более бодро, ощущала себя на самом деле. — Под ними не так много снега.

«О, Арнольд Лимитед (осн. 1905)! — взмолилась Гримма. — Доркас не верит в тебя, и я, конечно, тоже. Но прошу тебя, стань всемогущим, хотя бы ненадолго, пока мы их не отыщем. Пожалуйста, останови этот снег и помоги нам благополучно вернуться домой».

«Да нет, все это глупости, — тут же подумала Гримма. — Масклин всегда говорил, что если Арнольд Лимитед и существует, то только в наших головах, помогая нам думать».

Гримма заметила, что давно уже смотрит на какую-то дыру в снегу.

«Откуда здесь эта нора?» — подумала она.

IV. Нам некуда бежать, но оставаться нельзя.

Книга Номов, Исходы, гл. 3, ст. IV

— Сперва я приняла вас за зайцев, — сказала Гримма.

Доркас похлопал ее по руке.

— Ты молодчина, — слабым голосом проговорил он.

— Когда Сакко ушел, мы остались на дороге, — рассказывала Нути. — Стало ужасно холодно, и Доркас сказал, чтобы мы отвели его за кусты, но тут я вспомнила, что в поле иногда встречаются зайцы, и он велел нам отыскать заячью нору. И мы нашли. Мы думали, что просидим в ней всю ночь.

Доркас застонал.

— Перестань, это совсем не больно, — бодро приговаривала матушка Морки, осматривая ногу Доркаса. — Кость цела, но ты здорово растянул связку.

Номы с интересом и даже с некоторым удовольствием осматривали нору. Она выглядела вполне добротно.

— Должно быть, наши предки жили в таких вот норах, — улыбнулась Гримма. — Разумеется, со всякими полочками и шкафчиками.

— А что? Здесь неплохо, — сказал один из номов. — Совсем по-домашнему. Почти как у нас в подполе.

— Только немного воняет, чувствуете?

— Это наверняка зайцы, — сказал Доркас, указывая в дальний конец норы, где было совсем темно. — Они все время там шебуршатся, но стараются не попадаться нам на глаза. Кстати, Нути показалось, что недавно здесь пробежала лисица.

— Надо как можно скорее возвращаться в каменоломню, — сказала Гримма. — Не думаю, чтобы лисица рискнула напасть, когда нас так много. В конце концов, здешние лисы знают, кто мы такие. Они усвоили, что каждый съеденный ном дорого им обходится.

Номы в растерянности переминались с ноги на ногу. Гримма была права. А что, если лисица все-таки рискнет и съест кого-нибудь из них? Пострадавшему будет уже все равно, как дорого ей придется расплачиваться за его гибель.

К тому же они продрогли и вымокли до нитки. И хотя по сравнению с теплой конторой заячья нора вряд ли могла показаться самым уютным местом на свете, остаться в ней все-таки было намного приятнее, чем выходить наружу в эту жуткую ночь. Они обошли с десяток заячьих нор, прежде чем наконец на их оклик не отозвался из темноты голос Нути.

— Я считаю, нам нечего опасаться, — сказала Гримма. — Лисы соображают что к чему. Правда, матушка?

— Что? — встрепенулась старуха.

— Я говорю, что лисы соображают, что к чему, — в отчаянии повторила Гримма.

— Ах да. Это верно, — отозвалась матушка Морки. — Особенно когда им захочется чего-нибудь вкусненького. Ради добычи лисица сделает любой крюк. Тем паче в холодную погоду.

— Я вовсе не это имела в виду! Почему у вас на уме всегда самое плохое?

— Ничего подобного, — обиженно проворчала старуха.

— Надо идти, — решительно заявил Доркас. — Мы же не можем ждать, пока сойдет снег! Я вполне смогу идти, если будет на кого опереться.

— Мы можем соорудить для тебя носилки, — предложила Гримма. — Только боюсь, что нам некуда возвращаться.

— Да, мы видели грузовики на дороге, — сказала Нути. — Но потом нам пришлось свернуть в сторону, потому что барсучью тропу замело и там было невозможно пройти. Мы пытались срезать путь по полю внизу, но из этого ничего не вышло — там сплошь перепахано. И мы все это время не ели, — добавила она.

— К сожалению, рассчитывать на сытный ужин вам не приходится, — предупредила Гримма. — Люди уничтожили наши припасы. Они принимают нас за крыс.

— Ну, это не беда, — заметил Доркас. — Помню, в Магазине мы сами всячески этому способствовали. Там расставляли мышеловки, а мы, молодые парни, отлавливали мышей в подвале и сажали их туда.